Артур Дойл - Сэр Найджел Лоринг
– Вы ведь сквайр Лоринг? – спросил тот, пытаясь разглядеть в темноте лицо юноши.
– Да. А в чем дело?
– Я искал вас по всему лагерю, а потом увидел у кустов огромную лошадь и подумал, что вы где-нибудь тут же, неподалеку. Мне надо вам кое-что сказать.
– Говори.
– Этот парень, Эйлвард, – мой друг, а Господь наделил меня такой натурой, что я люблю своих друзей так же сильно, как ненавижу врагов. А он ваш слуга, и, сдается мне, вы тоже его любите.
– Мне есть за что его любить.
– Тогда у вас и у меня, сквайр Лоринг, есть причина постараться его спасти, в отличие от тех, кому нужно поскорее взять замок, а не освободить пленных. Вы же понимаете, что такой человек, как этот разбойничий лорд, когда увидит, что игра проиграна, наверняка в последнюю минуту перед тем, как замок падет, перережет пленным глотки: он ведь отлично знает – что бы ни случилось – ему конец.
– Клянусь святым Павлом, об этом я не подумал.
– Я был с вами тогда, когда вы пробовали разбить внутренние ворота, – продолжал Саймон, – и все же один раз, когда мне показалось, что они поддаются, я сказал себе: «Прощай, Сэмкин, больше я тебя не увижу». У этого барона в душе столько желчи, сколько у меня самого, а вы думаете, я оставил бы своих пленных в живых, если б меня принудили их отдать? Ни в коем случае. Вот я и думаю: если б нам удалось взять днем замок, их всех перебили бы.
– Может быть ты и прав, Саймон, – ответил Найджел, – от этой мысли нам должно бы стать полегче. Только если мы не можем спасти их, захватив замок, они уж наверняка пропадут.
– Может, так, а может, и не так, – с расстановкой ответил Саймон. – Я думаю, что, если замок взять неожиданно, да таким манером, что никому и в голову не придет, тогда, может статься, мы сумеем отбить пленных раньше, чем их прикончат.
Найджел живо наклонился вперед и положил руку солдату на плечо.
– Ты что-то придумал, Саймон. Так скажи, что у тебя за план?
– Я хотел доложить сэру Роберту, да он готовится к завтрашнему штурму и не стал бы меня слушать. Я, точно, кое-что придумал, только хорош мой план или плох, не могу сказать, покуда его не испробую. А сперва скажу вам, как мне это пришло в голову. Так вот, утром, когда я был во рву, я заприметил на стене одного человека. Такой высокий, лицо у него белое, волосы рыжие, а на скулах пятна антонова огня.
– А при чем тут Эйлвард?
– Сейчас увидите. Вечером, после приступа, я ходил тут с одним из наших вокруг той маленькой крепости на холме, хотел посмотреть, нет ли там какого слабого места. Кое-кто из них вылез на стену и всячески поносил нас, и среди них я заметил – кого бы вы думали? – а вот того самого верзилу с бледным лицом, рыжими волосами и антоновым огнем на щеке. Что вы из этого заключаете, сквайр Найджел?
– Что этот человек перешел из большой крепости в форт.
– Ясное дело, перешел. На свете не может быть двух таких меченых. Только если он перешел из замка в форт, то не по земле – ведь между ними были наши.
– Клянусь святым Павлом, мне ясно, что ты хочешь сказать! – воскликнул Найджел. – Ты полагаешь, что между фортом и замком есть подземный ход.
– Я в этом уверен.
– Значит, взяв маленький форт, мы сможем пройти этим ходом и захватить большую крепость.
– Все может быть. И все же это опасно. Ведь в замке услышат, что мы пошли на приступ, и успеют загородить подземный ход и перебить пленных, прежде чем мы окажемся внутри.
– Так что же ты предлагаешь?
– Если бы нам найти, где проходит эта потерна, нам ничто не помешало бы раскопать ее, и оба они – форт и крепость – были бы в наших руках, прежде чем противник сообразит, что мы уже там.
Найджел от радости захлопал в ладоши.
– Клянусь Господом, прекрасный план! Но, увы, Саймон, я не знаю, как найти то место, под которым проходит потерна, и где ее раскапывать.
– Там у меня есть крестьяне с лопатами, – ответил Саймон, – ас ними мои друзья Хардинг из Барнстебла и Джон с Запада, они ждут нас со своим инструментом. Если вы, сквайр Найджел, согласны нас вести, мы готовы рискнуть жизнью.
«А что скажет Ноулз, если их попытка провалится?» – мелькнуло в голове у Найджела, но эту мысль тут же вытеснила другая. Он не станет рисковать, если не будет уверен в успехе. А если уж рискнет впустую, то там и сложит голову. Отдав ее, он искупит свою ошибку. А если, напротив, попытка увенчается успехом – что ж, тогда Ноулз простит его поражение при взятии ворот. Словом, уже спустя минуту все сомнения остались позади, и Найджел пробирался сквозь тьму следом за Черным Саймоном.
За лагерем их поджидали два копейщика, и вчетвером они двинулись дальше. Вскоре во мраке проступили силуэты каких-то людей. Небо было закрыто облаками, сеялся мелкий дождь, скрывая от глаз и замок и форт, но Саймон еще днем отметил нужное место камнем, и теперь они знали, что находятся как раз между ними.
– Здесь слепой Андре? – спросил Саймон.
– Да, добрый сэр, я тут, – ответил голос.
– Этот человек был когда-то богат, все его уважали, но разбойничий лорд его разорил, а потом выколол ему глаза, и теперь он уже много лет живет в темноте и кормится подаянием.
– А как же он поможет нам, если он слеп? – изумился Найджел.
– Благодаря слепоте он и поможет нам больше, чем кто-либо другой, благородный сэр, – ответил Саймон. – Ведь часто случается, что, если человек потерял одно из чувств, Господь придает больше силы тем, что остались. Вот и Андре – у него такой слух, что он различает, как по жилам деревьев бежит сок или пищит в норе мышь. Он пришел помочь нам отыскать ход.
– И я его нашел, – с гордостью ответил слепец. – Я поставил тут мой посох. Два раза, пока я лежал тут ухом к земле, я слышал под собой шаги.
– Надеюсь, ты не ошибся, старик? – бросил Найджел.
Вместо ответа слепец поднял посох и дважды ударил им о землю: один раз справа, другой – слева. За первым последовал глухой короткий звук, за вторым – протяжный гул.
– Слышите? – сказал слепой. – Разве я ошибаюсь?
– Мы тебе очень обязаны, – сказал Найджел. – Пусть крестьяне начинают копать, только как можно тише.
А ты, Андре, прижмись ухом к земле: если внизу кто пойдет – предупредишь.
И так, под косым дождем, в темноте кучка людей принялась за работу. Слепой молча лежал, прижавшись ухом к земле, и дважды легким свистом давал знать, что надо прекратить работу, – по потерне кто-то проходил. Через час они дорылись до каменной арки, которая, по всей видимости, была внешней частью свода. Досадное препятствие! На то, чтобы вынуть камень, уйдет много времени, а если они не закончат работу до света, все их предприятие станет безнадежным. Англичане кинжалом расковыряли раствор, скреплявший камни, и наконец сумели вынуть небольшой булыжник и подобраться к остальным. Вскоре у их ног разверзлась черная дыра, темнее окружавшей их ночи, и мечи не доставали до ее дна. Ход был открыт.
