Валентин Тарасов - Чеслав. Воин древнего рода
Только теперь, когда острое напряжение дневного ожидания спало, Чеслав почувствовал, как бурчит его пустое брюхо, сообщая, что неплохо бы подкрепиться самому, да и старуху Леду попотчевать. Что-то давно ее не было слышно… Видать, сильно умаялась бабка.
Он пошел за припрятанным в кустах узелком с хлебом, который накануне притащил ему из дома Кудряш. Подойдя к спрятанной снеди, он заметил, как от нее шарахнулась какая-то малая зверюшка, скорее всего лесная мышь, испуганная его приходом. Очевидно, тоже проголодалась и собиралась полакомиться его припасами. Он потянулся за узелком… И внезапно почуял, как что-то толкнуло его изнутри, обострив все его чувства и заставив насторожиться. Это чутье зверя дало знак ему…
Чеслав замер. А дальше он услышал какой-то неясный тихий звук. Такой тихий, что любой другой вряд ли бы уловил его и придал значение. Но такой тревожный и грозящий опасностью! И Чеслав почуял это.
Молодой охотник резко повернулся на тот шорох… И увидел, как непонятно откуда появившийся здесь снова Вышата замахивается в сторону дерева, где должна была находиться Кривая Леда. А в руке его был… нож!
— Нельзя, Вышата-а! — только и успел крикнуть Чеслав.
Но нож, оторвавшись от руки юродивого и сверкнув в воздухе, уже вонзился в цель.
— Почему же? — услышал Чеслав спокойный голос и наткнулся на вполне осмысленный взгляд Вышаты.
Сперва он даже не поверил тому, что увидел. Это не был тот ущербный Вышата с полудетской душой, которого он знал и который совсем недавно ушел отсюда. Перед ним стоял парень с самодовольным, решительным лицом и холодными пронзительными глазами, в которых отражался… ясный разум.
Может, в парня вселился какой-то дух лесной и сделал его другим?
И только потом, словно туман, медленно и тяжело стала сползать с его, Чеслава, глаз пелена… Ему показалось, что нечто подобное из того, что сейчас происходило с ним, он уже видел. Или это только… кажется?..
Внезапно его сознание, будто повернутая вспять река, вновь бросило его в чрево Огненного Волка и Змея-Велеса, куда посажен он был в ночь своего посвящения. Перед ним, как и тогда, встали видения. Те видения, что пронеслись в его голове или он сам пронесся через них каким-то непонятным ему до сих пор образом. Но не это сейчас было важно. В тех видениях, среди многих прочих, был Вышата… Вышата!.. Да, и эта ложбина там была. И Вышата стоял с ножом. И именно этот момент из тогда увиденного им вспыхнул в его памяти так ярко. Но только теперь Чеславу стал понятен тайный смысл тех видений. Ох, если бы ему понять те знаки ранее!..
— Так это ты?..
— Вышата смирный, Вышата всех любит, — рассмеялся парень.
И в этом смехе чувствовалась явная издевка. Чеслав невольно сделал шаг в его сторону. Но Вышата предупредительно выхватил еще один припасенный им нож и выставил его перед собой. Покачав отрицательно головой и для пущей убедительности поводив в воздухе лезвием ножа, он дал понять, что Чеславу не стоит приближаться.
Но Чеслав и сам уже понял это.
— Славно я подкрался?
— Славно. Ох и славно, Вышата! — У Чеслава еще была слабая надежда, что это какая-то непонятная, опасная, страшная, но все же игра, затеянная неразумным юродивым.
— То ли еще я умею! — с гордостью заявил Вышата.
Судя по тому, как точно он метнул нож в сторону Леды, у парня были и другие скрытые таланты и способности.
— Удивил? Не думал, что я вернусь?
— Не думал, — откровенно признался Чеслав.
— А я вернулся. Потому как не мог не вернуться.
Похоже, что это была не игра. Слишком здраво говорил Вышата, слишком реальным было оружие в его руке.
— Ты хотел знать, был ли я в лесу в то утро, когда отца твоего жизни лишили? Так я постарался и вспомнил: был-таки. Вышата послушный! — И парень снова благодушно улыбнулся. — Сказали вспомнить — и вспомнил… И видел там, у поляны, кое-кого из племени нашего.
— Кого?
— Девку Голубу видел. Горлицей летела испуганной. И бабку Леду Кривую, снедаемую любопытством, видел. Ее не сразу заметил. Пряталась, лиса старая. Хитрая плутовка!
— А еще кого? — боясь вспугнуть его признания, осторожно спросил Чеслав.
— Хочешь знать, кто отца твоего…
Чеслав утвердительно кивнул. Знать ему сейчас хотелось до неимоверного напряжения, до боли во всем теле. Столько дней мучиться этим неведением, метаться, выслеживать, искать — и вот перед ним тот, кто, возможно, положит конец бесплодным исканиям…
Но Вышата не спешил отвечать. Он неопределенно покачал головой, словно чему-то удивляясь, улыбнулся какой-то неясной улыбкой и, медленно подойдя к дереву, прислонился к нему.
— И про то знаю…
Чеславу показалось, что все вокруг него — деревья, лес, холмы, заходящее солнце, звуки и шумы — почему-то размылось, стало неясным и отдалилось. Остался только он и этот новый Вышата. Почему же тянет юродивый?! Почему молчит, не рассказывает, не говорит, кто убийца?
А Вышата, словно забыв о его существовании, задумчиво смотрел куда-то вдаль. А потом вдруг заговорил, как будто продолжая уже начатый рассказ:
— Туман зачинал стелиться по траве, и он не сразу нашел спящего. А найдя, долго сидел над ним и всматривался в его успокоенное сном лицо… Так внимательно и долго, словно сам окаменел… А затем быстро вскинул руки с ножами, как будто боялся передумать… И на лице его при этом смешались обожание и ненависть. И они, эти страсти ярые, вместе с ножами вошли в грудь Велимира. Так легко!.. А он… Он даже не вскрикнул, только вздрогнул… И перестал дышать…
— Кто это был? — От напряжения у Чеслава пересохло в горле, а рука судорожно сжала нож.
— И то был сын его…
— Ратибор?!!
Вышата медленно покачал головой.
— Нет.
«Но не я же! — мелькнуло в голове Чеслава. — Или… я… Я?!.. Я!.. Нет! Невозможно!.. Или все же… Я?!!»
Неужели Великие наслали на него затмение разума и он, сам того не зная и причин того не ведая, зарезал отца своего?! От мыслей тех Чеслав почувствовал, как его бросило в дрожь, жар, а затем и холод ледяной.
— Вышата! — донеслось до него почему-то издалека.
Чеслав изумленно посмотрел на стоящего перед ним Вышату. Он ли это сказал?
— Ты хочешь сказать, что Вышата…
— Вышата!
— Сын… То есть… ты — сын Велимира?
— Ты сказал эти слова. А я наконец-то их услышал.
Но это какая-то несуразица. Вышата не мог быть сыном его отца. Не мог!
Но именно он убил Велимира! И только что сам сознался в этом!
Нож в руке Чеслава давно готов был к действию. Оставалось только сделать несколько шагов. И не важно, что противник его тоже вооружен. Кровь за кровь! Кровь за кровь!..
