Джеймс Клавелл - Сегун. Книга 3
Ниндзя подал сигнал к отходу. Один из его людей поднес к губам изогнутый рог, и пронзительный звук эхом отозвался по всему замку и разнесся далеко в ночи. Вожак еще раз осмотрел Марико. Окончательно убедился, что Атико мертва. И наконец, проверил, жив ли чужеземец – чтоб ему сдохнуть, собаке! Потом развернулся и начал отступать через комнаты и коридоры в сторону зала для приемов. Ниндзя защищали центральный вход, пока не прошли все нападавшие с красными нашивками, потом метнули в коридор еще несколько дымовых и зажигательных фляжек и начали отступление. Их прикрывал вожак нападавших с красными нашивками. Дождавшись, пока все окажутся в безопасности, он раскидал несколько горстей едва заметных проволочных ежей – маленьких колючих шариков со смертельным ядом на шипах – и ускользнул, как только коричневые ворвались в зал для приемов. Несколько человек бросились за ним, остальные свернули в коридор. Раздались стоны и крики – преследователи наступали подошвами на шипы и тут же погибали.
Единственным звуком, нарушавшим безмолвие в маленькой комнате, было тяжелое дыхание Блэкторна. На крепостной стене стояла Кири, ее шатало, кимоно было порвано, локти и кисти рук кровоточили. Она накренилась в сторону, уткнулась взглядом в Атико и закричала. Потом качнулась в сторону Марико и опустилась возле нее на колени. Еще один взрыв где-то в замке поднял в комнате пыль, послышались крики и отдаленные возгласы: «Пожар!»
В комнату повалил дым. Садзуко и служанки вскочили на ноги. Садзуко была вся в синяках и ссадинах, лицо и плечи разбиты, кисть сломана. Увидев Атико, она в ужасе открыла рот и взвыла…
Кири молча посмотрела на нее и показала на Блэкторна. Молодая женщина, спотыкаясь, направилась к Кири, увидела Марико и зарыдала. Но ей все же удалось овладеть собой. Она вернулась к Блэкторну и попыталась помочь ему встать на ноги. Служанки кинулись помогать ей. Он схватился за них и попробовал удержаться на ногах, но зашатался и упал, кашляя и захлебываясь рвотой, кровь все еще сочилась у него из ушей. Ворвавшиеся в комнату коричневые в ужасе озирали открывшееся их глазам зрелище.
Кири стояла на коленях около Марико. Один из самураев поднял ее, остальные столпились вокруг. Вошел мертвенно-бледный Ябу – все расступились. Увидев, что Блэкторн жив, Ябу сразу успокоился.
– Приведите лекаря! Быстро! – приказал Ябу и опустился на колени около Марико. Лицо у нее почти не пострадало, но все тело было изуродовано. Ябу сорвал с себя кимоно и накрыл им Марико.
– Быстрее за лекарем! – отрывисто приказал он, потом повернулся к Блэкторну и помог ему поудобнее устроиться у стены. – Андзин-сан! Андзин-сан!
Блэкторн все еще был в шоке, в ушах у него звенело, глаза едва что-то различали, лицо покрывали синяки и пороховые ожоги. Потом в глазах у него прояснилось, он как будто разглядел Ябу, но расплывчатый силуэт качало. Запах порохового дыма действовал одуряюще – Блэкторн не мог понять, где он, кто он. Чувствовал только, что он на борту корабля, ведет бой… его корабль поврежден и нуждается в нем… Но тут взгляд его упал на Марико и он все вспомнил… Шатаясь, Блэкторн встал с помощью Ябу и подошел к ней. Казалось, Марико спокойно спит. Блэкторн тяжело рухнул на колени и откинул в сторону кимоно, но снова быстро накрыл ее. Пульс почти не прослушивался, потом вовсе прекратился… Некоторое время Блэкторн оставался в том же положении – глядя на нее, шатаясь, чуть не падая. Появился лекарь, покачал головой и что-то сказал – Блэкторн не расслышал, не понял. Он знал только, что смерть настигла ее и он теперь тоже умер.
Блэкторн перекрестил Марико, произнес по-латыни слова, необходимые, чтобы успокоить ее душу, и стал молиться о ней, хотя изо рта не вылетало ни единого слова. Исполнив свой долг, он снова постарался встать и даже выпрямился. Но тут голова его словно бы взорвалась, в глазах вспыхнул пурпурный свет, и Блэкторн осел… Его заботливо подхватили, уложили на полу и оставили приходить в себя.
– Он умер? – спросил Ябу.
– Почти. Непонятно, что у него с ушами, Ябу-сама, – ответил лекарь. – Возможно, еще и внутреннее кровотечение.
Один из самураев нервно произнес:
– Нам бы лучше поторопиться, вынести их отсюда… Огонь может распространиться во все стороны, и мы окажемся в ловушке.
– Да, – согласился Ябу. Еще один самурай срочно позвал его на стену, и ему пришлось уйти.
Старая госпожа Эцу лежала у стены, за ней ухаживала служанка. Лицо у госпожи Эцу было серое, глаза слезились… Она внимательно посмотрела на Ябу, с трудом узнавая, кто это.
– Касиги Ябу-сама?
– Да, госпожа.
– Вы здесь старший?
– Да, госпожа.
Старая женщина сказала служанке:
– Пожалуйста, помоги мне встать.
– Но вам лучше бы подождать лекаря.
– Помоги мне встать!
Самураи на крепостной стене смотрели, как она встает, поддерживаемая служанкой.
– Послушайте, – заговорила она в абсолютной тишине хриплым, прерывающимся голосом. – Я, Маэда Эцу, жена Маэды Ариноси, владыки Нагато, Ивами и Аки, свидетельствую, что Тода Марико сама лишила себя жизни, чтобы избежать позорного плена, которым угрожали ей эти ужасные негодяи. Я свидетельствую, что… Кияма Атико бросила вызов ниндзя, лишив себя жизни, чтобы не подвергаться риску попасть в плен… Что, если бы не смелость этого самурая-чужеземца, госпожа Тода была бы захвачена в плен и опозорена. Все мы, кто остался в живых, должны быть благодарны ему, и наши господа должны быть благодарны ему за то, что он спас нас от позора… Я обвиняю господина военачальника Исидо в том, что он подстроил это позорное нападение… и предал наследника и госпожу Осибу… – Старая дама покачнулась и чуть не упала, служанка зарыдала и подхватила ее под руки. – И… и господин Исидо предал их, и Совет регентов. Прошу вас быть свидетелем того, что я больше не могу жить с таким позором…
– Нет-нет, хозяйка, – всхлипывала служанка, – я не позволю вам…
– Отойди! Касиги Ябу-сан, пожалуйста, помогите мне! Отойди!
Ябу подхватил госпожу Эцу – старая женщина была почти невесома – и приказал служанке отойти. Та повиновалась. Госпожу Эцу мучили сильные боли, она дышала с трудом…
– Я подтверждаю, что все это правда, своей смертью, – произнесла она слабым голосом и подняла глаза на Ябу. – Я почла бы за честь, если бы вы помогли мне. Пожалуйста, помогите мне выйти на стену.
– Нет, госпожа, вам незачем умирать.
Она спрятала лицо от остальных и прошептала ему на ухо:
– Я уже умираю, Ябу-сама. У меня внутреннее кровотечение – что-то там лопнуло при взрыве… Помогите мне выполнить мой долг… Я старая, от меня нет никакой пользы, последние двадцать лет меня преследуют боли… Пусть моя смерть тоже поможет нашему господину… – В ее тусклых глазах мелькнул огонек.
