Кристиан Жак - Закон пустыни
– Скорее всего, да. И старик, и мальчишки пьют, как солдаты, прошедшие через пустыню. Ну, я пошел, а то он разозлится.
Виночерпий откупорил кувшин вина, привезенного из города Имау, что в Дельте, на котором был ярлык «Пятый год правления Рамсеса». Это было пьянящее красное вино, с долгим послевкусием, от которого человек терял голову. Приготовив налиток, слуга вышел из кухни и справил у ограды малую нужду.
Поглотитель теней воспользовался этим моментом, чтобы сделать то, за чем пришел: в кувшин с вином он бросил яд, приготовленный из растительных экстрактов и змеиного яда. Кадаш начнет задыхаться, его тело изогнется в конвульсиях, а потом он умрет, так же как и его молодые дружки-иноземцы, которых, скорее всего, и обвинят в преступлении. И никто не захочет копаться в подробностях этого грязного дела.
* * *В то время как зубной лекарь, после долгой и мучительной агонии, отдавал душу демонам преисподней, Денес нежился в объятиях прекрасной нубийки с круглой попкой и тяжелыми грудями. Он видел ее в первый и последний раз в жизни, но пользовался ею с присущей ему жадностью и грубостью. Разве женщины не были существами, специально созданными для того, чтобы услаждать мужчин?
Судовладелец сожалел о своем друге Кадаше. В отношении его он всегда вел себя безупречно. Разве не он обеспечил ему место старшего лекаря, обещанное с самого начала заговора? Увы, зубной лекарь сильно сдал. Впадая в старческий маразм, он совершал ошибку за ошибкой и, в конце концов, стал опасен. Угрожая тем, что он даст показания судье Пазаиру, Кадаш фактически подписал себе смертный приговор. Денес предложил сообщникам воспользоваться услугами поглотителя теней, и те согласились. Да, им будет не хватать своего человека на посту старшего лекаря; но эту потерю компенсировала ожидаемая отставка судьи Пазаира, которая была пределом их мечтаний. С их пути будет убрано последнее препятствие.
Пора было приступать к реализации конечной цели заговора: вначале завладеть постом визиря, а потом и высшей властью в стране.
35
Порывистый ветер гулял по некрополю Мемфиса, по которому Пазаир и Нефрет шли к вечному приюту Беранира. Прежде чем покинуть большой город и уехать на юг, они хотели последний раз поклониться могиле учителя, ушедшего при ужасных обстоятельствах, и заверить его, что, несмотря на их малые возможности, они не откажутся от попыток найти убийцу.
Нефрет повязала поверх платья пояс из аметистовых бусин, подаренный ей мужем. Бывший старший судья царского портика, которого била легкая дрожь, был одет в шерстяную накидку. По дороге им встретился жрец, ухаживающий за усыпальницей и садом, – этот пожилой старательный человек получал от городской управы хорошее жалованье за то, что поддерживал в должном состоянии захоронения и собирал пожертвования.
Душа умершего, принявшая форму птицы, напитавшись новой энергией в лучах небесного светила, присела, чтобы утолить жажду, на край бассейна со свежей водой, расположенного в тени деревьев.
Пазаир и Нефрет преломили хлеб и разделили вино в память о своем учителе, незримо присутствовавшем на их скромной трапезе.
* * *– Мы должны набраться терпения, – убеждал Бел-Тран. – Видеть, как вы покидаете Мемфис, для меня несказанное огорчение.
– Мы с Нефрет хотим простой и спокойной жизни.
– Но вы не сделали еще и сотой доли того, что могли бы, – сожалела Силкет.
– Сопротивляться судьбе – это значит проявлять гордыню.
В свой последний вечер в Мемфисе судья с женой приняли приглашение распорядителя государственной казны и его супруги. Бел-Тран, у которого случился приступ крапивной лихорадки, обещал прислушаться к совету Нефрет, последить за своей ослабленной печенью и начать вести более здоровый образ жизни. Тем более что рана на ноге все не заживала и часто мокла.
– Пейте больше воды, – советовала она, – и попросите вашего будущего лекаря выписать вам дренирующие средства. Ваши почки не справляются.
– Когда-нибудь у меня, возможно, будет время заниматься собой. Но сегодня казначейство ставит передо мной массу проблем, которые необходимо решать срочно, не забывая при этом ни интересов государства, ни нужд людей.
Слова Бел-Трана прервало появление его сына. Мальчик обвинил сестру в том, что она стащила у него кисточку, которой он учился выводить красивые иероглифы, чтобы быть таким же богатым, как папа. Рыжая девчушка, возмущенная обвинениями, пусть и справедливыми, отвесила брату оплеуху и расплакалась. Силкет, как заботливая мать, увела детей, постаравшись положить конец ссоре.
– Теперь вы видите, Пазаир, как нам нужен судья!
– Боюсь, следствие будет очень сложным.
– Вы выглядите спокойным, я бы сказал, даже счастливым, – удивился Бел-Тран.
– Это видимость: не будь Нефрет, я бы впал в самое черное отчаяние. Амнистия похоронила все мои надежды увидеть торжество справедливости.
– Остаться один на один с Денесом мне тоже не улыбается. Боюсь, что при другом старшем судье между нами начнутся конфликты.
– Положитесь на визиря Баги; слабого человека он на этот пост не назначит.
– Поговаривают, что он тоже собирается подать в отставку.
– Решение фараона произвело на него такое же впечатление, как и на меня, а здоровье у него отнюдь не железное. И все же почему Рамсес это сделал?
– Видимо, он верит в могущество милосердия.
– Но от подобных шагов его популярность может пострадать, – заметил Пазаир. – Народ опасается, что его магическая сила иссякла, и он теряет контакт с небесами. Выпустить на волю преступников недостойно правителя.
– Но до сих пор его правление было безупречным.
– Вы принимаете и оправдываете его решение?
– Фараон видит дальше, чем простые смертные.
– До амнистии я тоже так думал.
– Подумайте еще раз, Пазаир; государство нуждается и в вас, и в вашей супруге.
– Боюсь, что я не менее упряма, чем мой муж, – пошутила Нефрет.
– Какие аргументы нужны, чтобы вас убедить?
– Восстановить справедливость.
Бел-Тран наполнил кубки свежим вином.
– После моего отъезда не прекращайте, пожалуйста, поисков, – попросил Пазаир. – Я говорю о Сути. Кем будет вам помогать.
– Я обращусь в судебные инстанции. Но не разумнее было бы и вам остаться в Мемфисе, чтобы мы могли действовать вместе? Репутация Нефрет так прочна, что клиентура ей обеспечена.
– Мои финансовые возможности очень ограничены, и вы вскоре пожалели бы, что так обременили себя.
– Каковы ваши планы?
– Устроиться в каком-нибудь селении недалеко от Фив, на западном берегу Нила.
Уложив детей спать, Силкет вернулась и застала последние слова Нефрет.
