Большая игра - СкальдЪ
— Прости меня, старина, — вздохнув, я положил руку на плечо Скалона. — В номере я погорячился, вел себя как последняя свинья.
— Пустое, мы же друзья, Миша. Я понимаю, тебе сейчас не просто.
— Ты знаешь, что со мной случилось? — только сейчас удивился я.
— Ваша с княжной Крицкой история наделала немало шума в высшем свете. Не поверишь, но у тебя появилась множество поклонниц, которые готовы отдать тебе свою руку и сердце.
— Вот об этом сейчас ты мне лучше ничего не говори, — остановил я Георгия. — Кстати, граф Достацкий вызвал меня на дуэль. Будешь моим секундантом?
— Буду, — после раздумий твердо сказал он. — Но ты понимаешь, чем тебе это грозит? Если останешься жив, тебя разжалуют и сошлют на Кавказ или в Сибирь. Ты погубишь свою блестящую карьеру. Подумай об этом.
— И что, предлагаешь отказаться от вызова? Показать себя трусом? Это будет еще хуже, — я допил кофе.
— Да, ситуация сложная, — он нахмурился и принялся барабанить пальцами по столешнице.
— Кстати, а где Звегинцов?
— Уволился наш Коля по болезни. Так все хорошо начиналось, стал ротмистром, но сердечко подвело. Он ушел в отставку и уехал в Новохоперск, там у него семейное имение.
— Расскажи подробнее, — потребовал я, чувствуя солидарность к другу. Да, не одному лишь мне судьба подножку ставит. Если так разобраться, каждый час, каждую минуту в стране кто-то страдает. От смерти близких, от болезни, от неудач и ошибок. Люди мучаются, плачут, но мы не видим их боли, она словно происходят за занавесом в другом мире. И лишь когда беда приходит в наш дом, она заставляют открыть глаза и переосмыслить жизнь.
Как я и просил, Скалон встретился с секундантом Достацкого. Я не знал его имени, да и плевать на него хотел.
Скалон передал Достацкому, что как только подполковник Соколов разберется с неотложными делами, то сразу же сообщит, где и когда он готов дать сатисфакцию.
Я не боялся и не тянул время. Сестра и Скобелев прислали мне приглашение на свадьбу, и мне совсем не хотелось портить Полине и Мише такой чудесный день. Пусть венчаются и уезжают в медовый месяц, пусть уезжают туда, где жизнь беззаботна и радостна, а я тем временем встречусь с Достацким.
Венчание происходило в Москве, в храме «Большое Вознесение» у Никитских ворот. Когда-то здесь происходила аналогичная процедура, в которой принимали участие Александр Пушкин и Наталья Гончарова.
— Что-то ты плохо выглядишь, Миша, — заметила мама. Она, отец, Митька, я, ряд наших дальних родственников, Хмелевы и Старобогатовы представляли сторону невесты.
Скобелев позвал примерно столько же гостей. Отца, мать, сестру Надежду и ее мужа князя Белосельского-Белозерского, сестру Ольгу и ее мужа Шереметьева и еще одну, самую младшую сестру Зинаиду, а так же парочку боевых товарищей.
— Устал немного, — ответил я, улыбаясь через силу. Полина переживала самый счастливый день в своей жизни, и мой кислый вид явно не вписывался в атмосферу праздника. Сестра и так время от времени кидала в мою сторону пытливые взгляды. Естественно, семья знала о разрыве с Крицкой. Знала, но тактично молчала, не пытаясь залезть в душу.
Венчание прошло прекрасно — торжественно, благопристойно и радостно. Одетая в белое платье, перешедшие от бабушки и мамы дорогие кружева, туфельки и фату Полина буквально светилась от счастья. Облаченный в мундир, с многочисленными орденами, полковник Скобелев выглядел мужественно и несокрушимо, олицетворяя настоящего мужчину. Мне понравилось, что он не стал надевать фрак, предпочтя форму, которая являлась его истиной сутью.
Я желал Полине и Михаилу всего самого наилучшего, счастья и, конечно же, многочисленных деток. Я не считал себя верующим человеком, но глядя на иконы и лики святых почувствовал некоторое облегчение. До окончательного выздоровления было далеко, но в тот день я сделал первый шаг.
Свадебный пир проходил в доме Скобелевых на Староконюшенном переулке. Я и не знал, что у них в Москве есть какая-то собственность. Хотя, они род богатый, и не такое могут себе позволить.
Молодые кланялись родителям, целовали их и принимали благословение. Затем они по очереди угощали всех присутствующих игристым вином и кусочком медового пряника. Гости в ответ отдаривались подарками. По давней традиции свадебный пир открывался вальсом молодых.
— Вот мы и породнились, Миша, — радостный и хмельной Скобелев обнял меня, когда во время одного из перерывов мы вышли на улицу глотнуть свежего воздуха. О предстоящей дуэли друг ничего не знал. — Признаюсь, я этому невероятно рад.
Нас окружала старая патриархальная Москва. Узкий Староконюшенный переулок выглядел мило и уютно. Из труб поднимался дымок, снег поскрипывал под ногами прохожих.
— И я рад, и желаю вам счастья, — в очередной раз заверил я. Мы обнялись и расцеловались. Все же Скобелев был удивительным человеком — бесстрашие, суровость, кипучая энергия и выдающийся ум сочетались в нем с удивительным патриотизмом, сентиментальностью и верой в приметы.
На следующий день гости дарили молодоженам подарки и кушали десерт с легким вином. А затем Михаил и Полина отправились в медовый месяц. Сначала в любимую Скобелевым Францию, Париж и Ниццу, а после в Италию.
Я же сел на поезд, вернулся в Петербург и отправил Скалона к Достацкому. Дуэль наша должна была произойти рядом с Волковой деревней, на так называемом Волковом поле. В качестве оружия я выбрал сабли.
Дуэли находились под запретом, а тех, кто в них участвовал, подвергали опале и часто отправляли в ссылку. Из оружия выбирали сабли, шпаги или пистолеты. Последние были самые популярные.
Но я остановился на сабле, своем любимом холодном оружие. Саблей есть возможность в определенной степени контролировать схватку, не доводя ее до крайности. Пистолет в этом плане куда смертоносней, пуля может попасть в пах, живот, горло или другой орган и все, смерть человеку обеспечена. А смерти я не хотел. Ни своей, ни, как бы это странно не звучало, Достацкого.
Чего я добьюсь, убив графа? Катя после такого все равно ко мне не вернется, жизнь пойдет под откос и все планы рухнут. Только месть способна хоть как-то оправдать то, что может случиться.
На самом деле, мести я окончательно со счетов не списывал, решив посмотреть, как будет проходить схватка, и действовать по обстоятельствам. У меня даже план появился, что если все пойдет по самому плохому сценарию, а я останусь в живых, то плюну на все и уеду, к примеру, в Америку.
Дуэль назначили на 15 февраля, на семь часов утра. Денек выдался паскудным. Дул пронизывающий ветер, шел снег. Солнце поднималось словно нехотя, тусклым пятном просвечивая
