Владимир Буров - Семнадцатая карта
— Неужели это правда? — спросил Валера.
— Без сомнений.
Охранник Универсама задумался на секунду, вспомнил шикарный ресторан Сказки Андерсена под Москвой, сырокопченую колбасу, торт с красными, желтыми и белыми цветами, маринованную говядину, называемую людьми Леннана бастурма и тяжело вздохнул:
— Все равно, можно я съем вашу колбасу? Разумеется, если вы действительно отказываетесь.
— Ешьте, — сказал Мелехов. — И капусту тоже.
— А капуста из чего? — спросил на всякий случай Валера. Не из этого, как его, надеюсь? — Но его уже никто больше не слушал.
— Вы чем-то расстроены? — спросила Альбина.
— Да, Ной приказал подготовить к бою учебную ракету. А как я ее подготовлю?
— А нельзя? — спросила Лариса.
— Это все равно, что пчеле в жопу, прошу прощенья, вставить пропеллер. Это ракета! А он не понимает, что, если ракета не имеет заряда, значит, все — сливай воду. Ее надо просто выбросить за борт.
— Выбросить за борт, вы говорите? — спросил Крылов. И добавил: — Можно я все устрою?
— А вы механик?
— Нет. Но разрешите, я попробую?
— Нет, пробовать нельзя. Результат должен быть однозначно положительным. Если сможете, то, пожалуйста, действуйте.
— Я берусь. — И он с листом бумаги отошел в сторону.
А с корабля Леннана бросали последние глубинные бомбы. Не в том смысле, что на Хилтоне это были последние бомбы, а просто бомбы бросали только для страховки. Всем уже было ясно, что Подводный Ковчег Ноя больше не появится над поверхностью воды.
— Слово на букву П — накрылся, — сказал Берия. Леннан молча курил Мальборо и потирал лоб.
— Даже если бы этот Ной, или как его там, опять смог появиться над водой, я бы, — тут герой со звоном вытянул из ножен свою длиннющую, знаменитую шашку, благодаря которой, как говорят, одержал множество выдающихся побед в Гражданскую Войну, — разрубил его кораблик пополам. — Сабля со свистом рассекла мглистый воздух.
— В таком воздухе не смог бы лететь даже голубь, — сказал Дубровский.
— Лен, — сказал Вара, — я не понимаю, — он подбросил и поймал за ручку из рога уникального козла свой огромный маузер.
— Что ты не понимаешь, — спросил задумчиво Лен.
— Почему этот шпион, — Вара кивнул на Дубровского, — еще жив? Можно я постреляю в него? Ну, хотя бы просто так. Поставлю ему на голову яблоко и постреляю. А?
— Яблок нет, — ответил Лен.
— А где же они?
— Да ты же их все и расстрелял, — сказал Бидо.
— Я?! — изумился Вара. И добавил: — Это ты их все перерубил своей саблей.
— Не ссорьтесь, господа енералы, — сказал Берия, — оба хороши.
Они повернулись одновременно в сторону охранника товарища Леннана и спросили хором:
— Это хкто?
— Мне кажется, — начал Вара, — это проститутка с Кузнечной. Как ее, Люська.
— Это?! — театрально удивился Бидо.
— А что тут удивительного? — также театрально спросил Вара.
— Ну, проститутка-то вроде у нас Троцкий?
А Троцкий стоял и улыбался. Эту издевательскую улыбку заметил Лен и сказал:
— Ты че, лыбишься, гад, как будто за тобой целый день бегают трое со стоячими? А?!
— Аймвериглед, — выдал разбитым ртом Троцкий.
— Что он сказал? — переведите, Дубровский. — Лен сделал четверть оборота на барном стуле.
— Дело в том, — начал неспешно герой, но не кончил. Его перебил Вара:
— Дело в том, что мы не пьем.
— Это не так переводится, — быстро сказал Леннан.
— Точно я тоже не могу перевести, — сказал Пушкинский Герой. — Дело в том, что… — он опять не закончил. Встрял главный друг Лена Бидо:
— Дело в том, что мы не — слово на е.
— Вы бы хоть, что-нибудь новое придумали, — сказал Лен.
Наконец, Дубровскому удалось до конца выразить свою мысль.
— Дело в том, — сказал он, — что систему чтения перевода там наверху, — он поднял палец, — захватили лешие и кикиморы. Поэтому точно я перевести не смогу. Может показаться, что у него выбиты зубы, он не может есть и, следовательно, очень голоден.
— Да кто бы ему дал, — сказал кто-то.
— Скорее всего, он очень рад, что нас скоро потопят. Как глупых котят.
— Про котят он ничего не говорил, — Лен приподнялся с вращающегося стула и приблизился к Троцкому.
— Говорил, — сказал Дубровский. — Просто не всяко слово в строку пишется.
— Говорится, — поправил его Лен.
— Я это и хотел сказать, — согласился Вован.
— И что это значит?
— Что?
— Ну что это значит, я тебя спрашиваю?
— Про котят, вы имеете в виду?
— Про котят, про котят.
— Пока не знаю. Скорее всего, вас обманут, как котят.
— А потом утопят?
— Скорее всего.
— Избейте проститутку Троцкого, — сказал Лен, — а я пока займусь планом обороны с Зюки и Раки. Приведите их сюда и принесите глобус.
— Вы разрабатываете план операции по глобусу? — хотел спросить Бидо.
— Вы не забыли, что Зюки и Раки мы расстреляли в пятьдесят третьем году? — хотел спросить Вара.
Но они не спросили. Во-первых, превращение Земли из шара в лист и надо изучать по глобусу. А во-вторых, может быть, Лен приказал доставить великих полководцев не просто так, а по Тоннелю Времени.
И они пошли бить проститутку Троцкого.
Зюкафф и Ракасаффский или просто Зюки и Раки посоветовали Леннану проутюжить весь квадрат глубинными бомбами.
— Установим бомбы на разной глубине, — сказал Зюки.
— Не давайте им поднять головы, — сказал Раки.
— Не давать поднять головы? — переспросил Лен, — Что это значит?
— Нельзя дать им всплыть.
— Вы уверены?
— Если Ной поднимется на поверхность, то утопит Хилтон.
Леннан прошелся по залу два раза и остановился против своих ребят.
— Ваша задача пустить ко дну Ноев Ковчег, если он все-таки всплывет, — сказал медленно Лен.
— Если Ковчег всплывет, — тихо повторил Зикафф, — нам конец.
— И вы тоже на этом настаиваете? — Лен повернул голову к преданному Ракасаффскому.
— Да, сэр.
— Почему сэр?
— Потому что, если Ноев Ковчег всплывет — нам конец. И тогда уже сэр или не сэр, не будет иметь никакого значения.
— Ладно, я вам верю. Идите на палубу и командуйте глубинными бомбами.
Они ушли, а Леннан приказал Люське привести из секретного трюма секретного пассажира. Многие бы подумали, что это Фишер-Абель. Но нет, Фишер-Абель уже засветился везде, где только мог. Это был Отто Скорцени. Последний подарок Гитлера.
— Вы знаете свою задачу? — спросил Леннан Отто Скорцени.
