Генри Хаггард - Копи царя Соломона. Приключения Аллана Квотермейна. Бенита (сборник)
Глава I
Совет консула
Прошла неделя с похорон бедного Гарри. Однажды вечером я ковылял по комнате и размышлял, как вдруг раздался звонок в дверь. Спустившись с лестницы, я сам открыл моим старым друзьям — сэру Генри Куртису и капитану Джону Гуду. Они уселись перед камином, где, я хорошо помню это, горел яркий огонь.
— Вы очень добры, что зашли ко мне, — поблагодарил я, — не очень приятно гулять по такой погоде!
Они ничего не ответили, но сэр Генри молча набил свою трубку и наклонился закурить ее у камина. В это время большое сосновое полено ярко вспыхнуло и озарило его фигуру. Он был удивительно красивый человек: спокойное, властное лицо, тонкие правильные черты, большие серые глаза, золотистые волосы и борода — великолепный образец утонченного человеческого типа. Его фигура не уступала по красоте лицу. Я никогда не видел таких могучих плеч и широкой груди. Сэр Генри сложен настолько пропорционально, что, несмотря на свой рост — пять футов, — выглядит довольно высоким человеком. Я смотрел на него и не мог не подумать, какой забавный контраст с его лицом и фигурой представляет мое тщедушное тело. Вообразите себе маленького слабого человека шестидесяти трех лет, с пожелтевшим лицом, тонкими руками, большими темными глазами и коротко остриженными поседевшими волосами, торчащими, как щетина, тонущего в своем платье, — и вы будете иметь полное представление об Аллане Квотермейне, которого обычно называют Охотник Квотермейн, а по месту рождения Макумазан-англичанин.
Капитан Гуд — невысокий, коренастый, с мрачным выражением лица, черными глазами, с вечным моноклем в одном глазу — мало походил на нас. Я назвал его коренастым, но это слишком мягко. В последующие годы, должен, к сожалению, признать, Гуд начал стремительно раздаваться. Сэр Генри уверяет, что причина в праздности и обжорстве, и, хотя Гуду это не нравится, он не может отрицать данного факта.
Некоторое время мы сидели молча, потом я зажег лампу, стоявшую на столе, потому что печальный полумрак в комнате нагонял тоску, наполнявшую сердце человека, похоронившего неделю назад свое будущее. Открыв шкафчик в стене, я достал бутылку виски, несколько бокалов и воду. Я люблю делать все сам, мне невыносимо вечно видеть рядом, под боком, слугу.
Сэр Куртис и капитан Гуд сидели молча, полагаю, потому, что им нечего было сказать; они рады были утешить меня своим присутствием, молчаливым сочувствием моему горю, поскольку это был их второй визит после похорон.
Действительно, иногда, в тяжелые минуты, нас лучше успокаивает молчаливое присутствие людей, чем раздражающий разговор. Мои друзья курили, пили виски с водой, а я стоял у камина, также курил и смотрел на них.
— Друзья мои, — наконец заговорил я, — как давно мы вернулись из Страны Кукуанов?
— Три года назад, — ответил Гуд. — Почему вы спрашиваете?
— Потому что я пресытился цивилизацией и хочу вернуться к дикарям.
Сэр Генри откинул голову на спинку кресла и улыбнулся своей загадочной улыбкой:
— Как странно! Что скажете, Гуд?
Капитан Гуд таинственно взглянул на меня сквозь монокль.
— Да, очень странно!
— Ничего не понимаю, — произнес я, глядя то на одного, то на другого, — и не люблю загадок!
— Не понимаете, старина? — спросил сэр Генри. — Я объясню. По дороге сюда мы с Гудом толковали о…
— Неудивительно, — возразил я с сарказмом, — Гуд мастер болтать. Что же вы обсуждали?
— Как вы полагаете? — поинтересовался сэр Генри.
Я покачал головой. Откуда мне знать, о чем разглагольствовал Гуд? У него язык без костей.
— Мы обсуждали мой маленький план — если вы хотите, мы можем отправиться в Африку, в новую экспедицию!
— Какое совпадение! — подпрыгнул я от удивления.
— Да, дружище! Не правда ли, Гуд?
— Верно! — подтвердил капитан.
Сэр Генри заметно оживился:
— Я устал, смертельно устал от безделья, разыгрывая роль эсквайра. Больше года я не могу найти себе покоя, как старый слон, почуявший опасность. Я грежу Страной Кукуанов, копями царя Соломона и стал жертвой непреодолимого стремления бежать прочь. Мне надоело убивать фазанов и куропаток, и меня тянет в путешествие. Вы поймете это чувство: однажды попробовав виски с водой, молока не возьмешь и в рот! Год, проведенный в Стране Кукуанов, стоит всех остальных лет моей жизни, сложенных вместе. Наверное, я глуп, что страдаю от этого, но это сильнее меня. Я скучаю и, более того, только и думаю, как убежать отсюда! — Он помолчал и с жаром продолжил: — В конце концов, почему мне не ехать? У меня нет ни жены, ни родных, ни ребят, ни цыплят. Если со мной что-то случится, то титул перейдет к моему брату Джорджу и его сыну. Мне нечего делать здесь!
— Я был уверен, что рано или поздно вы придете к этому, сэр Генри. Ну, теперь вы, Гуд, какие у вас резоны для путешествия?
— Я ничего не делаю без причины, — ответил торжественно капитан, — и если тут замешана дама, то не одна, а несколько!
Гуд удивительно суетный человек.
— Что вы имеете в виду? — уточнил я.
— Если вы желаете знать, — хотя мне неприятно говорить о таком деликатном вопросе, — то скажу вам: я начал слишком толстеть!
— Прекратите, Гуд! — воскликнул сэр Генри. — Квотермейн, какие у вас планы?
Прежде чем ответить, я зажег свою трубку:
— Слыхали ли вы, господа, о горе Кения?
— Нет, я не знаю такого места! — пожал плечами капитан Гуд.
— А об острове Ламу?
— Нет… Хотя погодите. Не он ли расположен почти в трехстах милях к северу от Занзибара?
— Да, именно. Вот что я предлагаю: мы отправимся в Ламу и оттуда преодолеем двести пятьдесят миль до Кения. От Кения до Лекакизера, где никогда еще не ступала нога белого человека, еще около двухсот миль. Если мы пойдем дальше, то вступим в совершенно неизведанную область. Что скажете на это, друзья мои?
— Трудный план… — размышлял вслух сэр Генри.
— Вы правы, — согласился я, — это нелегко для одного человека, но вполне по силам трем отважным людям. Нам нужна перемена, и мы найдем совершенно иную природу, иных людей — полную перемену. Всю жизнь я мечтал посетить далекие края, и надеюсь сделать это раньше, чем умру. Смерть моего мальчика порвала последнюю связь между мной и цивилизованным миром, и я вернулся к моей природной дикости. Но должен сообщить вам еще кое-что. В течение нескольких лет до меня доходили слухи о великой белой расе, которая предположительно обитает где-то в нашем направлении, и я мечтаю увидеть этих людей, если они действительно существуют. Если вы, друзья, желаете отправиться со мной, отлично! Если нет, я поеду один!
