Беатрикс Маннель - Затерянный остров

Паула посмотрела на Вильнева, затем покосилась на свой ужасно распухший нос. Он был таким мерзким. Она крепче прижала к себе Нирину, что ему не понравилось. Он болтал ножками и пищал, и Паула казалась себе полной неудачницей: даже ребенок чувствует себя нехорошо рядом с ней.

Чучело. Она отчаянно пыталась найти ответную реплику, но посчитала, что каждое слово, обращенное к нему, — это просто пустой звук.

Она повернулась и ушла в палатку.

Там она убаюкала Нирину и еле дождалась, когда наконец сможет прочитать последнюю часть письма.

Моя любимая Флоренс!

Паула пробежала глазами письмо до того абзаца, где ее прервал Мортен.

Обман зрения, я была в этом уверена: от радости, что я нашла это растение, у моего воображения выросли крылья. Мне это привиделось. Я сняла землю с корней, хотела ее искрошить, но у меня ничего не получилось. Между пальцами остались твердые золотые капельки. Я разрыла землю возле растения. И я снова нашла золотые частички, похожие на мерцающие солнечные жемчужины.

Моя дорогая Флоренс, в поисках идеального аромата твоя мать нашла золото.

Пауле было очень интересно, что произошло дальше.

Я не могу тебе точно сказать, сколько я просидела в том болоте, погрузившись в размышления. Это золото было подарком, таким подарком, который не должен был попасть не в те руки. Я очень аккуратно изменила свое положение и начала рыть землю возле растения. Я копалась в тине и снова нашла комочки золота: некоторые были величиной с рисовое зернышко, другие — как чечевица или сливовая косточка. И лишь немногие из них были величиной с грецкий орех. Я собрала все, что смогла найти, в платок и положила в свою сумку. Вырытое растение я тоже взяла с собой и посадила дома на поле. Я хорошо запомнила, где нашла его.

Затем я взвесила свою находку на маленьких весах. Двести граммов чистого золота — невероятно, какой подарок! Я восприняла это как знак: настоящее золото поможет нам в изготовлении «Ванильного золота». Оно обеспечит нам с Эдмондом блестящее будущее.

Затем я еще несколько раз посещала свой зеленый собор и каждый раз снова находила золотые комочки. Я поняла, что и ты, моя дочь, должна получить часть этого подарка. Такое количество золота не может принадлежать только мне и Эдмонду. Но мне следовало быть осторожной: за моими прогулками наблюдали, и, хотя я ни одной живой душе не сказала о своей золотой находке, я знала, что мне нужно прекратить искать там золото. Я не могла оставить без внимания наш проект, он был важнее. Мой парфюм обеспечил бы Эдмонду всемирную славу и стал бы памятником нашей любви. Золото есть повсюду на земле, а наш парфюм будет уникальным. Кроме того, я боялась, что из-за золота у меня будут неприятности, поэтому я, воспользовавшись обычаями этой страны, спрятала свой рецепт, золото и описание месторождения там, где никто не будет искать, положив все это в банку из-под какао «Ван Хоутен». Мой план заключался в том, что сначала я займусь производством «Ванильного золота» и затем, благодаря части найденных самородков, произведу этот парфюм в большом количестве. Другая часть изначально предназначалась тебе. Только на тот случай, если со мной что-то случится, я рассказываю тебе, где я спрятала рецепт и золото. И я прошу тебя, если ты это читаешь и если мне не удалось осуществить мой план, возьми золото и закончи то, что я начала.

Священник Антоний стоит рядом со мной и нетерпеливо ждет. Конечно же, он слишком вежлив, чтобы торопить меня, но у меня нет выбора. Переплет моей книги я еще вчера ослабила и смазала клеем. Сейчас я закончу письмо, мне пора прощаться с тобой. Я прошу у тебя прощения за тот вред, который я тебе причинила, но все же надеюсь на встречу.

Твоя мать Матильда

Но где же спрятаны рецепт и золото? Паула посмотрела на то, что значилось внизу страницы. Это была песня Гофмана фон Фаллерслебена с нотами.

«Ку-ку, ку-ку», — звучит в лесу.

Давайте петь, танцевать и прыгать.

Весна, весна скоро придет.

У бабушки, очевидно, было хорошее чувство юмора. Песня о кукушке? В таком письме? Паула улыбнулась, когда подумала о том, как отреагировала бы на письмо мать, потому что ей никогда не нравилась эта песня. Птица, которая другим подкладывает свои яйца, чтобы те их высиживали, была ей противна, и она запрещала им петь эту песню. Разрешала другую — «Все птички уже прилетели». Почему именно эта песня, и почему с нотами? Она всем известна, ноты никому не нужны.

Она сложила письмо и завернула его в клеенку, которая, в отличие от кожаной сумки, уже просохла.

Вдруг она заметила, что перед ней стоит Нориа с ведром воды, качая головой. Очевидно, она уже несколько раз к ней обращалась, но Паула не слышала, потому что новости из письма гудели в ее сознании, как пчелы, которые чувствовали себя в опасности.

— Вот свежая вода из колодца, если вы хотите помыться. И это тоже для вас.

Нориа протянула ей несколько мясистых листиков алоэ.

— Для вашего носа. Если хотите, я могу забрать Нирину. Я думаю, ему нужно немного поесть.

Паула поблагодарила ее и дала ей малыша, ей нужно было все обдумать в тишине. Эдмонд. Она была уверена, что совсем недавно слышала это имя. Эдмонд, имя на «Э», как Эдуард фон Вагенбах. Вдруг она вспомнила. Эдмонд — имя в письме, найденном в вещах Ласло, письме, которое исчезло. Но что было общего у Ласло с этим человеком?

После того как Нориа ушла, Паула размяла алоэ, заложила эту смесь в нос, а затем начала готовиться к празднику в деревне, раздумывая над тем, что бы все это значило.

39 Толуанский бальзам

Этот ценный смолистый бальзамический продукт производится из Myroxylon Toluiferum kth., огромного дерева, которое растет в горах Турбако, Толу, а также на холмах и берегах огромной реки Магдалена. Толуанский бальзам имеет более приятный, однако и более слабый аромат, чем перуанский бальзам.

Усталость накрыла Паулу, как туман, сквозь который до нее практически не доносились звуки веселого деревенского праздника. Для нее он длился мучительно долго, слишком долго, несмотря на то что с ней обращались как с королевой, что ей точно понравилось бы, если бы она находилась в более бодром состоянии. К ним с Вильневом относились как к паре, которая вышла живой из реки предков. Их посадили на богато украшенные резные деревянные стулья. Нирину передали Нориа, так как он не плавал в реке.

Затем две очень юные малагасийки разрисовали лицо Паулы желтой смесью, и, когда Паула захотела спросить, из чего она сделана, она опять с горечью вспомнила, что ее обоняние мертво, потому что эти двое использовали санталовую смесь, запах которой она совершенно не ощущала. Ей стало интересно: может, крокодилы вернут ей обоняние, если она опять прыгнет в реку? Она терпеливо выдержала процедуру, и ее попутчики сказали, что эти изящные узоры из мелких точек на лице очень ей идут.