Елена Арсеньева - Преступления страсти. Алчность
Кортес, находившийся по другую сторону пролома, беспомощно наблюдал, как гибли его воины. А через несколько минут на него самого набросились шесть сильных воинов и потащили к лодке. Тяжело раненный в ногу, Кортес отбивался из последних сил, и если бы ему на выручку не подоспели двое испанцев и несколько тласкаланцев, не избежать бы Кортесу плена, стать бы ему жертвой богу ацтеков!
Кортесу с огромным трудом удалось потеснить ацтеков и вывести уцелевшие войска. Погибло несколько сот тласкаланцев, и в плен попали шестьдесят испанцев. После памятной «Ночи печали» это было самым крупным поражением испанцев. «Мостом бедствия» назвал Кортес роковой пролом, у которого потерпела поражение его армия.
С заходом солнца, когда испанцы намеревались отдохнуть, она вдруг услышали странные заунывные звуки. Только один раз слышали их испанцы прежде, но они запечатлелись в их памяти на всю жизнь, ибо раздались в «Ночь печали». Звучал большой барабан из змеиной кожи, хранившийся ранее в храме бога войны Уицилопочтли. Только при событиях особой важности жрецы били в этот барабан, гул которого был слышен за многие километры. И невольно все повернулись в сторону храма, откуда раздавались душераздирающие звуки.
То, что испанцы увидели, повергло всех в ужас. Воины Кортеса оказались невольными свидетелями страшной казни, которой были подвергнуты их пленные товарищи. И каждый знал, что его ждет та же участь, если он попадет в руки ацтеков.
Целую неделю пировали ацтеки, отмечая свою победу. Ежевечерне они приносили Уицилопочтли новые жертвы и умоляли своих богов о помощи.
Союзники Кортеса заколебались. Многие без всякого предупреждения, под покровом ночи уходили — огромная армия таяла на глазах. Последними ушли тласкаланцы — те, на кого Кортес больше всего надеялся. Его стопятидесятитысячная армия за несколько дней сократилась в шестьдесят раз…
Положение испанцев стало отчаянным. Но ацтекам не удалось прорвать кольцо блокады вокруг своей столицы. Голод все сильнее давал себя знать в перенаселенном городе.
И тогда один за другим начали возвращаться к Кортесу его союзники, окончательно уверовавшие в непобедимость испанцев. А он принимал их не очень любезно, с деланым безразличием, как бы оказывая большую честь. Из Вера-Крус тысячи индейских носильщиков в течение нескольких дней доставили боеприпасы и новое оружие.
Теперь Кортес изменил тактику борьбы. Он перешел к планомерному разрушению столицы — дом за домом, улица за улицей, канал за каналом. Разрушение города шло под защитой артиллерийского огня, сметавшего отряды ацтеков, пытавшихся воспрепятствовать этому.
Теперь конница получила широкий плацдарм, на котором могла действовать, не опасаясь ни завалов, ни засад. В Теночтитлане начался страшный голод. Люди питались кореньями, которые выкапывали во дворах, грызли кору деревьев, пили солоноватую жижу вместо воды. Они ели червей, жевали травы и мох, собранный со дна озера…
Кортес предложил защитникам города сдаться.
Ацтеки собрали военный совет. Они не обманывали себя ложными надеждами, понимая, что дальнейшая борьба бесполезна, все средства сопротивления исчерпаны. Голод и болезни ежедневно вырывали больше жертв, чем орудия и мечи испанцев. Но они предпочли гибель сдаче. «Лучше умереть с оружием в руках, чем превратиться в испанских рабов!» — таково было единодушное решение.
Куаутемок дал врагам последний бой. Толпы народа хлынули со всех концов на лагерь испанцев. Но все героические атаки неизменно разбивались о смертоносный огонь артиллеристов.
Когда выдохся наступательный порыв ацтекских воинов, Кортес возобновил планомерное, методическое разрушение столицы. Это было единственным занятием десятков тысяч его союзников. В бессильной ярости наблюдали жители столицы, как некогда цветущий город превращается в развалины, в пустыню.
В захваченных зданиях испанцы все чаще и чаще обнаруживали людей, умирающих от голода или доведенных до последней степени истощения. Но те с презрением отворачивались от испанцев. Несчастные даже издевались над победителями, чья алчность и жажда золота были известны всем. «Где зарыто наше золото, вам уж никогда не узнать, — говорили они с усмешкой. — Ведь мертвые не разговаривают…»
Оставшиеся ацтеки твердо решили умереть с оружием в руках. Жены и дети разделяли с воинами все опасности боя, подносили камни и стрелы, перевязывали раненых.
Кортес еще раз предложил Куаутемоку прекратить бессмысленное сопротивление. На вершине одного из самых больших храмов у базарной площади был водружен испанский флаг. Тем самым Кортес как бы объявлял, что Теночтитлан находится в руках испанцев. Но борьба продолжалась, хотя уже три четверти столицы лежало в развалинах. Сейчас испанцам противостояли уже не воины, а толпы горожан, среди которых было много женщин и детей. Сражались они чем попало. Земля была покрыта грудами тел убитых, так что разъяренным противникам приходилось перелезать через эти кровавые курганы, чтобы сразиться друг с другом. Почва была пресыщена кровью, которая бежала по поверхности ручьями, вода в каналах сделалась багрового цвета, что приводило в ужас даже воинов Кортеса, хотя их сердца давно свыклись с кровопролитием и насилием. Сорок тысяч жителей погибло в этих сражениях.
Тысячи людей пытались спастись на пирогах, но их настигали бригантины. С них в упор расстреливали бегущих, опрокидывали, топили их зыбкие суденышки. Пловцов захватывали в плен. Среди таких пленников оказался и Куаутемок…
— Я сделал все, что было в человеческих силах, для защиты моего народа, — сказал он, когда его доставили к Кортесу. — Но, видно, сами боги ополчились против меня. Ты победил нас. Твоя сила превозмогла мою. Так делай сейчас со мной что хочешь. А лучше всего — позволь мне покончить с собой, чтобы избавиться от ненавистной жизни!
И он прикоснулся к кинжалу, висевшему на поясе Кортеса. Но Кортес успел схватить руку Куаутемока. Кортес знал, как велик авторитет этого человека, и считал более выгодным иметь его живым пленником. А еще выгоднее было бы расположить к себе Куаутемока, сделать его своим послушным орудием.
Весть о пленении Куаутемока мгновенно распространилась среди ацтеков. И сразу же прекратилось их сопротивление испанцам. Тринадцатое августа 1521 года принято считать днем окончательного покорения Теночтитлана и всей Мексики.
Столица была повержена, но город превратился в место, наполненное гниющими трупами, в источник страшной заразы, начавшей уже поражать и завоевателей. И Кортес распорядился вывести свои войска из Теночтитлана. Испанцы ушли, унося добычу, которая, однако, оказалась намного меньше того, чем они располагали до «Ночи печали». Ацтеки выполнили свою угрозу — потопили большую часть своего золота или закопали его в земле, чтобы оно не досталось неприятелю. Кортес пытал Куаутемока, желая выведать, где находится золото. Он забыл свое торжественное обещание — не подвергать предводителя ацтеков «ни малейшему оскорблению». Ноги Куаутемока поливали маслом, а затем поджигали. Испытывая ужасные страдания, Куаутемок не проронил ни слова. Рядом с ним пытали правителя Тлакопана. Тот не выдержал и застонал, и Куаутемок с упреком сказал ему: «А я, ты думаешь, нахожусь в моей купальне?» Испанцы ничего не добились.
