Бернард Корнуэлл - Хаос Шарпа
— Мне очень нужно!
— Они будут стрелять в вас, если попытаетесь, — он окинул взглядом гусарскую форму, тесно обтягивающую её фигуру, и отвернулся. — Они в любом случае будут стрелять.
Часы в вестибюле палаццо пробили одиннадцать, кода маршал Сульт спустился по широкой лестнице. Он был в шёлковом халате поверх брюк и рубашки.
— Готов ли завтрак? — требовательным тоном осведомился он.
— Завтрак накрыт в голубой приёмной, мсье, — ответил адъютант. — Ваши гости уже собрались.
— Хорошо, хорошо! — Сульт подождал, пока двери перед ним распахнут, потом вошёл, приветствуя широкой улыбкой своих гостей.
— Можете занять свои места. Ах, я вижу, у нас сегодня без церемоний, — заметил он, подходя к длинному буфету, на котором в серебряной посуде был сервирован завтрак.
Маршал продвигался вдоль буфета, по очереди поднимая крышки с блюд:
— Ветчина! Роскошно! Тушёные почки! Превосходно! Говядина! Немного языка, хорошо. И печень. Действительно, выглядит вкусно. Доброе утро, подполковник! — приветствовал он Кристофера, который ответил поклоном. — Очень мило с вашей стороны принять моё приглашение. И вы привели вашу хорошенькую жёнушку? Ах, да, вот и она. Превосходно, просто превосходно. Садитесь здесь.
Сульт указал на стул рядом с собой. Маршалу понравился англичанин, который выдал ему имена заговорщиков, замышлявших устроить бунт, если он объявит себя королём. Своих амбиций Сульт не оставил, но понимал, что прежде, чем принять корону и скипетр, он должен оттеснить британскую и португальскую армию, прибывшую из Коимбры.
Этот демарш ранее пассивного противника его удивил, но не встревожил. Река охранялась, маршал был уверен, что на южном берегу нет речных судов, пригодных для переправы. Британцы могли хоть вечность сидеть на противоположном берегу Дуоро. Стёкла в высоких окнах задребезжали от раската орудийного грома, и Сульт отвернулся от блюд с угощением:
— Наши артиллеристы этим утром малость оживились, верно?
— Это, в основном, британские орудия, — пояснил адъютант.
— И чем они занимаются?
— Обстреливают наших часовых на причале. Бьют по мухам шестифунтовыми ядрами.
Сульт засмеялся:
— И это наш хвалёный Уэлсли? — он улыбнулся Кейт и жестом предложил ей занять место справа от него. — Так приятно завтракать в компании прелестной женщины.
— А ещё лучше пообщаться до завтрака, — заметил пехотный полковник, и Кейт, которая говорила по-французски, о чём присутствующие не догадывались, покраснела.
Сульт загрузил свою тарелку печенью и беконом и занял место за столом.
— Итак, они стреляют в наших часовых. А что мы делаем в ответ?
— Ведём ответный огонь, — ответил адъютант. — Вы не взяли почек, мсье? Положить вам?
— О да, Келье. Я люблю почки. Есть новости из Кастело де Сао?
На этот мощный форт с большим гарнизоном на северном берегу Дору, там, где река впадает в море, возлагалась обязанность не допустить нападения британцев с моря.
— Они сообщают о двух фрегатах, мсье, которые держатся на расстоянии; больше в поле зрения судов не наблюдается.
— Трусит, верно? Уэлсли боится до дрожи. — удовлетворённо подвёл итог Сульт и обратился к Кристоферу, — Налейте себе кофе, подполковник, и, если не трудно, чашечку для меня. Благодарю вас. — Сульт принялся намазывать хлеб маслом. — Я говорил с Вилларом вчера вечером. Он оправдывается. У него множество оправданий!
— Наступит завтра, мсье, и мы захватим этот холм, — сказал Кристофер.
Кейт опустила покрасневшие от слёз глаза в пустую тарелку. Он уже говорит про себя и французов «мы»!
— Завтра? — презрительно бросил Сульт. — Он должен был сделать это в первый же день, сразу же, как только прибыл!
Сульт вернул Виллара из Вила Реаль де Зедес, как только узнал о выдвижении из Коимбры британской и португальской армий, но его злило, что столь большое подразделение оказалось не в состоянии уничтожить маленький отряд противника. Конечно, сейчас это не имело значения. Главное — преподать хороший урок Уэлсли.
Сульт не думал, что это будет слишком трудно. Он знал, что британская армия мала, что артиллерии у Уэлсли мало. Эти точные сведения были получены от капитана Аржантона, который был пять дней назад арестован. Ему обещали жизнь в обмен на информацию, и он рассказал всё, что наблюдал во время своей второй поездки к британцам, когда он лично встречался с Уэлсли. Именно Аржантон предупредил о начале выступления армии союзников, и это позволило Сульту вовремя отвести свои полки с южного берега, чтобы они не попали в окружение. Теперь Уэлсли застрял на южном берегу реки, не имея лодок, чтобы пересечь её, если, конечно, лодки не доставит британский флот… но это было совершенно фантастическое предположение. Два фрегата, трусливо рыскающие на почтительном расстоянии от берега — это не опасно. Вряд ли это могло заставить задрожать коленки герцога Далмации.
Аржантон был арестован благодаря разоблачению Кристофера, и это делало Сульта должником англичанина. Кристофер сообщил имена других заговорщиков: Донадье из 47-го полка, братьев Лаффит из 18-го драгунского, ещё трёх или четырёх офицеров. Сульт решил пока не предпринимать против них ничего. Арест Аржантона послужит им предупреждением, к тому же они были популярны в армии, да и череда расстрелов вызовет негодование. Предпочтительнее было показать изменникам, что он знает их имена, и намекнуть, что их жизнь зависит от поведения в будущем. Лучше держать таких людей на привязи, чем в могиле.
Кейт беззвучно плакала, слёзы катились по её щекам, и она отвернулась, чтобы скрыть переживания, но Сульт всё равно заметил.
— Что случилось? — мягко спросил он.
— Она боится, мсье, — сказал Кристофер.
— Боится?
Кристофер показал жестом на окно, дребезжащее от орудийной канонады.
— Женщины и война, мсье — это несовместимо.
— Скажите ей, что не нужно бояться, — добродушно заявил Сульт. — Британцы не могут пересечь реку, а если они попробуют, то будут отбиты. Через несколько недель прибудет подкрепление, — хорошо бы так и случилось, подумал маршал, потому что иначе он и сам не знал, как продолжать наступление.
Он сделал паузу, чтобы Кристофер перевёл его слова, потом продолжил:
— И затем мы двинемся на юг, чтобы насладиться всеми удовольствиями, которые может предложить Лиссабон. Скажите ей, что к августу будет мир. О, это наш повар!
Толстый француз с экстравагантными усами, в забрызганном кровью переднике и с заткнутым за пояс устрашающего вида разделочным ножом вошел в комнату.
— Вы посылали за мной, мсье? — недовольно спросил он.
