Густав Эмар - Степные разбойники
Несколькими минутами позже отряд Красного Кедра был уничтожен.
Скваттер решил употребить последнее средство для спасения оставшихся у него людей. Отведя в сторону брата Амбросио, который с самого начала борьбы все время сражался рядом с ним, он объяснил ему свои намерения и, убедившись в том, что монах готов исполнить его приказание, бросился с неописуемым бешенством в самую середину схватки. Оглушая и поражая всех краснокожих, попадавшихся ему на пути, он добрался до входа в шатер.
Донья Клара, наклонившись вперед, вытянув шею, настороженно, с беспокойством прислушивалась к раздававшемуся вокруг шуму.
В двух шагах от нее, распростертая на земле, с черепом, раздробленным пулей, корчилась в последних судорогах агонии жена скваттера.
При виде Красного Кедра девушка скрестила руки на груди, выжидая, что он скажет.
— Боже правый! — воскликнул бандит. — Она еще здесь! Следуйте за мной, сеньорита, надо уходить.
— Нет, — решительно ответила мексиканка, — я не пойду.
— Ну, дитя мое, повинуйтесь, не заставляйте меня прибегать к силе, время дорого.
— Я не пойду, говорю вам, — повторила молодая девушка.
— В последний раз спрашиваю: идете ли вы за мной? Да или нет?
Донья Клара пожала плечами. Скваттер увидел, что слова бесполезны и что вопрос придется разрешать силой. Тогда, перескочив через труп своей жены, он попытался схватить девушку.
Но она, следя взглядом за его движениями, вскочила, как испуганная лань, выхватила кинжал из-за корсажа и со сверкающими глазами, с раздутыми ноздрями, с дрожащими губами приготовилась к отчаянной борьбе.
Необходимо было немедленно что-то предпринять. Скваттер замахнулся саблей и так сильно ударил плашмя по нежной руке молодой девушки, что она выпустила кинжал, вскрикнув от боли. Но несчастное дитя тотчас нагнулось, чтобы поднять свое оружие левой рукой. Красный Кедр воспользовался этим движением, бросился на нее и обхватил ее своими жилистыми руками. Тогда девушка, которая до тех пор защищалась молча, закричала со всей силой отчаяния.
— Ко мне, Шоу!
— А! — проревел Красный Кедр. — Стало быть, это он меня предал! Пусть приходит, если посмеет!
И, схватив девушку в охапку, разбойник побежал к выходу из шатра.
Но он тотчас же отступил, изрыгая проклятия.
Какой-то человек загородил ему выход.
Это был Валентин.
— А! — сказал охотник с сардоническим смехом. — Это опять вы, Красный Кедр! Carai!
— Дорогу! — заорал скваттер, выхватывая пистолет.
— Дорогу? — отвечал, усмехаясь, Валентин, наблюдая за движениями бандита. — Вы очень торопитесь покинуть нашу компанию. Прежде всего — никаких угроз, или я вас убью как собаку!
— Это я тебя убью, проклятый! — вскричал Красный Кедр, конвульсивным движением нажимая на курок пистолета.
Последовал выстрел.
Как ни быстро было движение скваттера, охотник опередил его. Он мгновенно нагнулся, чтобы уклониться от пули, которая не задела его, и быстро навел свой карабин, но выстрелить не посмел.
Красный Кедр отступил в глубь шатра и воспользовался телом молодой девушки как щитом.
Услыхав выстрел, товарищи Валентина бросились вместе с индейцами в шатер.
Несколько гамбусинос, человек восемь — девять, пережившие своих товарищей, и которых, согласно приказанию скваттера, собрал брат Амбросио, угадали, что происходит и, желая помочь своему предводителю, потихоньку приблизились, схватили веревки, поддерживавшие шатер, и разом рассекли их. Тогда вся масса полотнища, не сдерживаемая более, рухнула, увлекая в своем падении и накрывая всех, кто находился под нею.
С минуту индейцы и охотники находились в ужасном смятении. Этим моментом ловко воспользовался Красный Кедр: он выполз из-под шатра, таща за собой донью Клару, и вскочил на лошадь, которую брат Амбросио уже держал наготове.
Но в ту минуту, когда он уже был готов броситься вперед, Шоу преградил ему дорогу.
— Стойте, отец! — воскликнул он, решительно хватая за уздцы лошадь. — Отдайте мне эту девушку.
— Назад, окаянный! — завопил скваттер, скрежеща зубами. — Назад!
— Вы не проедете, — возразил Шоу. — Донью Клару! Отдайте мне, отдайте донью Клару!
Красный Кедр счел себя погибшим.
Валентин, дон Мигель и их товарищи, освободившись наконец из-под шатра, прибежали к тому месту, где стоял скваттер.
— Негодяй! — закричал Красный Кедр.
И, заставив свою лошадь сделать прыжок, он нанес своему сыну сильный удар саблей по голове. Шоу упал как подкошенный.
Присутствующие испустили крик ужаса.
Гамбусинос, доведенные до отчаяния, сплотились и как ураган промчались сквозь окруживших их индейцев.
— О! — заревел дон Мигель. — Я хочу спасти мою дочь. — И. вскочив на лошадь, он кинулся в погоню за бандитами.
Охотники и индейцы, покинув горящий лагерь с несколькими уцелевшими грабителями, бросились по их следам. Но вдруг произошло нечто неслыханное, непостижимое.
Раздался страшный, нечеловеческий треск, шум. Лошади, пущенные в карьер, внезапно остановились, дрожа, с испуганным ржанием. Охотники, разбойники и краснокожие, поднимая глаза к небу, не могли сдержать криков ужаса.
— О-о! — воскликнул Красный Кедр с непередаваемой яростью. — Вопреки Богу, вопреки аду — я спасусь!
И он вонзил шпоры в бока своей лошади. Животное испустило жалобное ржание, но оставалось неподвижным.
— Дочь моя, дочь моя! — взывал дон Мигель, напрасно стараясь настичь разбойника.
— Приди взять ее, собака! — проревел бандит. — Я отдам ее тебе только мертвой.
ГЛАВА XXXV. Землетрясение
Ужасная перемена последовала внезапно в природе. Небесный свод принял вид громадной бляхи из меди.
Неподвижная луна сделалась тусклой и не испускала лучей. Атмосфера стала так прозрачна, что самые отдаленные предметы были видны совершенно ясно.
Удушливый жар висел над землею. В воздухе не чувствовалось никакого дуновения, способного шевельнуть листья на деревьях. Рио-Хила внезапно остановилась в своем течении.
Глухой гул, слышавшийся раньше, повторился с силой, вдесятеро большей.
Река, точно приподнятая могучей и невидимой рукой, вышла из берегов, хлынула в прерию и залила ее с невероятной быстротой. Горы закачались, низвергая на равнину огромные глыбы скал, катившихся со зловещим шумом. Земля, разламываясь тут и там, засыпала долины, срывала холмы, заставляла потоки сернистой воды бить ключом из своих недр, бросая к небу камни и горячую грязь, и стала колебаться медленными, но непрерывными толчками.
— Землетрясение! — закричали охотники и гамбусинос, крестясь и произнося все молитвы, какие им приходили на память.
