Юрий Корольков - Операция «Форт»
Но агенты гестапо все же напали на след Черноморца, выследили его, арестовали. Он отстреливался и последнюю пулю приберег для себя. Тяжело, но не смертельно раненного Черноморца без сознания привезли в тюремную больницу. Когда чекист очнулся и увидел, где он находится, он сорвал повязки и расшиб себе голову о спинку железной больничной кровати…
След Полковника был снова потерян.
Красная Армия приближалась к городу. Теперь было уже ясно, что война подходит к неизбежному концу, но борьба продолжалась, жестокая и непрестанная. Из Бухареста прислали тревожную шифровку — предлагали заблаговременно подготовиться к эвакуации, вывезти архивы сигуранцы или в крайнем случае сжечь их. Второпях грузили документы, заметали следы, готовили своих агентов, чтобы оставить их в городе, в советском тылу. Контрразведчики эвакуировали часть своих людей, чтобы на новом месте развернуть работу.
Одновременно подполковник Пержу получил еще один пакет со строжайшей надписью «Тайное дело государственной важности». Руководителю «Вултурул» предписывалось немедленно включиться в совместную румыно-германскую операцию под шифрованным названием «Пламя». Приложенная инструкция разъясняла: «Операция „Пламя“ — полное уничтожение столицы Транснистрии Одессы к приходу русских. Советские войска должны найти здесь только выжженную землю и пустынный берег соленого моря. Предписывалось в первую очередь подготовить к взрыву все промышленные и транспортные сооружения. Особое внимание обращалось на уничтожение одесского порта с причалами, подъездными путями, складами и другим оборудованием. Во вторую очередь инструкция предписывала подготовить к взрыву и уничтожению огнем все жилые дома Одессы. Низменная часть Одессы должна быть затоплена путем взрыва ограждающей дамбы.
«Город не должен больше существовать после ухода наших и германских войск из Одессы», — говорилось в заключение плана «Операция „Пламя“.
Гестапо и сигуранце поручалось обеспечить контроль за операцией и не допустить, чтобы русские помешали ее выполнению. Дополнительно подполковнику Пержу предписывалось немедленно вместе со своими сотрудниками перейти в подчинение начальника одесского гестапо штандартенфюрера СС Шульца, который будет нести личную ответственность за «Операцию „Пламя“.
К исполнению операции приступили в большой тайне, и все же планы врага постепенно становились известны патриотам-подпольщикам. «Операция „Форт“ столкнулась с „Операцией «Пламя“. Началась завершающая глава борьбы катакомбистов с врагом.
Подпольщик Крымов устроил Белозерова портовым грузчиком, и последние месяцы они встречались почти ежедневно. Был на исходе февраль, когда подпольщики впервые заподозрили что-то неладное на территории порта. В конце туманного, промозгло холодного дня сюда пригнали две роты румынских саперов якобы восстанавливать причалы. Они расположились близ элеватора и на другой день приступили к работе.
Как бы случайно Крымов прошел вдоль причала, где копошились саперы. Крымов работал в порту такелажником, и его появление здесь не вызывало подозрений. Только часовой заставил его отойти подальше от неглубокой траншеи, которую солдаты успели выкопать на пристани. Грунт был тяжелый, и работа саперов шла медленно.
— Что-то не нравится мне такое «восстановление причалов», — сказал Крымов Белозерову, остановившись прикурить самокрутку. — Передай об этом Полковнику.
Крымов засунул в карман замерзшие руки, поднял ворот бушлата и вразвалку зашагал к пирсу, где грузилось немецкое судно. За кормой развевался фашистский флаг с черной свастикой. С борта кто-то кричал, перегнувшись через планшир, кого-то ругал. Крановщик в рваном ватнике, в опорках и засаленной треухе огорченно глядел на поднятую в небо стрелу, сокрушенно покачивал головой.
— Что здесь? — спросил Крымов.
— Опять трос заело, блок менять надо…
Крановщик пошел за ремонтной бригадой, а Крымов, проявляя старанье, полез на стрелу, спустился вниз и подтвердил, что без ремонтной бригады не обойтись.
Кран ремонтировали долго, и только на другой день к вечеру возобновилась погрузка немецкого судна.
— Пусть будут довольны, что так обошлось, — пробормотал крановщик, который опять занял свое место. — Сделать бы им как с «Антонеску».
— Не болтай, — остановил его слесарь-ремонтник. Он собирал в сумку инструменты. — Держи язык за зубами…
— А что я сказал? Ничего!.. Никто не слыхал…
Крановщик вспомнил румынский пароход «Ион Антонеску», который осенью ни с того ни с сего затонул с грузом зерна на пути в Констанцу. Шторм был небольшой, но корабль вдруг лег на борт и опрокинулся вверх днищем. Произошел оверкиль. Корабль опрокинулся так стремительно, что команда не успела спустить шлюпки. «Антонеску пошел ко дну», — пошучивали одесские портовики, знавшие тайну гибели парохода.
Румынское судно грузилось у элеватора, и грузчики с помощью плотницкой бригады устроили в его трюме «зонтик» — деревянный навес, преградивший доступ зерна в нижнюю часть трюма. Внешне казалось, что трюмы загружены до самого верха. Нарушилась устойчивость судна, и корабль опрокинулся, как только его начали раскачивать штормовые волны.
Об этой диверсии и вспомнил крановщик, ставший на работу в ночную смену. Работал он неторопливо — из подполья была директива всячески саботировать погрузку судов. Оккупанты стремились вывезти из Одессы все, что только было возможно: станки, металл, продовольствие, домашнюю утварь — все, что могло представлять хотя какую-то ценность.
В полночь крановщик «уронил» на корму тяжелую станину, повредил рулевое управление. Немецкий корабль еще несколько дней не смог выйти в море. Теперь было особенно опасно оставаться в порту — было две аварии на одном месте. Не дожидаясь, пока его арестуют, крановщик скрылся.
Через день Белозеров принес директиву — за саперами установить постоянное наблюдение.
Тайная война разгоралась. Изо дня в день, круглые сутки долбили саперы неподатливую одесскую землю, и постепенно перед подпольщиками раскрывались последние замыслы оккупантов. Вдоль всех причалов, начиная от Нефтяной гавани, тянулась траншея, прерываемая через каждые десять метров глубокой ямой. Потом в порт привезли бронированный кабель, сотни и сотни ящиков тола, авиационные бомбы. Ясно — оккупанты намерены разрушить одесский порт. Инженеры-подпольщики подсчитали: доставленная взрывчатка может причинить такие разрушения, что легче выстроить порт на новом месте, нежели его восстановить.
К руководителям подполья со всех сторон стекались тревожные донесения: оккупанты минируют город. Фашисты-подрывники, факельщики уже начали взрывать заводы, поджигать жилые дома, но это не всегда удавалось. Военные перестали ходить в одиночку, их подстерегали меткие выстрелы. Развязка близилась. Немцы отстранили румын от управления городом. В Одессе ввели осадное положение. Военный комендант города издал приказ, неграмотный, но понятный своими угрозами:
