Александр Волков - Зорро
— Марко, это ты?..
— Я, — буркнул дон Росендо, шагнув вперед и с силой ударив костяшками пальцев по острому, заросшему недельной щетиной кадыку бандита. Тот вытаращил глаза и раскрыл рот, пытаясь то ли крикнуть, то ли глотнуть воздуха, но молодой человек быстро прижал ладонь к его подбородку, приложил вторую ладонь к затылку и так резко свернул на сторону его голову, что в воздухе раздался сухой хруст шейных позвонков и бездыханное тело бандита мешком осело на лесную постилку.
Глава 9
— Чистая работа, — вдруг услышал он одобрительный шепот где-то совсем рядом с собой.
Дон Росендо вздрогнул, выхватил кинжал и готов был уже кинуться к ближайшему дереву, за которым, по его догадке, должен был скрываться невидимый ценитель его ратного подвига, но едва он сделал шаг, как из-за ствола высунулась рука в черной кожаной перчатке, а вслед за ней показалась знакомая маска с широко расставленными глазными прорезями.
— Зорро! — шепотом воскликнули сразу три голоса.
— Тс-с! — незнакомец лукаво усмехнулся и, приложив палец к густым усам, быстро оглянулся по сторонам. — Идите за мной, я выведу вас из этой разбойничьей ловушки!
С этими словами он вышел из-за дерева и, жестом пригласив путников следовать за собой, пошел вперед легкими быстрыми шагами. И тут дон Росендо вновь почувствовал, как помимо своей воли он подпадает если не под обаяние, то под некую беспрекословную власть этого человека. Впрочем, что-то в его душе попыталось воспротивиться такому слепому повиновению, но когда незаметно подошедший падре коснулся рукой его плеча и чуть слышно шепнул: «Смири гордыню, сын мой!» — дон Росендо откинул последние колебания и осторожными шагами двинулся вслед за таинственным спасителем.
Некоторое время все четверо скользили в млечной, чуть подкисленной пороховой гарью пелене, а когда дон Росендо заметил, что воздух вокруг значительно просветлел и очистился, незнакомец остановился и молча поднял руку в черной перчатке. Путники встали как вкопанные и стали прислушиваться, невольно направляя все свое внимание в ту сторону, где остались жеребец, мул и ослик. Сперва там все было тихо, но по мере того, как дым между деревьями рассеивался, в тишине стали вразнобой щелкать взводимые курки. Было очевидно, что разбойники ждали момента, когда видимость восстановится, чтобы вновь открыть беспорядочную пальбу по окруженным путникам. Вероятность того, что на этот раз большая часть свинца достанется ни в чем не повинным животным, была столь велика, что дон Росендо без колебаний обернулся назад и мгновенным движением выхватил из-за пояса сразу оба своих револьвера. Падре и Касильда тут же последовали его примеру и, вооружившись, собрались разойтись в разные стороны, чтобы частой пальбой создать у нападавших впечатление, что те сами попали в ловушку и их вот-вот окружат со всех сторон. Маневр был рискованный, но внезапность и решительность действий до некоторой степени обещали ему успех.
Но и тут путешественники были остановлены вмешательством их таинственного спасителя. Не успели дон Росендо и его спутники тронуться с места, как Зорро вновь очутился перед ними и жестом заставил всех троих застыть на месте.
— Но позвольте, сеньор!.. — сердито прошептал дон Росендо, указывая в сторону бандитов стволами обоих револьверов.
Но Зорро лишь молча улыбнулся и, отрицательно покачав головой, выбросил перед собой широко раскрытые ладони. Дон Росендо не заметил, когда незнакомец успел сбросить перчатки, но вмиг ощутил, что каждая линия, каждая морщинка этих рук словно испускают невидимые лучи, вгоняющие его тело в некое подобие столбняка. При этом его сознание продолжало работать абсолютно четко: глаза фиксировали малейшие перемещения человеческих силуэтов между эвкалиптовыми стволами, а уши различали уже не только щелчки револьверных курков, но даже разделяли невнятные реплики бандитов на отдельные слова.
— Подходи ближе, Билл, я тебя прикрою… — чуть слышно рокотало вдалеке.
— Нашел дурака лоб подставлять… — шелестел в ответ легкий ветерок.
И все же несмотря на эту ленивую и, в общем-то, вполне обычную между такими людьми ругань, кольцо вокруг оставленных путниками животных медленно, но неуклонно сжималось, заставляя дона Росендо скрежетать зубами от собственного бессилия. Когда же со стороны бандитов грохнул первый выстрел, сбивший дорожную шляпку Касильды со спины испуганно вздрогнувшего мула, молодой человек готов был уже разрядить барабан своего револьвера в самого Зорро, все еще стоявшего на его пути. Но пальцы уже не подчинялись дону Росендо, а когда он глянул вниз, то с ужасом увидел вместо швов и карманов своей кожаной куртки гладкую поверхность эвкалиптовой коры. С этого момента все происходящее уже казалось ему страшным сном, ибо ум его отказывался поверить в реальность того, что короткие толстые сучья по бокам древесного ствола на самом деле являются его руками, а ноги врастают в землю крепким, раскинувшим корни стволом. При этом мозг дона Росендо работал как никогда быстро, но вместо мыслей в нем теперь бешено колотились лишь короткие злые слова: колдун! мерзавец! дьявол! бес! — и все прочее в таком же роде, направленные против непрошеного спасителя. Если бы эти проклятия можно было обратить в пули, Зорро уже наверняка корчился бы под кустом, орошая лесную подстилку густой кровавой капелью, но желанного превращения не случилось, и потому этот дикий сон продолжал разворачиваться перед глазами дона Росендо.
Он увидел, как человек в черной маске развернулся лицом к бандитам, а затем услышал такой жуткий, леденящий душу вопль, от которого на его коже-коре зашелестели отставшие чешуйки, а пролетавший между деревьями попугайчик сложил крылышки и камнем упал к его корням-ногам. Этот же вопль остановил осторожное беспорядочное передвижение бандитов в направлении оставленных путниками лошадей, и они все разом развернулись, направив на Зорро револьверные и винтовочные стволы.
— Браво, парни! — неожиданно расхохотался тот, выходя на открытое пространство и широко раскидывая полы своего черного плаща. Тут же раздался беспорядочный залп, бандитов вновь заволокло пороховым дымом, а плащ вмиг уподобился решету, украсившись густой россыпью пулевых пробоин. Впрочем, ни одна из пуль, по-видимому, не зацепила владельца плаща, ибо он даже не вздрогнул, а весьма живо выхватил из-за пояса два длинноствольных револьвера и, не дожидаясь, пока дым рассеется, дважды выстрелил в млечную пелену между древесными стволами. Оттуда послышался стон, потом ответный залп, и вскоре весь воздух дрожал и грохотал от выстрелов, стонов и свиста пуль, срубавших мелкие веточки и вонзавшихся в эвкалиптовые стволы. Порой в дыму раздавались слабые стоны, кто-то падал, но как дон Росендо ни напрягал взгляд, глаза его не различали ничего, кроме фигуры Зорро, мечущейся между деревьями подобно черному призраку, и белых вспышек выстрелов, похожих на огни праздничного фейерверка. Но праздник, как известно, только тогда праздник, когда он доставляет радость хоть одному человеку, и этим человеком, по-видимому, был сам Зорро, чьи веселые пируэты заставили дона Росендо позабыть даже о пулях, две из которых все же зацепили его ствол, оставив на коре влажные рваные отметины. Боли он почти не ощутил, лишь легкое жжение, как от пчелиного укуса.
