Чингизиды. Великие ханы Монгольской империи - Чарльз Тернер
Давайте разберемся со старшинством раз и навсегда. Старшего брата «иченом» называть было бы неверно, и те, кто употреблял это слово, прекрасно понимали его значение. «Монгольский обычай таков, что младшего сына называют “ичен”, – пишет Рашид ад-Дин, – потому что он остается в [отцовском] доме и ему отходят имущество и хозяйство». Улус Орду-ичена находился в восточной части улуса Джучи, в условных отцовских владениях, расположенных относительно близко к родной Монголии, а старшего сына у монголов было положено отселять в дальние края (как это случилось с Джучи, получившим улус на окраине монгольского государства). Кроме того, хронисты не раз упоминают о том, как, обращаясь к Бату в присутствии Орду-ичена, монголы использовали слово «ака» («старший»). Невозможно представить, чтобы при жизни, и тем более в присутствии старшего брата, младшего брата именовали бы «акой». Младший может стать ханом, если такова воля отца или представителей знати, но старшинство дается по рождению и оспорить-переиграть его невозможно – что есть, то есть.
Орду-ичен не сыграл какой-то значимой роли в истории. Он правил своими владениями до середины XIII века, а затем его сменил его четвертый сын Кункыран-хан, о котором нам известно очень мало. После Кункырана власть перешла к его племяннику Коничи, после которого в улусе Орду-ичена начали доминировать центробежные тенденции… Впоследствии часть владений Орду-ичена отошла к Ногайской орде, находившейся в междуречье Волги и Урала, а другая вошла в Узбекское ханство.
Пожалуй, следует уделить немного внимания Рашиду ад-Дину, хроника которого служит одним из основных источников сведений о Чингисхане и его потомках. Недаром же говорится, что, напившись из колодца, нужно помянуть добрым словом того, кто его устроил. Рашид ад-Дин Фазлуллах ибн Абу-ль-Хайр Али Хамадани родился около 1247 года в иранском городе Хамадане. Есть сведения о том, что он происходил из незнатной еврейской семьи, а ислам принял в тридцатилетнем возрасте, но вполне возможно, что семья Рашида ад-Дина была мусульманской. При правнуке Чингисхана Абага-хане, правившем государством Хулагуидов с 1265 по 1282 год, Рашид ад-Дин поступил на государственную службу в качестве придворного врача, а затем стал ведать финансами и вершить государственные дела. При хане Олджейту, в 1304–1316 годах, Рашид ад-Дин был фактическим правителем хулагуидского государства Иранзамин («Иранская земля»), чаще называемого ильханатом[29]. При сыне и преемнике Олджейту Абу Саид Бахадур-хане Рашид ад-Дин лишился своего влияния из-за интриг недоброжелателей, которые оклеветали его перед правителем. 18 июля 1318 года Рашид ад-Дин был казнен в Тебризе, летней столице ильханата, по обвинению в растрате казенных средств и отравлении правителя государства Олджейту-хана. Над «Сборником летописей» Рашид ад-Дин работал более десяти лет, и надо признать, что результат заслуживает таких стараний – подобные хроники в историографии можно пересчитать по пальцам.
Поскольку наше повествование ведется по генеалогическим ветвям, а не временным периодам, нам не раз придется забегать вперед и возвращаться назад. Ряд историков считают Орду-ичена предком первого казахского хана Керея и его соправителя Жанибек-хана. По альтернативным данным, оба хана являются потомками тринадцатого сына Джучи Тука-Тимура. «У Чингиз-хана сын Джучи-хан, его сын Тукай-Тимур, его сын Уз-Тимур, его сын Ходжа, его сын Бадакул-углан, его сын Урус-хан, его сын Коирчак-хан, его сын Барак-хан, его сын Абу-Саид по прозванию Жанибек-хан. У этого было девять сынов в таком порядке: Иранджи, Махмуд, Касим, за ним следовали Итик, Джаниш, Канабар, Тениш, Усук, Джуак», – пишет в «Истории туркмен» Абульгази-хан из узбекской династии шейбанидов, ведущей свое начало от Шибана, пятого сына Джучи (о нем будет речь позже).
Дата рождения Бату варьируется между 1205 и 1209 годами. Таким образом, на момент смерти отца ему было около двадцати лет. Известно, что Чингисхан, незадолго до своей кончины, успел назначить Бату правителем улуса Джучи. И надо признать, что Бату оправдал доверие деда.
Хроники не дают нам полного представления о внешности первого правителя улуса Джучи, однако при желании можно составить портрет Бату-хана с помощью косвенных данных, по аналогии с внешностью его деда. Известно, что сам Чингисхан был светловолосым и синеглазым, как и положено представителю Борджигин[30]. Местоположение могилы Чингисхана неизвестно, но генетическое исследование останков, найденных в кургане Таван Толгой[31], которые предположительно принадлежат членам рода Борджигин (на это указывает родовой герб в виде сокола на украшениях), выявило признаки, характерные для европеоидной расы. Скорее всего, Чингисхан и его ближайшие потомки имели европеоидные черты лица. Чингисхан не отличался богатырским телосложением, но был крепок телом. Собрав все сведения вместе, мы получаем портрет рослого плечистого светловолосого и синеглазого мужчины с относительно тонкими чертами.
Доставшийся Бату улус Джучи был не только самым большим из четырех улусов монгольского государства, но и наиболее перспективным в плане расширения – к западу и к северу простирались бескрайние земли, по которым еще не ступали копыта монгольских коней… Вне всякого сомнения, монголы были жестокими завоевателями, которые несли покоренным народам горе и страдания, но сами монголы считали, что они поступают по справедливости, ведь миром должны владеть самые сильные, а удел слабых – подчиниться. Тем, кто подчинялся добровольно, монголы не причиняли зла, действуя по принципу «плати дань и живи спокойно». Ну а те, кто осмеливался сопротивляться, сами делали плохой выбор, и вина за последствия целиком ложилась на них…
Классическим примером наказания непокорных стало завоевание Ургенча, столицы Хорезма, состоявшееся в 1221 году. «Монголы сражались жестоко и брали квартал за кварталом и дворец за дворцом, сносили их и сжигали, пока в течение семи дней не взяли таким способом весь город целиком, – пишет Рашид ад-Дин. – [Тогда] они выгнали в степь сразу всех людей, отделили от них около ста тысяч ремесленников и послали [их] в восточные страны [билад]. Молодых женщин и детей же угнали в полон, а остаток людей разделили между воинами, чтобы те их перебили. Утверждают, что на каждого монгола пришлось двадцать четыре человека, количество же ратников [монголов] было больше пятидесяти тысяч. Короче говоря, всех перебили, и войско [монголов] занялось потоком и разграблением[32]. Разом разрушили остатки домов и кварталов».
И раз уж мы вспомнили об осаде Ургенча, которую вели отряды Джучи, Чагатая и Угэдэя, то надо отметить, что
