Рюрик. Сын Годолюба - Даниил Сергеевич Калинин
Рюрик был бы не прочь испытать сладость «даров» юга – но в том-то и дело, что скованный обетами ярл не принадлежит себе. Он словно бы привязан к Вирингену, Фризии и империи франков… И, хотя на острове сын Годолюба является полноправным господином, а его дружинникам вполне хватает серебра из Дорестада (в конце концов, Рюрик и Харальд вполне успешно действуют против морских разбойников), все же именно свободы ярлу-то как раз и не хватает.
Молодому ярлу, в чьих жилах кипит горячая кровь «соколов» из славного рода Вышана – и чьи мечты порой заводят его в немыслимые дали! В сладких грезах Рюрик видит себя великим хёвдингом – ведущим в поход столь могучее войско, что перед ним трепещут не только слабые англы, но также и франки, и свеи, и вороги-даны! А порой и самовластным государем столь могучей империи, что пред ее величием меркнет слава даже нового Рима…
И чтобы обязательно сладкие испанские фрукты на серебряном блюде – да изящные смуглые красавицы вокруг, и побольше!
Последняя мысль заставила Рюрика невольно усмехнуться над самим собой. Если уж сильно припечет, ярлу Вирингена хватит денег доставить диковинные плоды с далекого востока, пусть и засахаренные – но ведь так даже вкуснее. И на смуглокожих испанских красавиц серебра хватит – а может, и на утонченную ромейку из древнего рода римских патрициев…
Вот только за деньги любовь не купишь – и ни одна рабыня не сравниться внутренним огнем с такой женщиной, какой была Рада. По крайней мере, какой была она в скупых рассказах Харальда – но ведь как зажигаются слова побратима при одном только упоминании ее имени! Женщина, готовая пролить чужую кровь за свою честь – или умереть за нее, награждая любовью лишь истинную любовь верного мужа… Женщина, готовая сражаться за него в настоящем бою – даже когда силы не равны!
Но верно таких, как Рада – одна на целое поколение, и Рюрик покуда не встретил подобной ей женщины…
Сын Годолюба невольно прикрыл глаза, довольным котом щурясь под лучами яркого солнца. Много где он не был, много чего не вкусил – но разве в этом заключается истинная свобода?! Настоящая свобода – она здесь, на дрожащей под ногами тверди из вкусно пахнущей сосны, она в брызгах морской воды, летящих в лицо, она в мерных рывках весел, гонящих «Восточный ветер» в бой! Именно здесь и сейчас Рюрик волен распорядиться своей жизнью, приняв бой – и поставив ее на кон в жаркой сече с данами, отнявшими их с Харальдом дом!
Именно сейчас сын Годолюба как никогда свободен – и чувствует себя полным жизни мужем… Да не просто мужем, а вождем опытных хирдманов, доверивших ему свои судьбы! А вовсе не цепным псом франков, получившим в дар остров-будку – и привязанным к нему поводком морского дозора…
- Это драккары, ярл! Два поменьше, подобно нашим – но один гигант, несущий не менее сотни воинов!
Рюрик широко распахнул глаза – и тотчас сам подался вперед, к носу корабля. Весь боевой задор, весь восторг от предвкушения возможной битвы разом слетел с ярла, вырвавшегося из пучины сладких грез! И как только он сам убедился в правоте дозорного, пристально всмотревшись вдаль, в груди Рюрика все скрутило от напряжения в тугой канат…
Расклад сил ровно два к одному. В честном бою не выстоять – да и не будет эта схватка честной: легкие суда нагонят корабли ободритов, связав их боем, а после подоспеет в сечу и большой драккар данов… Тем более, что борта его выше. А значит, хирдманы врага забросают славян гафлаками сверху вниз – расстреливая их, словно с крепостной стены!
- Эйнар, полный разворот! Ставим паруса и уходим к Вирингену! Нужно поднимать всю дружину!
Эйнар молча кивнул. Опытный лоцман из земли фризов (но дан по происхождению), он знает прибрежные воды лучше заднего двора собственного дома. Весьма ценное приобретение в хирд ярла… Услышали крик Рюрика и на корабле Збыслава, также начавшем разворот – однако в сторону ободритов повернули и два легких датских драккара, уже хорошо различимых при ясной погоде.
Видимо, дозорные врага также не зря свой хлеб едят! Вопрос теперь в том, кто же окажется быстрее…
До острова, служащего пристанищем Рюрику, не менее десятка верст – так что полоску берега покуда не разглядеть. Но и пусть – главное, подойти к Вирингену поближе. А уж там несущие дозор ополченцы из местного лейданга обязательно зажгут сигнальные костры, набросав сверху охапок свежей травы – так к небу поднимутся заметные столбы дыма! И вскоре навстречу ободритам выйдут еще три корабля – почитай, вся оставшаяся дружина ярла. Причем на самом крупном драккаре (что не ходит в дозор в отличие от легких судов) помещается сотня хирдманов – и тогда уже Рюрик будет иметь решающее численное преимущество!
Местный лейданг, правда, в море не выходит. Лучших бойцов из фризов ярл собрал в свою дружину – прочие же общинники выделяют дозор да стражу пяти небольших земляных укреплений, возведенных чуть в стороне от берега. Последние служат прибежищем местным на случай набега – в остальное же время там несут стражу всего по десятку мужей…
А вот «каструм» самого ярла возведен из на высоком мысу, вдающимся в море – и отделенным от сушим глубоким рвом. Свою твердыню Рюрик возвел также, как строят ободриты свои деревоземляные крепости – круглой, из дубовых клетей, заполненных землей. А чуть ниже «каструма» уже выросло рыбацко-торговое поселение с причалами, обнесенное простым частоколом – в нем постоянно проживают семейные дружинники.
Причем, в случае нападения на твердыню ярла оружие возьмут в руки и ополченцы – сын Годолюба обязал лейданг проводить обязательные воинские упражнения хотя бы раз в неделю, после воскресной службы. В этот день фризы вспоминают свое славное прошлое, упражняясь в метании гафлаков и франциск, учатся быстро строить «стену щитов» под началом опытных хирдманов – и сближаться с противником, сохраняя боевой порядок.
Наособицу упражняются лучники. Рюрик даже подумывает свести их в отдельные отряды – как заведено у ромеев. Но покуда действительно хороших стрелков просто маловато… А ведь стараниями побратимов таким образом ополчилось едва ли не все фризское побережье! Да так, что заранее упрежденные сигнальном дымом, фризы уже несколько раз вовремя укрывались в земляных «каструмах». А их ополченцы уверенно отбивали наскоки морских
