Две стороны стекла - Александра Турлякова
Нос лодки безбожно завяз в песке, я тянул за верёвку на себя, а Патрик толкал в корму. Чёрт! Столько усилий, а сдвинулась она совсем на чуть-чуть. Да что же это? Вот, где нужны сила и мышцы, а не мозги…
— Патрик! Чёрт! Вместе надо, одновременно… — Я хрипло закашлялся и упал на колено. Сорванные о верёвку ладони горели. Вот же блин, проклятье! Вот тебе и побег! Всё, казалось, продумал, просчитал, а вот это не учёл… Силёнок у меня маловато, да и Патрик мне — не помощник! Пацан малосильный…
Пока я минуту думал, что делать, Патрик смотрел на замок. В наступающем утре уже видны были стены, башни, ворота…
— Там люди… — воскликнул громко. — Сюда… сюда идут…
— Что? — Я резко поднялся на ноги, всматриваясь в рассветные сумерки. И правда, от стен Лоранда в нашу сторону спешили люди.
Я выругался. Не удивлюсь, если проскочила парочка слов на настоящем русском, понятная любому иностранцу.
— Быстрее! Патрик, быстрее…
Мы упёрлись изо всех сил, честное слово, так я ещё ни разу в жизни не работал, думал, сердце из груди выскочит. Сорвал все руки до мозолей, у меня всё тело дрожало от перенапряжения, пот со лба градом катился. Я готов был лечь рядом с этой лодкой, лишь бы не даться в руки тех, кто сюда бежал. Ни за что на свете я не вернусь! К чёрту это всё! К чёрту! Я проделал такой путь, чтобы оказаться здесь и сейчас, и для чего? Чтобы снова вернуться? Ну уж нет, чёрта с два! Не дождётесь!
Мы дотащили лодку до чёрной воды, она коснулась поверхности реки с громким всплеском. Или только мне он показался громким в рассветной тишине?
Лодку мы выволокли в реку носом, а насколько я знал, гребут на ней спиной вперёд. Ладно, чёрт с ним, потом разберёмся, ещё надо столкнуть корму.
— Садись! — крикнул я Патрику и кинул в лодку мешок с едой.
Я ждал, пока Патрик заберётся через высокий борт, и дышал сорванным горлом. Пальцы дрожали, и ноги не держали меня, я прислонился грудью к корме и толкнул лодку от себя, навалившись всей массой тела. Ещё немного…
И тут слева и справа от бортов послышались шлепки по воде. Я сначала не понял, что это. Но Патрик сидел ко мне лицом и видел, что творится у меня за спиной, выдохнул предельно уставшим голосом, глядя на меня испуганными глазами:
— Они стреляют в нас… это болты…
— Что?!
Я оглянулся через плечо. Какого чёрта? Они что, готовы пойти на это и грохнуть нас, лишь бы не дать уйти? Чей это бредовый приказ? Отца, что ли? Он что, готов пойти даже на это? Убить меня? Из арбалета застрелить?
Но тут до слуха донёсся громкий крик:
— Кто стреляет?! Не стрелять! Живыми…
Я не понял, чей это голос, но оборачиваться и разбираться не было времени. К чёрту! Кто там? Отец? Вираг? Какой-нибудь сержант со сторожевой башни, откуда первыми нас заметили? Плевать! Я не собирался сдаваться.
Я толкнул лодку изо всех сил и почувствовал, как она легче пошла, оказавшись на две трети в воде. Патрик уже помогал мне вёслами, слава Богу. Я толкал лодку, уже стоя по колено в воде, подальше от берега, туда, где течение сильнее и вода глубже. Мне оставалось только самому перемахнуть через борт.
— Всё! Хватит! Давай сюда! — кричал мне Патрик.
И в этот момент я чуть повернул голову вправо, чтобы глянуть на реку по течению, и почувствовал удар в голову прямо над правым ухом. Что это?
Я не чувствовал боли, меня просто качнуло вперёд.
— Арс! Арс, что случилось? — спрашивал меня Патрик, видя моё замешательство, а лодку нашу уже подхватило течением и начало сносить к середине реки.
Я стоял, не двигаясь, по колено в воде, рядом у моих ног ещё пару раз плеснуло, а потом меня ударило в бедро чуть выше колена, и нога сразу как-то подломилась.
Чёрт! Что это?
Я приложил раскрытую ладонь к голове над ухом, поднёс руку к лицу… Кровь! Мне разбили голову. Какого чёрта!
— Они пращами бьют… — громким шёпотом воскликнул Патрик, старающийся вёслами бороться с течением, и не дать лодке уплыть. — Арс… Ты сможешь… Давай!
Я попытался подняться из воды, хотел встать на ноги, но тело не слушалось, а перед глазами вдруг поплыли алые круги. Нет!
— Уходи! Быстрее! — успел я крикнуть Патрику. Меня вдруг замутило от резко навалившейся слабости, я понял, как я смертельно устал. Вода ударяла в грудь, холодная по-осеннему, она тянула меня на глубину, и я держался, не понять, из каких сил…
Всё! Хватит! Я больше не могу…
Я чувствовал, как горячая кровь текла на ухо, на шею и вниз, обжигая ледяную кожу. Они, те, кто ранили меня, уже были близко, я слышал их крики и топот каблуков по земле. Дождь усилился, начал шлёпать по воде крупными каплями.
Перед тем, как отключиться и упасть в воду ничком, я ещё успел увидеть, как лодка с Патриком — сыном Нандорского графа — поплыла вниз по течению Ронды. «Хоть так…» — успел я ещё подумать.
Глава 16
Первый, кого я запомнил, после того, как пришёл в себя, был отец — граф Бернат. Таким рассерженным я его ещё не видел, даже в ту ночь, когда я — ещё неизвестно кто — появился в Лоранде, он и тогда был более спокойным и сдержанным.
Он гневно смотрел мне в лицо и, когда меня во дворе замка под руки подвели к нему, первое, что он сделал — ударил меня такой сильной, увесистой пощёчиной, что я, и до этого-то еле державшийся на ногах, не устоял, повис невменяемый.
