Густав Эмар - Мексиканские ночи
— Да, да, генерал. Еще недавно стоило кое-кого удалить, не стану называть их имен, и все устроилось бы наилучшим образом.
— Знаю, мой друг, но это было бы подло с моей стороны. Люди, на которых вы намекаете, преданы мне, любят меня. Мы вместе либо погибнем, либо победим.
— Не стану с вами спорить, генерал, у вас слишком благородное сердце.
— Благодарю вас. И оставим это, и перейдем к делу. Я не хочу быть виновником падения столицы. Герильерос Хуареса — настоящие разбойники. Они не оставят здесь камня на камне, поверьте!
— К несчастью, вы правы, генерал. Но что все же вы намерены делать? Ведь не собираетесь вы отдать самого себя в руки врага?
— Собирался, но потом раздумал. Вот мой план, он очень прост: я возьму шесть тысяч отборных воинов, выйду из города и нападу на неприятеля, прежде чем его войска успеют соединиться. Я разобью их по частям.
— План и в самом деле очень простой, генерал, и много шансов на успех.
— Все будет зависеть от первого боя. Выиграю — значит спасен, проиграю — безвозвратно погиб!
— Бог поможет вам, генерал! Численность войск не всегда решает исход сражения.
— Поживем — увидим!
— Когда вы начнете действовать?
— Как только подготовлюсь. Думаю, дней через десять. Я очень надеюсь на вас, мой друг.
— Не сомневайтесь. Я вам предан душой и телом!
— А я и не сомневаюсь. Но хватит о политике! Пойдемте к госпоже Мирамон, она желает вас видеть.
— Сердечно тронут ее вниманием, но мне хотелось бы еще кое о чем поговорить с вами. Речь пойдет об очень серьезном деле.
— После! Бог с ними, с делами! Наверняка, вы опять станете говорить о заговорах и изменах. Дайте мне хоть немного отдохнуть.
— Но, — возразил дон Хаиме, — завтра может быть поздно.
— Может быть, — промолвил Мирамон, — и все же не надо упускать приятных минут, ведь неизвестно, что сулит нам будущее, — и, взяв дона Хаиме под руку, Мирамон повел его во внутренние покои, где их ждала госпожа Мирамон. Это была очаровательная женщина, любящая и кроткая, истинный ангел-хранитель генерала. Высокое положение мужа ее пугало, она чувствовала себя счастливой только в семье, среди своих детей.
ГЛАВА XXXV. Слежка
Час спустя дон Хаиме вышел из дворца и вместе с Лопесом отправился к донье Марии, где застал графа и его друга. Молодые люди были так поглощены своим счастьем, что забыли обо всем на свете. Целые дни проводили они в обществе своих любимых и с беспечностью молодости совершенно не думали о будущем.
— Ах, это вы, братец! — радостно вскричала донья Мария, увидев дона Хаиме. — Вы теперь такой редкий гость!
— Все дела! — ответил с улыбкой дон Хаиме. В зале стоял накрытый стол. Слуги графа и Лео Карраль стояли с салфетками в руках и ждали, когда господа сядут за стол.
— Если вы не против, я вместе с вами поужинаю, — весело сказал дон Хаиме, — у вас два кавалера, а я буду третьим.
— Мы очень рады! — вскричала донья Кармен. Кавалеры провели дам к столу, усадили их и сами сели.
За ужином начался непринужденный разговор, как это обычно бывает в узком кругу близких друзей.
Часы уже пробили полночь.
— Боже мой! — вскричала донья Долорес. — Как поздно!
— Да, время летит незаметно, — сказал дон Хаиме, — нам пора!
Все поднялись из-за стола, и мужчины простились с дамами, обещая в самое ближайшее время снова их навестить.
В прихожей дона Хаиме ждал Лопес.
— Что тебе? — спросил дон Хаиме.
— За нами следят, — ответил слуга.
Он подвел дона Хаиме к двери и осторожно открыл вделанную в нее форточку. Дон Хаиме увидел между постройками дома на противоположной стороне едва различимую в темноте фигуру.
— Ты, кажется, прав, — сказал дон Хаиме. — Надо это проверить. Возьми мой плащ и шляпу и ступай вместе с кабальеро. Шпион видел, как сюда вошли трое, пусть думают, что и вышло их трое. Садитесь на лошадей и поезжайте.
— По-моему, проще всего его убить, — сказал Доминик.
— К чему такая поспешность? — спросил дон Хаиме. — Надо сначала убедиться, что это в самом деле шпион, мне не хотелось бы ошибиться. Не беспокойтесь, через полчаса я буду с вами.
— До свиданья! — сказал граф, пожимая руку дону Хаиме.
— До свиданья!
Они вышли в сопровождении Лео Карраля и обоих слуг графа. Старый слуга доньи Марии с шумом захлопнул за ними дверь, но тотчас же потихоньку ее открыл.
Дон Хаиме встал у форточки, откуда хорошо была видна противоположная сторона.
Когда молодые люди отъезжали, неизвестный вышел из своего укрытия, посмотрел им вслед и вернулся обратно. Примерно через четверть часа он снова вышел, огляделся и пошел вперед. В тот же миг дон Хаиме открыл дверь и очутился лицом к лицу с незнакомцем. Тот хотел было бежать, но дон Хаиме схватил его за руку и сжал как в тисках. Несмотря на отчаянное сопротивление, он потащил незнакомца к нише, где стояла статуя Богоматери и горели свечи. Сбив шляпу с головы незнакомца, дон Хаиме заглянул ему в лицо.
— А! Это вы, сеньор Хесус Домингес, — сказал он насмешливо, — вот уж не ожидал встретить вас здесь!
Хесус Домингес ничего не ответил, только взглянул с мольбой на дона Хаиме.
— Послушай, любезнейший, — сказал дон Хаиме, тряхнув Хесуса. — Вымолвишь ты, наконец, хоть слово?
— Должно, это сам черт! — пробормотал Хесус, с ужасом глядя на человека в маске.
— Он самый, — произнес, смеясь, дон Хаиме, — так что не беспокойся, ты в хороших руках. Ну, а теперь скажи, как из герильеро и разбойника ты превратился в шпиона и, конечно, убийцу?
— Нужда заставила, господин. Я был честным, но меня оклеветали.
— Ты, честным? Убирайся отсюда, я хорошо тебя знаю. Сейчас же признавайся во всем или я убью тебя, как собаку!
— Если можно, освободите, пожалуйста, мою руку, мне кажется, вы сломали ее!
— Ладно, только не думай бежать, не то плохо тебе придется! Итак, я тебя слушаю!
— Должен вам сказать, сударь, что я и сейчас герильеро, даже получил повышение, стал лейтенантом!
— Тем лучше. Но что же ты делаешь здесь?
— Меня послали на разведку.
— На разведку? Одного? В Мехико? Ты, видно, шутишь?
— Клянусь блаженством рая, если оно мне суждено, что говорю истинную правду. К тому же я не один, со мною капитан. Он и послал меня сюда.
— Кто же он, твой капитан?
— Вы его знаете!
— Вполне возможно. Но ведь у него есть имя?
— Конечно! Его зовут дон Мельхиор де ла Крус.
— Так я и думал. Теперь мне все ясно: тебе велено следить за доньей Долорес де ла Крус?
— Точно так, сударь.
— Что еще?
— Больше ничего!
— Врешь!
— Уверяю вас…
— Нет, добром, видно, от тебя толку не добьешься. — И дон Хаиме наставил на Хесуса пистолет.
