Георг Борн - Евгения, или Тайны французского двора. Том 2
— Я не понимаю вашего вопроса, — отвечал гордо Камерата.
— Он доказывает только то, что мне известны многие тайны! Однако я вижу, что вам неприятен разговор об этом предмете! Говорят, генерал Агуадо внезапно уехал? Признаюсь, это очень удивило меня, особенно после его вчерашнего поступка, беспримерного в Тюильри, но, может быть, это последствия военной жизни! Во всяком случае, генерал обязан объяснить свое поведение.
— Я именно затем и пришел.
— Но, граф, я едва с вами знаком, и вы желаете вмешиваться в дело…
— Которое дает вам случай познакомиться со мной. Я представитель генерала Агуадо, который вынужден внезапно уехать.
— Что же его побудило так поступить?
— Ваш образ действий с одной сеньорой, очень дорогой генералу.
— Мое удивление возрастает! Потрудитесь объяснить подробнее. Пылкий Камерата был сильно раздражен насмешливым тоном предыдущих слов Бачиоки и должен был сдерживать себя, чтобы не показать кипевшего в нем гнева.
— Вы принудили сеньору посетить Версальский замок, — сказал он важно.
— Доказательства, граф! Я не ожидал, чтобы честный человек заступался за эту донну.
— Что значат эти слова? — спросил Камерата взволнованным голосом.
— Подобного рода вещи неохотно объясняют!
— Вы, кажется, хотите навести подозрение на эту сеньору!
— Вы беспокоитесь о таком деле, которое еще менее касается меня, чем вас. Или вы также близки к этой сеньоре? В таком случае, я опять потребую от вас доказательств в возводимом на меня обвинении.
— Понимаю, граф Бачиоки! Вы рассчитываете на то, что сеньора удалена из Парижа! Но не будьте так самонадеянны, она возвратится! Ваши слова доказывают мне, что она выслана вследствие ваших интриг.
— Генерал!..
— Без комедий, господин государственный казначей! Сегодня я требую отчета от вас, как от честного человека! Может быть, вы уклоняетесь от этого, пользуясь отсутствием сеньоры; в таком случае я, по ее возвращении, публично назову вас лжецом!
Бачиоки побледнел и схватился за шпагу.
— Граф д'Онси, я теряю терпение!
— Вы хотите сказать, что я в вашем салоне…
— И что у меня есть слуги, которые избавят меня от оскорбителей.
— Презренный, если вы попытаетесь уклониться от поединка, то я смогу принудить вас к тому оружием.
— В залах Тюильри?
— Где бы то ни было! Не смейте звать своих лакеев! Первый, кто осмелится близко подойти ко мне, будет убит. Прикрывать свои поступки наглой ложью достойно плута! Если вам удавалось это с окружающими вас лицами, то во мне вы найдете человека, который принудит вас быть честным.
Бачиоки, помня слова Эндемо, старался задержать Камерата.
— Я желал ближе познакомиться с вами! Скажите, каким образом это сделать? — проговорил Бачиоки с наружным спокойствием.
— Познакомясь со мной, вы увидите, что не в состоянии отделаться от меня. Если через два дня вы не назначите времени и места, где желаете встретить меня с оружием в руках, то где бы я ни увидел вас — в гостиной, на улице, в театре, — я публично награжу вас презрением и вполне достойным вас именем. Если же и это не поможет, чего я опасаюсь, то нападу с оружием и заставлю защищаться.
Доверенный слуга Бачиоки показался в дверях, желая что-то передать своему господину. Государственный казначей облегченно вздохнул.
— Извините, граф д'Онси, — сказал он с дьявольской улыбкой. — Что нового? — спросил он слугу.
— Короткий, но важный доклад, — ответил слуга с поклоном. Бачиоки подошел к нему, слуга приподнял портьеру, но так, что
Камерата не мог видеть другой комнаты, где был мнимый герцог; Бачиоки тотчас же ушел за портьеру.
Камерата не мог предугадать последующих событий.
— Это он, принц Камерата! — прошептал Эндемо быстро. — Мнимый мертвец!
Бачиоки не верил своим ушам.
— Быть не может, — ответил он, — вы ошиблись.
— Я узнал его, когда он назвал себя другом Агуадо! Чтобы удостовериться в этом, я поспешил в отель Монтолона, и там мне удалось узнать правду. Это он! Ложное известие о его смерти было тайной! Действуйте сообразно с этим!
Государственный казначей тут же смекнул, что это обстоятельство было для него очень выгодно, хотя бы оно и не подтвердилось.
— Благодарю вас, герцог, — прошептал он и возвратился к Камерата, между тем как Эндемо ушел.
— Кончим дело, граф д'Онси, — сказал он с презрением. — Беседа, которую я терплю, чтобы посмотреть, как далеко она зайдет, наскучила мне. У меня есть более важные дела. Вы желаете со мной драться? Извольте, я готов! Даже сегодня вечером. Теперь ночи светлые. Знаете ли вы озеро Сент-Джемс в Булонском лесу?
— Знаю, оно близ Мадридского бульвара.
— Именно! Пришлите туда своих секундантов около 11 часов, мои в то же самое время будут там. Мы же встретимся на углу дороги от Сент-Джемс и Нельи, а потом вместе придем к озеру! Но я сперва сделаю вам одно замечание!..
— А оружие?
— Наши шпаги, граф.
— Я на все согласен, господин государственный казначей, — отвечал Камерата, не подозревавший измены.
Он молча покинул Бачиоки, который засмеялся ему вслед.
— Попался, любезный друг, — прошептал он, — подожди, у тебя повыдергают зубы! Действительно ли ты принц Камерата или нет, но твое сходство с ним достаточно для твоей погибели. Скоро я вас всех устраню! Кроме того, этот счастливый случай дает мне оружие против гордой инфанты, и, не будь я Бачиоки, если не воспользуюсь им! Кто хочет бороться со мной, должен быть сильнее вас! Прочь с моей дороги!
Государственный казначей позвонил в колокольчик.
— Экипаж! — приказал он вошедшему слуге. — В отель герцога Морни! — прибавил он егерю.
— Вот-то изумится герцог, — сказал он самому себе, надевая камергерскую шляпу. — Надо отблагодарить герцога Медина.
Бачиоки спешил к Морни и застал его дома.
— Знаете ли вы, кто скрывается под маской графа д'Онси? — спросил государственный казначей после обычных приветствий.
— Ваша улыбка доказывает, что вы проникли в тайну, — отвечал Морни.
— Конечно, герцог, и этим важным известием я обязан одному высокопоставленному дворянину, который желает избавиться от своего злого слуги…
— А, это похоже на договор…
— Я позволил себе дать обещание, что этот опасный индивидуум будет устранен.
— Пусть будет так! Но тайна?..
— Вы помните принца Камерата, герцог?
— Что значит этот вопрос? — спросил Морни, быстро подняв свои серые глаза.
— Говорили, что принц умер, однако он жив!
— Как! — вскричал Морни. — Камерата! Принц Камерата!
— Жив, герцог! Он называется граф д'Онси!
Морни пристально посмотрел на Бачиоки, наслаждавшегося действием своих слов.
