Наталья Павлищева - Убить Батыя!
Вопрос «как жить?» так и остался висеть в воздухе.
Всю жизнь боялась собак, коров и пауков. Коровы меня не трогали, пауки тоже, да и собаки разве что косились. Но пересилить свою боязнь я не могла, потому каждую крупную псину норовила обойти стороной.
Так и в этот раз, я вовсе не собиралась этому монстру ни заступать дорогу, ни тявкать на него, ни даже убегать, провоцируя нападение. Дамочку, выгуливающую псину, нимало не заботило, что собака бойцовской породы не только без поводка (кто сказал, что фифа на шпильках сможет удержать взрослого питбуля?), но и без намордника. Отговорка одна: «Она не кусается!» Я просто мечтала, чтобы собака опровергла это идиотское утверждение прямо на ягодицах хозяйки. Кусается хотя бы раз в жизни любая собака. А то, что кусается именно эта, я почувствовала просто нутром. И, как оказалось, не ошиблась.
Что понравилось во мне чудищу, не знаю. Вряд ли убеждение в ее злобности и непредсказуемости. Для начала псина решила обследовать мои туфли, что лично мне, естественно, удовольствия не принесло.
– Уберите, пожалуйста, собаку.
Ответ вполне предсказуемый:
– Не бойтесь, она не кусается.
– Мне неприятно.
– Витас, иди сюда.
То ли собаке не нравилось имя певца, то ли она вообще не находила нужным обращать внимание на хозяйку, но ни малейшего впечатления на Витаса хозяйкин призыв не произвел. Правда, отстал от моей обуви и направился куда-то в сторону.
Уговаривая себя не бояться, я шагнула дальше. Прошла уже довольно далеко, когда услышала жуткий детский визг и, оглянувшись, увидела бегущую по дорожке девочку и за ней того самого пса. Мелькнула мысль, что питбули рвут насмерть.
Все происходившее за этим длилось мгновения, но для меня растянулось на часы. Моя рука сама вытянулась вперед, а губы что-то зашептали. Заговор от зверя?
Пес замер, словно наткнувшись на какую-то преграду, немного постоял, тряся головой и явно приходя в себя, а потом заскулил и отправился обратно к хозяйке. Та уже спешила следом:
– Витас, Витас!
Глядя на беспомощно топтавшегося любимца, она вдруг сообразила:
– Что с тобой сделали?!
– Вы бы лучше поинтересовались, что он чуть не сделал с ребенком!
Девочка рыдала, уткнувшись в колени матери. Женщина, как и дочь, пережившая ужасные мгновения, едва не загрызла собаку сама. Чтобы не вмешиваться в начавшуюся ссору, я поспешила прочь. Хотелось осознать произошедшее.
Моя рука и произнесенные слова остановили собаку? Что-то опасное полыхнуло сзади, я резко обернулась и обнаружила, что противная псина, едва придя в себя, решила свести счеты теперь со мной! Рука снова взлетела, но на сей раз я даже шептать ничего не стала, от потока встречной силы, брошенной в сторону Витаса, тот отлетел в кусты и остался там валяться.
Визг хозяйки перекрыл даже шум улицы. Я припустила к выходу, не хватает мне разборок из-за сдохнувшего пса.
Дома я долго стояла перед зеркалом, пытаясь понять, какими возможностями обладаю. Значит, мне не приснилось не только мое противостояние с Батыем, но и посвящение?
Ни Каргаша, ни Келаза в зале не было. Это еще что?!
– А… где?..
Старушка-служительница бодро прошаркала ко мне, внимательно всматриваясь в лицо.
– Где… тут стояли экспонаты? Два воина в полном облачении.
Служительница махнула рукой и почему-то шепотом сокрушенно поведала:
– Ой, тут с ними чего было…
– Что? – Я уже чувствовала, что своим приходом явно привнесла беспорядок в спокойную жизнь музея. Но сейчас меня это беспокоило меньше всего. Хотелось заорать: «Где мои друзья?!» – останавливало только понимание, что в лучшем случае попаду в отделение милиции, а в худшем туда, куда меня не удалось упечь Андрею.
Старушка знаком поманила меня к двери в другой зал, она, видно, приглядывала за двумя сразу и не могла отлучиться далеко, тем более издали слышался шум экскурсионной группы. Пользуясь свободной минуткой (ей-богу, не ожидала, что в обычном краеведческом музее может быть столько посетителей, ай да Пенза!), она зашептала:
– Убрали их!
– Куда? Почему?
– Куда не знаю, а убрали потому, что безобразничать стали!
– Как это?
– А вот так! – Служительница была явно довольна произведенным эффектом, словно ожившие экспонаты ее личная заслуга. – Сторожа пугали еженощно, то занавески шевелили, то еще что…
Старушке уже было не до меня и удаленных экспонатов, в соседний зал входили дети того возраста, когда все по фигу и до лампочки, а все, что нельзя, обязательно нужно потрогать руками. Потому бедолага, которой появление беспокойных посетителей испортило всю малину, затараторила:
– Он жаловаться начал, их и убрали. И все служительницы, что в этих залах работали, отказались тут охранять. Молодой человек… – Голос бабули зазвучал предостерегающе, но мальчишка, не привыкший к подобному обращению, попросту не осознал, что это к нему, и продолжил тыкать пальцем во что-то ценное, заливаясь беззвучным смехом на пару со своим приятелем.
Я ушла в другой зал к следующей служительнице:
– Вы не знаете, тут были два экспоната, воины в полном боевом облачении… куда их дели?
Та помотала головой:
– Я в музее всего полгода, а здесь вообще неделю. Не знаю, извините.
Экскурсовод, которой я задала тот же вопрос, пожала плечами:
– Убрали. С ними было связано что-то нереальное… а куда?.. Наверное, в запасники, куда же еще? Разложили по коробкам. Но если вас интересовали детали, то можно попробовать разыскать на открытках и в каталогах, они меняются не так часто, там должны быть фотографии.
Смотреть на своих друзей на открыточных видах я не хотела, видно, разочарование отразилось на моей физиономии, потому что экскурсовод сочувственно посоветовала:
– Ну, если уж очень нужно, антропологические измерения там или что другое, то можно подойти в отдел хранения, они вам помогут. Найдут коробки, откроют, посмотрите кости, обмеряете.
Я с трудом сглотнула, вот только этого мне не хватало – измерять кости Келаза или Каргаша! Доброжелательная экскурсовод поняла по-своему:
– У нас многие кости хранятся. Там и женские есть. Знаете, женщина тоже погибла в боевом облачении. Женщина-воин, причем не из простых, скорее даже предводительница… – Глаза экскурсовода почти мечтательно прикрылись, – представляете, тайная любовь Батыя…
– Или враг!
– Почему враг?
Я грубо разрушила романтический образ, созданный в воображении экскурсовода, и за это лишилась ее поддержки, а потому, поблагодарив, поспешила прочь.
– Отдел хранения вон там, вторая дверь слева. Только не говорите, что я послала…
Интересно, как я могу это сказать, если понятия не имею, кто она такая? Но пообещать пришлось, чтоб была спокойна:
