Адольф Мютцельбург - Невеста с миллионами
Совершенно обессилевшими добрались они до названного пресидио и испытали горькое разочарование — дона Лотарио там не оказалось! Он прибыл сюда недели три назад, но отправился со спутниками дальше на юг, не оставив для сына никаких известий. Как могло случиться, что они не встретились? В письме ведь было ясно сказано, что он намерен ждать сына в Пресидио-дель-Норте. Может быть, встревоженный отец собирался написать «дель-Рио-Гранде», но допустил описку? Ждал ли он их там? Вполне возможно, ведь они оставались там всего каких-нибудь четверть часа, да и расспрашивали только о боте, а не о незнакомце из Аризоны. Возвращаться было уже некогда, на это потребовалась бы целая неделя столь драгоценного сейчас времени. Они послали на юг специального человека, поручив ему повсюду справляться о доне Лотарио де Толедо, а найдя, сообщить, что дон Альфонсо уже ждет его в Пресидио-дель-Норте. Потом они позволили себе отдых, в котором крайне нуждались, опасаясь, что заболеют и не смогут продолжать поиски.
Именно здесь, в Пресидио-дель-Норте, Альфонсо пришлось заниматься подбором подходящих спутников и по мере возможности выяснять судьбу сестры. Найти помощников не составило никакого труда. В пресидио не было недостатка в мужчинах, способных соблазниться блеском золотых монет в руках Альфонсо. Вскоре друзья отобрали себе в помощь целую дюжину смельчаков. Хуже обстояло дело с поисками Инес. О ней здесь знали только со слов посланцев всем известного дона Лотарио де Толедо. К несчастью, обычно миролюбиво настроенные племена апачей и навахо, принадлежащие к команчам, узнав, что часть гарнизона мексиканских фортов переброшена на юг для борьбы с французами, возобновили в последнее время свои разбойные набеги. Поэтому мексиканцы в Пресидио-дель-Норте и американцы в расположенном напротив форте Литон не исключали, что Инес попала в руки краснокожих. Но как выяснить это со всей определенностью и что предпринять для ее освобождения, ни те ни другие не знали. Привлечь для этого воинские части не было никакой возможности, потому что в фортах остался лишь крайне малочисленный гарнизон.
До встречи с отцом Альфонсо не решался ничего предпринимать, разве что получить достоверные сведения о том, где находится его сестра. Он довольно часто беседовал с одним старым индейцем по имени Хейкаоу, который осел в пресидио и был прекрасно обо всем осведомлен. Краснокожий предполагал, что Инес захватил Вильгамену, смелый молодой вождь племени апачей. Скорее всего, он сделал это, рассчитывая отпустить ее лишь в обмен на освобождение своего отца, сидевшего в тюрьме города Чиуауа, столицы этой северной провинции Мексики. Старик обещал послать сына и узнать все доподлинно. До той поры и до встречи с доном Лотарио он советовал обоим юношам набраться терпения.
Альфонсо и Эдмон поселились в просторном доме за пределами пресидио. С ними проживали и двенадцать завербованных, чтобы в любой момент быть под рукой. Один день сменялся другим. Бо́льшую часть времени молодые люди предавались мрачным раздумьям, с нетерпением ожидая прибытия дона Лотарио или по крайней мере его посланца. Вероятно, им уже не хотелось говорить о том, что так глубоко растревожило душу.
Однажды утром в жилище друзей явился комендант пресидио и стал уговаривать Эдмона пойти с ним. Дело в том, что в форте находился старик француз, он принимал участие в неудачной экспедиции Рауссе-Бульбона, а потом поступил на мексиканскую службу и был назначен в гарнизон пресидио. Этот человек плохо понимал по-испански, а болезнь, похоже, ослабила его память. Чтобы отправить последнее письмо родственникам во Францию, он просил позвать к нему кого-нибудь, кто говорил бы и писал по-французски. Поскольку в пресидио таких не нашлось, комендант вспомнил о капитане и пришел просить его оказать услугу больному.
Эдмон застал старика настолько обессилевшим, что ему с трудом удавалось понять его бессвязную речь. Он записал все, что сказал умирающий. Это были излияния души, свидетельствовавшие о весьма бурно прожитой жизни, подчас вступавшей в конфликт с правосудием. Своего рода исповедь состарившегося грешника. Она продолжалась несколько часов подряд, и с последним сказанным словом француз испустил дух. Эдмон задержался, чтобы перевести на французский свидетельство о смерти, составленное комендантом на испанском языке, после чего поспешил домой.
Там он встретил только старого Хейкаоу. Индеец в полном вооружении своего племени уже восседал на лошади и, казалось, устал дожидаться капитана. Он вручил Эдмону листок бумаги, где рукой Альфонсо было написано следующее:
«Сразу после твоего ухода явился сын Хейкаоу. — Весть об Инес. — Я тотчас отправляюсь в сторону озера Святой Марии. — Тебе я оставляю Хейкаоу, он проводит тебя, так что меня ты найдешь. — Оставь у коменданта письмо для моего отца. Скоро ты меня догонишь».
Когда Эдмон прочел эти наспех написанные строки, он испытал какое-то неприятное ощущение, нечто вроде предчувствия. Альфонсо не следовало разлучаться с ним. Плохо, когда в такой пустынной стране два друга расстаются: они никогда не знают, встретятся ли вновь там, где задумали. Хотя Хейкаоу был, несомненно, надежным проводником.
Итак, Эдмон оставил письмо для дона Лотарио де Толедо у коменданта пресидио и целиком доверился Хейкаоу. Прежде чем проститься, комендант дал ему клочок бумаги с написанными на нем несколькими фразами на языке индейцев. В случае опасности со стороны краснокожих Эдмон должен был произнести или прочитать эти слова. Они значили примерно следующее: «Я, сын великого вождя с той стороны Большой воды, нахожусь под защитой белого вождя в пресидио, который отблагодарит всякого, кто мне поможет, и отомстит всякому, кто причинит мне зло». Если подобное объяснение и не окажет решающего действия, оно, во всяком случае, не повредит Эдмону и поможет избежать какой-нибудь неожиданной опасности со стороны индейцев. К тому же краснокожие испытывают необъяснимый страх перед написанным, принимая его обычно за некую магическую формулу.
Когда всадники покидали жилище Эдмона, царил палящий зной. Что такое солнце, Эдмон испытал на себе и в Алжире, и в долинах Ломбардии в 1859 году. Жара не слишком беспокоила его, и он все время торопил провожатого, желая быстрее догнать Альфонсо. Впрочем, особенно спешить не приходилось: лошади вскоре устали от скачки по иссохшей от солнца земле. Временами всадники проезжали мимо целых колоний луговых собачек, которые, подобно кротам, обитают под землей, причем их там многие сотни. Эти колонии приходилось объезжать стороной, иначе лошади могли поломать себе ноги, провалившись в глубокие норы животных. Кроме того, колонии луговых собачек кишели гремучими змеями. Иными словами, Эдмон вынужден был запастись терпением, всецело положившись на опытного проводника.
