Побег стрелка Шарпа (Спасение стрелка Шарпа) - Бернард Корнуэлл
Шарп попытался успокоить ее, но утрата сундука и сбережений оказались для Сары слишком тяжелым ударом.
– Мисс Фрай… – (Она даже не услышала его.) – Сара! – Он положил руку ей на плечо. – Вы все вернете!
Она посмотрела на него, но ничего не сказала.
– Я разберусь с Феррагусом. Если он здесь…
– Здесь! Он здесь!
– Так успокойся, милая, и предоставь все мне.
Оскорбленная таким обращением, Сара выпрямилась:
– Меня зовут мисс Фрай.
– Ладно. Успокойтесь, мисс Фрай. Мы вернем ваши вещи.
Услышав это обещание, Харпер в отчаянии закатил глаза.
– Терпентин, сэр, – напомнил он.
Шарп повернулся к Виченте:
– Где нам найти терпентин?
– Понятия не имею. Может, на лесоскладе? По-моему, с ним там что-то делают.
– Что вы собираетесь делать?
– Полковник отпустил меня к родителям. Посмотреть, все ли у них в порядке.
– Тогда мы пойдем с вами.
– Там терпентина нет.
– К черту терпентин, – сказал Шарп и только потом вспомнил про Сару. – Извините, мисс. Мы только составим вам компанию. На всякий случай. – Он снова повернулся к Саре. – Потом я отведу вас к полковым женам. Там о вас позаботятся.
– Полковые женщины? – с сомнением спросила Сара.
– Солдатские жены, – объяснил Шарп.
– А офицерских жен нет? – Предложение капитана показалось ей унизительным. Пусть она и гувернантка, но все же… – Я требую, мистер Шарп, должного уважения.
– Мисс Фрай, можете спуститься и поискать там жену какого-нибудь офицера. Думаю, кого-нибудь найдете. Они там есть. Правда, не в нашем полку. Поступайте как сочтете нужным, вам никто не запрещает. Но с нами вам будет безопаснее. – Он надел кивер и отвернулся.
– Я пойду с вами, – сказала Сара, вспомнив, что где-то в городе разгуливает Феррагус.
Вчетвером они отправились в центр города и вскоре оказались в районе, застроенном большими, красивыми зданиями, принадлежавшими, как объяснил Виченте, университету.
– Наш университет один из старейших, – с гордостью добавил он, – и существует почти столько же, сколько и Оксфорд.
– Встретил я однажды одного парня из Оксфорда, – сказал Шарп. – Пришлось его убить. – Он рассмеялся, увидев, как изменилась в лице Сара.
Странное настроение овладело им: хотелось вытворить что-нибудь эдакое – и плевать на последствия. К черту Лоуфорда! И к черту Слингсби! Он и без них прекрасно устроится. К дьяволу армию. Он служил ей много лет, а она повернулась к нему задом – ну и пусть катится куда подальше. Без него.
Дом Виченте находился на склоне холма. Дверь была заперта, но капитан отыскал ключ, спрятанный в щели между ступенями каменной лестницы.
– Там бы его любой вор нашел, – заметил Шарп.
Воров в доме не обнаружилось. Хозяева покинули его несколько недель назад, и в комнатах стоял затхлый запах плесени, но все было в порядке. Книжные полки в просторной гостиной пустовали – книги, а также вазы, картины и бюсты греческих философов сложили в деревянные ящики, каждый ящик пометили ярлычком и убрали в подвал. Проверив подвал, Виченте тщательно закрыл его и, не слушая предостережений Шарпа, положил ключ под половицу. Потом поднялся наверх, где стояли голые кровати. Подушки и одеяла лежали в шкафах.
– Если французы ими и попользуются, ничего страшного. – Виченте сходил в свою комнату и вернулся с выцветшей черной мантией. – Моя студенческая, – сообщил он со счастливой улыбкой. – Мы, бывало, прикалывали цветные ленточки в знак того, какую науку изучаем. А в конце каждого года срывали их и сжигали.
– Похоже, веселились вовсю, – заметил Шарп.
– Да, хорошие были времена. Мне нравилось.
– Теперь ты солдат, Хорхе.
– Временно. Пока не уйдут французы.
Капитан свернул мантию и убрал в шкаф, к одеялам.
Заперев дом, Виченте повел своих спутников через университет. Студенты и преподаватели уехали – кто-то в Лиссабон, кто-то на север, – но здания охранялись служащими, и один из них с удовольствием открыл двери и проводил их по учебным корпусам. Они заглянули в библиотеку – просторное помещение, украшенное позолотой, искусной резьбой и заполненное фолиантами в кожаных переплетах, при виде которых Сара не удержалась от восторженного восклицания. Неохотно расставшись с древними манускриптами, девушка последовала за Виченте сначала в аудитории, где он слушал лекции, а потом в лаборатории, на полках которых красовались часы, весы и телескопы.
– Французам будет чем поживиться, – фыркнул Шарп.
– Во французской армии много грамотных людей, – возразил Виченте. – Они не воюют с учеными. – Он с нежностью погладил планетарий, удивительную модель Солнечной системы, состоящую из загнутых медных полосок и хрустальных сфер, имитирующих движение планет по орбитам вокруг Солнца. – Наука – выше войны.
– Что? – не понял Шарп.
– Знание священно, – объявил португалец. – Оно не знает границ.
– Вы правы, – подхватила Сара. После того как они ушли из дома Феррейры, она не проронила ни слова, но посещение университета укрепило ее в уверенности, что, кроме ужасов африканского рабства, есть еще и цивилизованный мир, где правит закон. – Университет – это святилище разума.
– Святилище! – усмехнулся Шарп. – И вы воображаете, что крапо придут сюда, посмотрят на все это и опустятся на колени?
– Мистер Шарп! – одернула его Сара. – Я не переношу бранный язык.
– А что я такого сказал? Крапо – по-нашему лягушатник.
– Я знаю, – сказала Сара, заливаясь краской, потому что ей послышалось немного другое слово.
– Думаю, французов сейчас интересуют только вино и еда, – заметил Виченте.
– Я бы добавил кое-что еще, – с невинным видом изрек Шарп, удостоившись еще одного сурового взгляда Сары.
– Здесь нет того, что им надо, – продолжал Виченте. – Здесь только духовные ценности.
– Вот и я про то, – кивнул Шарп. – Лягушатники придут сюда, увидят все эти ценности. Увидят то, что нельзя забрать с собой. И
