Анри Кок - Сиятельные любовницы

Маргарита сопроводила эти слова взрывом хохота; Буонавентури хотелось узнать, в чем дело, но куртизанка показала ему на дверь, и он только сказал:

— Прощайте же! Благодарю вас.

— О! — небрежно ответила она, — вы не обязаны мне благодарностью. Я же не скрыла от вас, что в данном случае я тружусь в основном для себя.

— По крайней мере, — проговорил Буонавентури, наклоняясь к ней, — позволено ли мне заплатить мой долг последним поцелуем?..

Она холодно подставила ему губы.

— Прощайте! — повторил он.

Он уходил.

— Ах! — закричала она вслед, — скажите мне, если б вам пришлось покинуть Венецию, есть ли у вас деньги на дорогу? Скорей всего, нет. Бедный приказчик Сальвиатти вряд ли купается в золоте… Вот, возьмите, здесь сто руспони[2]. Отдадите, когда разбогатеете.

И она положила ему в руку целый кошелек золота.

«Странная женщина! — думал Пьетро Буонавентури, возвращаясь в той же гондоле к себе домой. — Какая истинная причина заставляет ее желать, чтобы Бианка принадлежала мне?.. Почему она бросает ее в мои объятия и почему думает, что после первого раза она навсегда останется?..»

Все эти три вопроса остались неразрешенными.

Для него было ясно то, что, проведя ночь с самой блистательной куртизанкой Венеции, он, если верить ей, находился почти накануне того дня, когда он сделается счастливым любовником одной из прелестнейших и благороднейших девушек Италии…

Но всего яснее было то, что, благодаря Маргарите, у него было золото, с которым он мог теперь противостоять любой случайности.

И пусть по думают, что он почувствовал хоть малейший стыд, приобретя золото из подобного источника. В то время в Италии, так же как во Франции и Испании, мужчина не считал зазорным получать подарки от женщины. Один ездил на лошади, подаренной любовницей, другой — носил костюм, подаренный ею же. В конце концов, быть может, Пьетро Буонавентури разделил убеждение того римского императора, который говорил, что «у золота нет запаха».

Как бы то ни было, по начало приключения обещало слишком много, чтобы флорентиец отказался от продолжения. Он заперся на пятницу, субботу и воскресенье в своей комнате, воздерживаясь показываться у окна, а для того, чтобы действительно его болезнь не могли подвергнуть сомнению, он каждый раз, как старая служанка Марта приносила ему завтрак или обед, ложился в постель.

Старуха вовсе не удивлялась, что этот больной продолжал есть и пить с самым великолепным аппетитом. Она принадлежала к числу тех людей, встречающихся все реже и реже, которые вполне верят тому, во что заставляют их верить.

— Бедный молодой человек! — шептала она, слушая, как Буонавентури вздыхал на своей постели. — Бедный молодой человек!

В воскресенье вечером Буонавентури, которому было легче сидеть в кресле, попросил Марту привести в порядок его комнату, что она и поспешила исполнить. На постель было положено чистое белье, камин украсился цветами…

— Ба! — сказала она, удаляясь полная гордости. — Теперь можно сказать, что эта комната новобрачной…

Ночь. Но как долго тянутся часы, разлучающие его с Бианкой!.. Сколько раз он поглядывал на часы!.. Невозможно!.. Они верно испортились!.. Стрелки двигаются назад вместо того, чтобы идти вперед!., девять… десять… одиннадцать… Наконец-то!.. А всего шестьдесят минут ожидания… Но странная вещь!., теперь ему казалось, что стрелки идут слишком быстро…

Без четверти двенадцать!.. Маргарита посмеялась над ним!.. Бианка не придет к нему!.. Она не получила его письма… «А если получила, придет ли она?..» Он поставил свечку в угол, свет пугает молодых девушек!.. Он стоял на коленях у окна и старался проникнуть взглядом сквозь сумрак ночи, вопрошая маленькую дверь дворца Капелло, ту дверь, в которую она должна была выйти… О, если б она вышла!..

Двенадцать без десяти минут… Нет, она не придет!.. Презренная Маргарита!.. К чему эти обещания, эта ложь?.. Полночь без пяти минут!.. О, дорогая Маргарита, да будешь ты благословенна!..

Бианка!.. Бианка идет… она переходит улицу… всходит на лестницу!.. Пьетро бросился навстречу и прижал свою милую к груди…

— Друг мой! Какое безрассудство!..

Он внес ее к себе…

Да, Маргарита знала хорошо: в жилах Бианки Капелло текла лава. Три дня тому назад извержение было задержано Стефанией, по в эту ночь Стефании не было здесь. К тому же Бианка поверила в письмо Пьетро, она на самом деле полагала застать его больным. Кокетка, даже влюбленная, по крайней мере рассердилась бы, если б заметила, что она обманута. Но Бианка была только влюбленной, поэтому она без гнева сказала любовнику:

— Ты обманул меня!

— Ты желаешь меня?

— Я люблю тебя…

Время быстро прошло для Пьетро. Пробило уже два часа, а он думал, что все еще полночь. Бианка в сотый раз повторяла ему: «я люблю тебя!».

Но пришло время расставания.

— Что подумает Тереза? — сказала молодая девушка.

— Кто это Тереза?

— Моя горничная, которой твоя служанка передала ко мне письмо.

— А!

— Ты как будто не понимаешь?..

— Понимаю, понимаю…

Пьетро понял, что Тереза принадлежала к числу шпионов Маргариты, что от этой женщины куртизанка получала все сведения.

Бианка снова начала:

— Тереза же достала и ключ от маленькой двери, она ждет, чтобы отпереть мне.

— Так если она дожидается, то что значит несколько лишних минут!..

— Нет, умоляю тебя, мой друг, позволь мне уйти! В мае день начинается рано… Подумай только, что будет, если меня увидят, когда я буду уходить от тебя!.. Я возвращусь. Разве ты не уверен, что я возвращусь скоро?.. Тереза привязана ко мне… О, больше чем Стефания! Тереза, когда я плакала, читая твое письмо, обещала мне помочь увидеть тебя…

«Это так!» — подумал Пьетро.

— Но она меня ждет, — продолжала Бианка. — Два часа, как она меня ждет, а я обещала ей вернуться через двадцать минут. Пожалей ее.

Было около половины третьего, Пьетро не удерживал ее более.

— Я провожу тебя, — сказал он.

— К чему?

— Чтобы видеть тебя с моего порога, пока ты будешь переходить улицу.

Они спустились по лестнице, сжимая друг друга в объятиях, и вышли на улицу через коридор.

— До скорого свидания!

— До скорого…

И закрыв лицо капюшоном своей мантильи, Бианка подбежала к маленькой двери отцовского дворца, позади которой должна была ждать ее Тереза.

Бианка осторожно постучала в дверь три раза — дверь не отворялась. Она повторила сигнал, тоже безмолвие.

— Боже мой! — проговорила она.

Пьетро приблизился, услыхав ее жалобный шепот.