Вольф Серно - Тайна затворника Камподиоса
Отец Алегрио огорченно вздохнул. И по сей день все идет так, как было заведено сто или двести лет назад: большинство из влиятельных «святых» в Вечном городе считались «святыми золотых талеров» или «святыми сребреников», как их прозвали острословы-римляне. Без поддержки этих людей, будь ты хоть семи пядей во лбу, ничего не добьешься. А вот если они на твоей стороне – место за тобой!
Между прочим, если верить кое-каким слухам, не все так уж безукоризненно в образе жизни Игнасио. Так оно, собственно, и должно было быть. И говорят, кое-кому в Риме об этом уже известно. Еще поглядим, как сложится его судьба. А если грянет гром, хватит ли у инквизитора денег, чтобы замять скандал?
– Это моя вина, отец Алегрио, – сказал Витус. – Нуну не виноват в том, что я к нему обратился.
– Ладно уж...
– Вы не против, если мы будем идти чуть помедленнее? – вежливо попросил Витус. – В последний раз я так давно был на свежем воздухе, на ветерке, на солнце. Каково оно в камере, вы отлично знаете...
– Хм, можно, – Алегрио не был зверем, тем более что и его самого не слишком-то прельщала перспектива через несколько минут оказаться в темной пыточной камере. – Нуну, особенно не спеши.
Колосс повиновался, и даже ни с того ни с сего остановился: на противоположной стороне площади он углядел маленького человека в желто-красном наряде. Он, вовсю жестикулируя, втолковывал что-то окружившим его женщинам, а те слушали его разинув рты.
– Это же шут Локалито! – радостно воскликнул Нуну.
Витус с отцом Алегрио тоже заметили шута в пестром одеянии. Они невольно повернули в сторону, направляясь к лицедею. На правом указательном пальце у шута была кукла, изображавшая лысого прелата в роскошной пурпурно-красной сутане.
Локалито обращался к кукле:
– Извините, позволено мне будет спросить, можете ли вы сейчас, ваше преосвященство?
– Я всегда могу, – проквакала кукла и широко распростерла руки.
– Вы всегда можете? – переспросил Локалито уже своим привычным голосом. – Вот это да!
Женщины прикрывали рты ладонями, чтобы не расхохотаться во все горло.
– С Божьей помощью! – опять проквакала кукла.
Нуну, словно зачарованный, не сводил глаз с крохотного прелата на пальце у шута. По выражению его лица было заметно, что он о чем-то напряженно размышляет.
– Так это... это и не кукла совсем, это ты брюхом разговариваешь, Локалито, так ведь? – вмешался он в представление.
– Тс-с-с-с-с! – зашипели на него женщины.
Вид у Локалито был обиженный.
– С Божьей помощью! – снова проквакала кукла.
– Ага, с Божьей помощью, значит, – понимающе кивнул Локалито. – Но ведь не без помощи женщины?
– Не без женщины, не без женщины, – подтвердил «его преосвященство».
– Но разве вы не давали обет целомудрия? – Локалито погрозил «его преосвященству» указательным пальцем свободной руки.
– А как же, а как же! – кукла закивала головой. – Конечно, давал! – она опустила голову, будто искала глазами что-то под ногами. – Только не помню уже, где, когда и кому.
Женщины так и взвизгнули. Шутки такого пошиба были в их вкусе.
Нуну глядел на все происходящее, разинув рот от изумления. Он не мог взять в толк, что здесь происходит.
– Если вы потеряли целомудрие, то где вы находите женщин? – пожелал узнать шут.
– Никак не сообразишь где? – самодовольно ответила кукла. – Я-то знаю, где их найти! Вот слушай и запоминай:
Не в лесу и не в чистом полеИщи ты женщину в теле,А за большие деньгиСовсем рядом – в борделе!
Женщины снова взвизгнули. Нуну захохотал во все горло.
– А откуда у вас большие деньги? – с наигранным удивлением полюбопытствовал Локалито. Набрав полную грудь воздуха, он уточнил свой вопрос, запев на манер монаха из григорианского церковного хора:
– Вы что, из богатой семьи-и-и...
«Его преосвященство» покачал головой, поднял руки и пропел своим высоким голосом:
– Нет, я из инкви-зи-ци-и-и!
Локалито опять набрал полную грудь воздуха и пропел:
– К кому обращается папа, восседая на тро-н-и-и?
– К своей инквизици-и-и-и! – сразу пропел в ответ «Игнасио».
– Где льется красная кровь, как в реке вода?
– У инквизитора в камере пыток, здесь и всегда!
– Довольно, хватит! – отец Алегрио оттолкнул шута в сторону. – Хватит паясничать. И вообще, это не смешно. Кто шутит подобными вещами, может опорочить свою бессмертную душу!
Несколько женщин испуганно перекрестились. Алегрио заметил это с удовлетворением.
Ему, правда, доставляло удовольствие, что здесь Игнасио поднимают на смех, но где перебор – там перебор. Будучи представителем клира, он не имел права безучастно относиться к такому издевательству над церковными иерархами.
– Пойдем, Нуну! – и секретарь протокола в последний раз повернулся лицом к женщинам. – Расходитесь по домам, добрые женщины, и забудьте о том, что видели и слышали здесь. Пусть каждая из вас по пять раз прочтет «Ave, Maria!», чтобы вам был прощен этот грех.
Женщины смущенно закивали.
– А тебе, Локалито, я дам хороший совет: и шуты могут испытать на себе гнев Господа. Равно как и гнев инквизиции.
Локалито подчеркнуто низко поклонился ему:
– Точно так, благочестивый отец!
– И не забывай об этом, когда вздумаешь устроить очередное представление.
– Не забуду,Пока жив я буду!Но и шуту тоже хочется жить,Денежки надо, чтоб есть и пить!
Он требовательно потянул руку.
– Не наглей! Убирайся прочь, и поскорее! – отцу Алегрио надоела эта история. Шут для вида сильно огорчился, спрятал свою куклу в карман и, подпрыгивая, удалился.
Алегрио, словно вспомнив о чем-то важном, крикнул вслед удалявшимся женщинам:
– Лучше всего будет, если во время следующей исповеди вы обо всем расскажете отцу Диего!
Тем самым священник Досвальдеса непременно узнает сплетню об Игнасио. Женщины послушно закивали головами.
– Господь с вами, паства моя!
В здании тюрьмы к ним присоединился невысокого роста узкогрудый человек с лицом хорька; его здесь прозвали Крысой. Коридор, ведущий внутрь тюрьмы, был узковат – втроем не пройти. Нуну с Витусом шли впереди, отец Алегрио с Крысой – за ними.
В голове Витуса роилось множество мыслей: «Как они будут пытать меня и какие у них для этого орудия?»
Чтобы отвлечься от таких невеселых мыслей, он начал считать шаги. После двадцать первого коридор кончился, а за углом начался другой коридор. С виду такой же, как и первый, но Витус сразу признал в нем тот, в конце которого была их камера. Его вели мимо ее двери, и вдруг он услышал сильный стук изнутри.
