Александр Дюма - Виконт де Бражелон или десять лет спустя
— Нет, не надо, — отвечал Бикара, — тут и в самом деле что-то загадочное. Незачем рисковать всем сразу. Если через десять минут я не вернусь, входите, но в этом случае входите уже все вместе.
— Пусть так, — согласились с ним молодые люди, не видевшие в предприятии Бикара опасности для него. — Хорошо, мы подождем.
И, не сходя с лошадей, они собрались в круг возле входа в пещеру.
Между тем Бикара один, в полном мраке, ощупью пробирался по подземному ходу, пока не наткнулся на мушкет Портоса. Препятствие, с которым встретилась его грудь, удивило его, и, протянув руку, он ухватился за холодное как лед дуло мушкета.
Нож Ива был уже занесен над молодым человеком, и тот неминуемо пал бы от страшного удара бретонской руки, но в последний момент ее остановила железная рука Портоса. В непроглядной тьме послышался голос, похожий на глухое рычание:
— Не хочу, чтоб его убивали.
Бикара оказался между неведомым ему покровителем и тем, кто покушался на его жизнь; и тот и другой внушали ему одинаковый ужас. Несмотря на всю свою храбрость, он дико вскрикнул. Платок Арамиса, которым тот зажал ему рот, заставил его замолчать.
— Господин де Бикара, — зашептал ваннский епископ, — мы не хотим вашей смерти, и вы должны верить этому, если узнали нас, но при первом же слове, сорвавшемся с ваших уст, при первом стоне, при первом вздохе мы будем вынуждены убить вас, как убили ваших собак.
— Да, господа, я вас узнаю, — так же шепотом ответил молодой человек.
— Но каким образом вы тут оказались? Что вы тут делаете? Несчастные!
Несчастные! Я считал, что вы в крепости.
— А вы, сударь, вы, сколько помнится, должны были добиться для нас известных условий?
— Я сделал, что мог, господа, но… но существует определенный приказ…
— Расправиться с нами?
Бикара ничего не ответил. Ему было тягостно говорить с дворянами о веревке.
Арамис понял молчание своего пленника.
— Господин Бикара, вы были бы уже трупом, если б мы но приняли во внимание вашу молодость и наши давние связи с вашим отцом; вы и теперь можете выйти отсюда, поклявшись, что не станете рассказывать вашим товарищам о том, что видели здесь.
— Не только клянусь, что ничего не стану рассказывать, — проговорил Бикара, — но клянусь также и в том, что сделаю все, лишь бы помешать им проникнуть сюда.
— Бикара! Бикара! — донеслось снаружи несколько голосов.
— Отвечайте! — приказал Арамис.
— Я здесь! — прокричал Бикара.
— Идите! Мы полагаемся на ваше честное слово.
Бикара двинулся по направлению к свету. В пещере показались силуэты нескольких человек. Бикара бросился навстречу друзьям, чтобы вернуть их назад. Он столкнулся с ними в начале подземного коридора, и который они уже успели войти.
Арамис и Портос насторожились, как люди, жизнь которых повисла на волоске.
Бикара, сопровождаемый своими друзьями, дошел до выхода из пещеры.
— О, о! — заметил один из них, когда они вышли на свет. — Какой же ты бледный!
— Бледный? — вскричал другой. — Ты хочешь сказать — зеленый!
— Что вы! — проговорил Бикара, стараясь взять себя в руки.
— Что, ради бога, скажи, что с тобой приключилось? — раздалось сразу несколько голосов.
— В твоих жилах, мой бедный друг, не осталось ни капли крови, — предположил кто-то.
— Господа, не шутите, ему сейчас станет дурно, и он грохнется в обморок. У кого есть нюхательная соль?
Все разразились хохотом. Все эти словечки, эти остроты носились вокруг бедного Бикара, как пули в гуще сражения. Пока продолжался этот ливень вопросов, Бикара успел немного прийти в себя.
— Что я, по-вашему, мог там увидеть? Мне было жарко, когда я спускался в эту пещеру, там меня сразу охватил ледяной холод, вот и все.
— Но собаки? Что сталось с собаками? Ты видел их? Ты что-нибудь знаешь о них?
— Они побежали, надо думать, другим путем.
— Господа, — начал один из молодых людей, столпившихся вокруг Бикара.
— Во всем этом, в бледности и молчании нашего друга заключена тайна, которую он не может или не хочет открыть. Но, по-моему, дело ясное — Бикара что-то видел в пещере. Мне любопытно взглянуть, что же это такое, даже если это сам дьявол. В пещеру, друзья, в пещеру!
— В пещеру! — повторили за ним и все остальные.
Эхо донесло эти слова к Портосу и Арамису, воспринявшим их как грозное предупреждение. Бикара, устремившись вперед и загораживая дорогу товарищам, прокричал:
— Господа, господа! Ради бога, умоляю вас, не входите!
— Но что же страшного в этой пещере?
— Говори, Бикара!
— Несомненно, он видел в ней дьявола, — засмеялся тот, кто первым высказал это предположение.
— Если он и в самом деле видел в ней дьявола, пусть не будет в таком случае эгоистом, пусть позволит и нам поглядеть на него, — закричали со всех сторон.
— Господа, господа, умоляю вас! — настаивал Бикара.
— Дай же пройти!
— Умоляю вас, не входите!
— Ты же входил!
Конец этим препирательствам положил один офицер, человек более зрелого возраста, чем все остальные. Он все время молча стоял позади и до этого не промолвил ни слова. Выйдя вперед, он произнес невозмутимо спокойным тоном, составлявшим контраст с царившим кругом оживлением:
— Господа, в пещере действительно кто-то или что-то таится. Не будучи дьяволом, это нечто смогло заставить, однако, замолчать наших собак. Надо узнать, что же представляет собой это нечто.
Бикара сделал последнюю попытку не пустить в пещеру товарищей, но его усилия оказались напрасными. Тщетно цеплялся он за выступы скал, чтобы загородить проход своим телом; толпа молодых людей ворвалась в пещеру, следуя за офицером, который заговорил последним, но первым, со шпагой в руке, бросился навстречу Незримой опасности.
Бикара, отброшенный в сторону и лишенный возможности идти вслед за друзьями, так как в последнем случае он был бы в глазах Портоса и Арамиса предателем и Клятвопреступником, в мучительном ожидании, со все еще умоляюще протянутыми руками, прислонился к шероховатой стене утеса, надеясь, что и здесь его смогут поразить пули мушкетеров Людовика Тринадцатого.
Что до гвардейцев, то они уходили все дальше и дальше, и их голоса становились все глуше. Вдруг, прогремев под сводами, точно гром, раздался грохот мушкетов. Две-три пули расплющились об утес, у которого стоял Бикара. В то же мгновение послышались вопли, проклятья, стоны, и вслед за тем из подземелья стали выбегать офицеры. Иные из них были бледны как смерть, другие залиты кровью, и все окутаны густым дымом, валившим из глубины пещеры наружу.
