Две стороны стекла - Александра Турлякова
Ответов на свои вопросы я не нашёл. Я перечитал книгу всю от корки до корки, я просидел допоздна, даже не притронувшись к еде, и ничего не добился. Начало книги мне понравилось больше, там, где ещё были боги и солнце, и его лучи, до появления свидетелей.
Я закрыл книгу и открыл её снова в начале, перемахнул несколько страниц и вгляделся в то место, где она открылась.
…Наступил момент, когда на свет явились воплощения солнечного света — два брата-близнеца, два молодых божества, излучающих свет и дающих силу. Они спустились с небес по радужной дуге и не имели отца и матери — сам свет солнца воплотился в них. Боги ждали рождения воплощённого света, это было предсказано много лет назад, но все удивились, что с небес явилось не одно божество, а сразу двое…
Я усмехнулся, читая это. Ага, сюрприз! Как «Твикс» или «Баунти» — две букашки в одной бумажке… Найди десять отличий!
Братья-близнецы — один голос, один волос, один рост, ну и в том же духе.
И боги земные тут же разделились между собой, одни поддерживали одного брата, другие — другого. Подначивали, настраивали друг против друга… Ну почему всегда так? Почему не могут жить все в согласии и в мире? Я уже догадывался, чем всё это кончится, и хоть и читал текст уже второй раз, разочарованно выдохнул.
Началась война между богами, братоубийственная и кровопролитная, которая привела к гибели многих и с той, и с другой стороны. А потом из другого мира явился Мрак — чёрное божество печали, тоски и смерти. Он уничтожил оставшихся в живых богов и самих братьев.
Но перед смертью близнецы, собрав остатки божественного света, воплотились один в Солнце, другой — в Луну. Один светит днём ярким и тёплым светом жизни, а другой — ночью — светом холода и печали.
Братья не успели простить друг друга и по сей день стремятся встретиться и помириться, но этого не будет никогда. Когда на небе появляется один, другой с небосвода уходит. И так изо дня в день, из года в год, из века в век…
Печально.
Я вспомнил местную луну, светящую голубым светом — как там? — холода и печали. Да. Так и есть. Тоскливо.
А ещё я вспомнил о той войне, что назревает. Король Истван и его брат — принц Рикард и их приближённые, подначивающие к войне. Что-то всё это напоминало мне, читающему сейчас их этот «Свет во тьме». Неужели они сами не видят этой параллели? Для чего воевать? Что они делят? Ждут, когда явится свой Мрак — бог печали и смерти — и сметёт всё одним махом?
Они же тоже братья-близнецы — король и принц!
Я поднялся на ноги, захлопнув прочитанную книгу. Везде война! У нас, у них… Люди везде одинаковые. Даже боги воюют!
Я вспомнил «Илиаду» Гомера. Там греческие боги тоже воевали между собой, разделившись на тех, кто был за Трою и против неё.
Воюют Добро и Зло, Бог и Дьявол, Свет и Мрак…
Я подошёл к окну своей башни, понимая, что просидел всю ночь до самого рассвета. Холодный свет наступающего утра уже лился в окна, утренние сумерки рассеивались. О, чудо! Из-за дальних холмов я заметил яркий луч поднимающегося солнца, прорезывающий край горизонта. Малиновый цвет раскрасил небосвод немыслимым буйством красок.
Я стоял, заворожённый этой красотой…
Башня первого луча… Пришли на ум красивые слова… Башня первого луча…
И тут меня осенило! А что, если моя башня это и есть башня первого луча? Чем чёрт не шутит, пока Бог спит! Это, конечно, маловероятно, но всё же…
Я снова перелистал книгу Отца Бертока, искал в «Истории Лоранда» схему этой башни. Нашёл. Я огляделся, осматривая комнату, в которой жил, и сверяясь со схемой из этой тяжеленной книжищи. Я считал окна, рассматривал потолок и своды, выискивая общие черты. А ведь башню, скорее всего, перестраивали. Что я хотел найти?
Точно! Так и есть! В моей башне было шесть окон, шесть длинных узких проёмов, забранных цветными витражами. На схеме же было восемь окон. Значит, башня не та. Это было бы хорошо, но…
Я постоял разочарованно, прижимая раскрытую книгу к груди. Жаль. Это было бы здорово. Раз — и вот тебе подземный ход! Прямо здесь! Рядом!
Я вздохнул. Снова посмотрел в книгу, на схему башни. Потом ещё раз осмотрел стены своей комнаты. Расстояние между двумя окнами мне показалось большим, больше, чем между соседними рядом. И я подошёл ближе. Простенок между окнами закрывал гобелен — какой-то замок из сказки с тонкими шпилями и яркими извивающимися на ветру флагами-лентами.
Я бросил на кровать тяжёлую книгу, оставив её раскрытой на нужной странице. Ну и увесистая же она, собака, подержишь так ещё немного, и плечи будут, как у Терминатора…
Я попытался приподнять гобелен, чтобы осмотреть каменную стену, для этого пришлось сдвинуть тяжеленный окованный сундук. Эх, накачаю я тут мышцу, точно. Заглянул бы сюда кто-нибудь, вот удивился бы, чего это я тут всё переставляю с места на место.
Под тканью гобелена я, осмотрев стену, с изумлением обнаружил, что оконный проём заложили каменной кладкой. Оглядевшись и убрав тяжёлую скамью от другой стены, я сумел найти под другим гобеленом ещё один оконный проём, тоже заложенный камнями.
Восемь!
Здесь восемь окон, а не шесть!
Когда-то было восемь… А это значит…
Я замер, задумавшись. Башня первого луча… Что гадать, пойти и проверить! Что может быть проще!
Я забрал огарок свечи с каминной полки и вышел на лестницу. Два факела за ночь уже выгорели, и я, подсвечивая себе свечой, спускался вниз осторожно, под самую лестницу.
За прошедшие годы здесь накопилось много мусора, битого камня, палой листвы, пыли. Я сгрёб это всё в сторону ногами. Интересно, я, в самом деле, верю, что найду здесь что-то? Может, это бессонная ночь сказывается?
Я сел на корточки — света от одной свечи слишком мало, чтобы
