Роберт Святополк-Мирский - Нить судьбы
Великая княгине потребовала к себе Гусева.
— Владимир, немедленно отправь гонца к этим ребятам, что поехали за казной, если они еще не начали действовать, пусть ничего не начинают, если же что–то сделали, вот мой наказ: бросить все как есть, выбраться как можно незаметнее, отправляться к себе домой и сидеть тихо, не привлекая ничьего внимания, до следующих распоряжений. Пошлите также гонца остановить и вернуть игумена Иосифа — он уже выехал в Москву. А ты сам, Владимир, прикажи своим товарищам, чтобы в ближайшее время ни в чем не дали себя заподозрить, пусть будут все время на людях, чтобы остались свидетели, что они ни в чем не замешены и ничего не замышляют. Нам следует на пару месяцев затаиться.
Гусев изменился в лице.
— Государыня, — шепотом сказал он, — если, сохрани Господь, ты и Василий в опасности, мы готовы отдать жизнь…
— Поберегите ваши жизни на будущее, они еще понадобятся. Пока еще ничего не случилось, терпение, мой друг, терпение. Мы еще свое слово скажем.
Гусев низко поклонился и вышел. Софья удалилась в свою личную молельню.
Теперь она снова молилась о себе и сыне Василии, но мысли о престоле, великой державе и Третьем Риме отошли куда–то далеко на задний план. Случилось что–то, чего она не знала, и внутреннее чутье подсказывало, что какая–то неведомая, но грозная опасность нависла над ней, и теперь она молилась лишь о том, чтобы Господь сохранил ей и сыну жизнь и свободу…
… Городок Вологда расположился на берегу речки с тем же названием, его окружали небольшие деревеньки, и в одной из таких деревенек со смешным названием Козлена, в трех верстах от города, находился небольшой постоялый двор.
Вот на нем–то и остановились семеро молодых людей и одна девушка в мужском наряде. Они заняли две единственные комнаты постоялого двора и платили щедро, что хозяина весьма обрадовало. Он рассыпался в любезностях, предлагал самую лучшую дорогую еду и ни о чем молодых людей не расспрашивал, что, по–видимому, их вполне устраивало.
На следующий день после прибытия молодежи, прискакал запыленный всадник, весьма смахивающий на гонца, поднялся в комнату к молодым людям, пробыл там всего несколько минут, затем вместе с ними пообедал и уехал в неведомую даль, из которой появился.
Вскоре после этого молодые люди решили совершить пешую прогулку по ближайшим окрестностям.
Они захватили из гостиницы несколько корзин с вином и припасами, выбрали невдалеке на берегу реки открытое место, откуда было видно всякого, кто к ним бы приблизился, развели костер и уселись вокруг, разложив еду и откупорив бутылки, как это испокон веков делали, делают и будут делать молодые люди,
— Итак, великая княгиня дала нам два дня на подготовку, — сказал Петр Картымазов. — В субботу казна должна быть в наших руках.
Петр — по возрасту самый старший в группе, как бы автоматически признавался всеми тем, кто первым начинает разговор и последим его заканчивает, хотя отношения в группе этих людей, знакомых с раннего детства, были отношениями очень дружескими, почти семейными, где нет какой–либо иерархии старшинства.
— Я думаю, — сказал Филимон Зайцев, старший из братьев Зайцевых, — первым делом надо разведать, что творится в городе, где находится этот Казенный двор, да как он охраняется…
— Что надо сделать и узнать — это понятно, — перебил его брат, — ты вот лучше скажи: как?
— Давайте разделимся на группки по два–три человека, — предложил Ян, — въедем отдельно, вроде мы друг друга и не знаем, проедемся по улицам города, поболтаем с горожанами, и все узнаем.
— Ага! — воскликнул Алексей Бартенев. — И городская стража сразу засечет, что какие–то неизвестные люди малыми группками проникают в город! Стражники–то меж собой общаются: одни увидят тебя, другие — меня, третьи — Ивана и сразу поймут, что тут целый отряд! Нам это надо?
— Ну а как иначе разведать, что в городе? — поддержал Яна сводный брат Данила.
— У меня есть другая мысль, — сказал Иван Медведев, — Леша прав, — не надо, чтобы нас видели и запоминали всей группой. Должен пойти кто–то один. При этом он должен быть незаметным. Надо переодеться. Я вспоминаю, отец рассказывал, да и ваш вам тоже, наверное, — кивнул он близнецам Бартеневым, — как они посылали Алешу, когда надо было что–то узнать. Алеша — маленького роста и выдавал себя за мальчишку, который готов был всем служить и потому ему удавалось все разузнать…
— Ну, ты, к сожалению, роста совсем не малого, — улыбнулся Картымазов, — Тебе, наоборот, в твои пятнадцать — все двадцать дают!
— А я не о себе и говорю, — улыбнулся Иван.
— Тогда о ком же? — уставился на него Ян. — Тут у нас все высокие и плечистые.
Иван хитро улыбнулся.
— Но среди нас есть один, кто очень сильно отличается от других.
— Ну, наконец–то, — рассмеялась Лиза Бартенева, — наконец–то, мое отличие от вас хоть в чем–то пригодится!
— Иван прав, — подхватил Петр, — Это отличная идея! Девушка ни у кого не вызовет подозрений, ну только если конечно она не будет увешана оружием и одета как мужчина.
— Не бойтесь, — кокетливо улыбнулась Лиза, — я не разучилась носить сарафан. Вот только где его взять?
— Дочь хозяина постоялого двора примерно твоего роста, — сказал Ян.
— Как, — и ты тоже на нее положил глаз? — толкнул локтем брата Данила. — Не вздумай к ней даже подходить. Я уже с ней договорился.
— Вот и отлично, — подхватил Ян, — тебе и карты в руки! Скажи ей: так, мол, и так, наша сестренка хочет в город сходить, но в походном наряде ей стыдно, так, может, она уступит ей парочку своих сарафанов и чего там еще у нее есть…
— Ладно уж, я сама с ней договорюсь, — сказала Лиза. — В город завтра схожу, казенный дом найду, постараюсь выяснить, как охраняется, обойду со всех сторон… Что еще узнать надо?
— Прикинь, сколько стражников на улицах попадутся тебе на глаза, городок–то небольшой, я думаю, с утра до обеда ты весь–то его и обойдешь, — заключил Петр. — Ну и все. Кто–нибудь хочет что–нибудь добавить?
— Я хочу! — воскликнул Ян. — Если с делами покончено давайте, наконец, посидим, да отдохнем, как следует. Глядите — место ведь подходящее, какая красота кругом! — и он потянулся за бутылкой.
Весь остаток вечера до самой темноты они смеялись, веселились, пели и вели себя так, будто они приехали сюда только для этого.
… На следующий день Елизавета, переодетая обыкновенной деревенской девушкой, вернулась после обеда с очень хорошими новостями.
— В общем слушайте. Все просто замечательно! При входе в город никого не проверяют — городские ворота открыты с восьми утра до восьми вечера и в это время жители таких деревенек, как Козлена, снуют туда сюда возят городским молоко сыр продукты, одним словом проникнуть на детинец не составляет никакого труда. Я обошла весь городок, стражников видела всего четверых, из них двое спали, а двое пили и пели песни. Казенный дом стоит чуть в стороне на берегу речки, на пустыре — обнесен высоким забором и все в городе знают, что там хранится казна. Я обошла дом вдоль забора, постучала в калитку, попросила водички, мне открыл какой–то старичок, и никого кроме него во дворе не было. Старичок оказался очень разговорчивый, и рассказал, что тут кроме него еще четверо стражей, но они каждый день уходят на час по домам — пообедать! Вы поняли? Между часом дня и двумя — в доме вообще никого — кроме одного старика!
