Андреа Жапп - Полное затмение

Монж де Брине уехал из замка в свои владения. Тоном, не терпящим возражений, Аньес вынудила мессира Жозефа сказать ей всю правду.

– Сейчас же, мсье. Ваше молчание становится преступным. Я рассержусь на вас, если вы и дальше будете молчать. Где мой супруг? Я знаю, чувствую, что все от меня скрывают ужасные новости.

Жозеф из Болоньи опустил голову и признался:

– Вы правы, мадам. Но я не могу рассказать вам о них. Сеньор д’Отон приказал мне, равно как и Ронану, молчать.

– Так вот почему мсье де Брине так редко посещает меня!

– У него было много хлопот с отравительницей, – попытался оправдать его врач, но таким малоубедительным тоном, что графиня рассердилась:

– Прошу вас, мессир, перестаньте молоть чепуху! Вы принимаете меня за идиотку? Я хочу знать правду, и я узнаю ее!

Аньес резко повернулась и направилась в служебные помещения.

Ничего не бояться. Страх лишает сил. Сначала все узнать. Потом действовать.

Франческо де Леоне устроил свое ложе в комнатке над конюшнями. Обычно там жил ветеринар, следивший за кобылами, которые вот-вот должны были ожеребиться. Аньес постучала в дверь. Поколебавшись всего одну секунду, она вошла в комнатку. Ей упорно лгали, от нее скрывали чудовищное положение, и теперь галантные манеры были неуместны. Вероятно, Франческо де Леоне опять отправился в одну из своих долгих поездок. Немногочисленная светская одежда рыцаря де Леоне была аккуратно сложена. Действительно, так мало вещей: потертый льняной шенс, крестьянские браки, шерстяная котта непонятного цвета. На маленьком столике из тополя лежали Псалтирь и несколько бумажных свитков, исписанных стремительным высоким почерком рыцаря. Там же стояла чернильница. Ни таза, ни кувшина с водой. Несомненно, рыцарь умывался во дворе. В углу стояло ведро для отправления нужды. Постепенно странная нежность вытеснила тревогу Аньес. Нежность к страсти, заставившей Леоне отказаться от состояния, нажитого его семьей, которая считалась одной из богатейших в Италии, от легкого будущего и праздной жизни ради искренней веры.

Аньес подошла к столику, подняла свитки, надеясь найти чистую полоску бумаги. Ей не хотелось портить целый лист ради короткого послания. Аньес вновь подумала, что никогда не избавится от привычки на всем экономить. Тем лучше, она и не хотела от нее избавляться. Использовать только самые необходимые вещи, не забывать об их стоимости, помнить, что они всегда могут понадобиться. Аньес опустилась на стул и придвинула к себе чернильницу. Она случайно задела рукой несколько свитков, и один из них упал на пол.

Аньес наклонилась, чтобы его поднять, и тут ее взгляд упал на первые строки письма, написанного сегодня утром:

Мой дражайший кузен!

После моего приезда в Анже я был так занят, что не имел возможности поведать Вам о своих поисках. От всего сердца надеюсь, что Вы не сердитесь на меня. Несмотря на все мои усилия, мне так и не удалось найти диптих, подаренный мсье Вашим отцом. Я даже не напал на его след. Но будьте уверены, что я неустанно ищу его. Я понимаю всю важность миссии, которую Вы мне доверили.

Что все это значило? Письмо, несомненно, было написано рыцарем. Но почему здесь речь идет об Анже, о диптихе? Почему он подписался не своим именем? Вдруг Аньес осенило: послание было зашифровано. Получатель все сразу поймет, а вот если письмо попадет в чужие руки, его точный смысл так и останется тайной. И тут Аньес преисполнилась уверенности: Леоне искал Клеманс, которую по-прежнему считал мальчиком, по поручению своего так называемого кузена. Знал ли тот о пророчестве? О второй теме, которая указывала на дочь Аньес? Знал ли он, что в тайной библиотеке Клэре был обнаружен манускрипт, украшенный изображениями женщин с зеленой кровью? Аньес не имела об этом ни малейшего представления.

Аньес должна помешать Леоне найти Клеманс. Она будет бороться до последнего вздоха, но не позволит рыцарю навязать своей дочери славное и вместе с тем страшное будущее, которое предсказали ей звезды.

Дрожащей рукой она вывела на полоске бумаги несколько строк:

Мсье!

Похоже, после Вашего возвращения с Кипра наши дороги еще сильнее разошлись. Прошу вас оказать мне милость и разделить сегодня вечером со мной ужин, чтобы мы могли поговорить в дружеской обстановке.

Аньес положила записку на узкую кровать, чтобы рыцарь сразу же увидел ее, и вышла из комнаты.

Аньес приказала, чтобы ей немедленно доложили о возвращении рыцаря де Леоне и накрыли стол на две персоны. Затем она ушла в свою опочивальню, села на стул, положила открытую книгу на колени и принялась ждать. Скоро уже прозвонят к вечерне*. Куда подевались все мысли? Аньес не смогла бы ответить на этот вопрос. Казалось, даже нетерпение куда-то исчезло. Она просто ждала, только и всего. Она ждала тяжелых торопливых шагов, которые подскажут ей, что Артюс скоро войдет в ее опочивальню. Она ждала, что вот-вот раздастся гортанный смех, означающий, что сейчас Клеманс бросится в ее объятия. Она ждала облегчения, храбро сражаясь с навалившимся на нее страхом. Со страхом, своим заклятым врагом. «Страх не спасает от укусов, моя дорогая», – говорила баронесса де Ларне. Навострить уши и поднять хвост. Сопротивляться. Держать страх на коротком поводке. Надеть на него намордник.

В дверь осторожно постучали. Молоденькая служанка, которую Аньес прежде не видела, просунула голову в образовавшуюся щель и робко сказала:

– Наша дама… Меня послал Ронан. Мессир рыцарь вернулся. Он сказал, что сейчас умоется и присоединится к вам.

Девушка исчезла так быстро, что Аньес даже не успела ее отпустить. Наверняка она работает на кухне. Маленький хлопотливый народец, с которым Аньес редко сталкивалась.

Она боролась с апатией. Ей ничего не хотелось делать, но все же она встала и направилась в небольшую столовую, где они с Артюсом принимали только самых близких гостей.

Аньес тяжело опустилась на стул, думая только об одном: не поддаваться страху, какими бы плохими ни были известия. Она снова стала ждать.

Аньес не могла бы сказать, когда пришел Леоне: через час или через несколько минут. Под наигранной веселостью рыцаря скрывались изнеможение и тревога. Аньес, взяв себя в руки, спокойно сказала:

– Рыцарь, благодарю вас за честь, которую вы мне оказали, согласившись разделить со мной трапезу.

– Это вы сделали мне честь, – ответил Леоне, низко поклонившись. – К тому же ваше общество всегда доставляет мне удовольствие.

Леоне улыбнулся. Аньес так любила, когда губы рыцаря медленно растягивались в милой улыбке.