Сергей Удалин - Не ходите, дети...
Вот только со временем неувязочка вышла. Шофер раньше восьми утра в отеле не появится. Тем более что выходной у человека. А к семнадцати-ноль-ноль они кровь из носа должны вернуться в отель. Нет, не успеть. Хотя…. Ёкарный бабай! Если не получается выехать рано, можно же выехать поздно. Но сегодня.
– Гарик! – Андрей несильно, «любя», тряхнул партнера за плечи. – Спроси, а где сейчас этот Зинка. Может, он еще не ушел с работы?
В отличие от студента администратор уже сдался и лишь послушно исполнял желания клиента.
– Кажется, ключи от гаража еще не сдавали, – неуверенно пробормотал он. – Можно позвонить и узнать, кто там остался.
– Ну так звони! – нетерпеливо прикрикнул русский, но тут же остановил потянувшуюся к телефону руку африканца. – Нет, лучше пойдем сами. Если он в гараже, так прямо на месте обо всем договоримся и сразу же поедем. Давай, камрад, показывай дорогу!
Администратор даже и не подумал заикнуться о том, что не имеет права без крайней необходимости покидать рабочее место. Возможно, позже его ожидает неприятный разговор с управляющим, но куда безрассудней было бы сейчас разозлить слишком уж энергичного и вспыльчивого постояльца. Вот ведь повезло с клиентом, jockerly bye-bye!
* * *Мзингва и в самом деле еще не ушел домой. Похоже, ему и здесь было неплохо. Широкая улыбающаяся физиономия африканца казалась такой же безмятежно счастливой, как и желто-оранжевая расцветка его рубашки. Ярко-зеленая бейсболка повернута задом наперед, необъятной ширины брюки старательно подметают пол, впрочем, и без того достаточно чистый. Еще бы повесить этому парню на шею золотую цепь, получился бы типичный «чувак» из американских комедий. И резковатый, щекочущий запах, ударивший в нос прямо с порога, показался Шахову подозрительно знакомым.
Быстро оглядевшись, Андрей без труда определил источник благовония. На металлическом столе у стены лежал простенький деревянный мундштук с еще дымящейся сигаретой откровенно самокрутной конструкции.
– Марихуану, значит, покуриваем? – констатировал он очевидный факт.
Перевода не потребовалось. Парень постарался изобразить чувство вины, но улыбка на его лице стала только еще более довольной.
– Нет, сэр. – Он энергично замотал головой, отчего позолоченная серьга в левом ухе радостно заплясала. – Это дагга[14] – безобидная травка. Снимает усталость после работы и повышает настроение.
– Ничего не поделаешь, господа, – смущенно вставил из-за спины администратор. – Они все этой дрянью балуются. Вообще-то она тоже запрещена, но, пока это не сказывается на работе, мы стараемся закрывать глаза на мелкие нарушения.
Гарик перевел его слова и добавил немного от себя:
– Андрей Викторович, по-моему, здесь все ясно. Пойдемте отдыхать.
По большому счету партнер был прав, но сразу сдаваться Шахов не привык. Да и не сразу – тоже. Чуть ли не первое правило, которому научил его в детстве тренер, звучало так: если пошел в бросок, иди до конца. И до сих пор оно помогало выкручиваться из самых неприятных ситуаций. Может, и сейчас получится. В крайнем случае он сам за руль сядет, а «чувак» будет просто дорогу показывать.
– Машиной управлять сможешь? – Он строго посмотрел на Мзингву.
Тот, мгновенно сообразив, что в полицию его сдавать никто не собирается, заулыбался еще шире:
– Настоящий зулус может вести машину в любом состоянии. Зулусы – очень крепкий народ, сэр.
Шахов задумчиво посмотрел на хвастуна, потом незаметным движением сунул руку в карман брюк.
– Лови! – крикнул он, одновременно запуская в шофера свой объемистый бумажник.
Парень хоть и с небольшим опозданием, но среагировал.
«Еще бы! – мысленно усмехнулся Андрей. – Настоящий зулус деньги из рук просто так не выпустит».
Он подошел к Мзингве и одобрительно похлопал африканца по плечу, не забыв при этом вытащить добычу из его цепких пальцев. Шофер машинально вцепился в ускользающее счастье, но куда ему тягаться с мастером спорта по греко-римской борьбе.
– Ладно, по коням! – скомандовал Шахов и на всякий случай уточнил для иностранцев: – Поехали.
– Андре-е-ей Викторыч! – скептически сморщил нос студент Алексеев. – Может, не надо, а?
– Поехали, Гарик, – повторил бизнесмен. – Нечего время терять.
Задержаться, однако, все же пришлось. Узнав, куда и зачем предстоит отправиться, Мзингва все с той же добродушной улыбкой заломил за поездку двойную цену – полторы тысячи рандов[15]. Пятьдесят процентов надбавки – за то, что работает в выходной день, и еще столько же – за то, что ему в этот выходной не удастся как следует выспаться. Торговался он не хуже любого азербайджанца с питерского рынка, убежденно и самозабвенно, а Шахов не мог ответить ему тем же – время поджимало. И через каких-нибудь десять минут сдался, согласившись на тысячу плюс стоимость бензина.
– Только учти, – предупредил Андрей, – получишь деньги полностью, если вовремя привезешь нас обратно. А если не зря прокатимся, то я, может быть, и еще немного добавлю.
Радость африканца от этих слов несколько потускнела, но, если честно, он и на такую удачу не очень-то надеялся.
– Паджехалли, – повторил он историческую фразу и уселся за руль старенького «Фольксвагена Кэдди», используемого работниками отеля для местных служебных командировок, а Мзингвой – для ежедневных поездок от дома до работы и обратно.
Гарик пристроился слева от водителя, а Шахов – на заднем сиденье. Пожилой мотор «фольксвагена» рявкнул, как молодой тигр, и администратор нажал на кнопку открытия ворот, одновременно раздумывая, какие комиссионные сможет содрать с Мзингвы. Остановился он на сумме в триста рандов, разумно рассудив, что, если шофер заупрямится, ему можно и про курение дагги на территории отеля напомнить.
У ближайшего супермаркета остановились, Шахов по совету проводника прихватил там бутылочку «Джонни Уокера» в подарок колдуну.
– Если Магадхлела за что-то и уважает белых, – охотно объяснил Мзингва, – так это за то, что они придумали виски.
Андрей одобрительно хмыкнул. Смешно сказать, но эта фраза его успокоила. Судя по всему, нормальный мужик этот колдун. Просто работа у него немного необычная. Да и шофер вроде бы тоже парень приличный. Ну, расслабился после смены – с кем не бывает. А сейчас собрался и баранку крутит уверенно, спокойно. Да еще успевает играть с Гариком в увлекательную игру «а как будет по-вашему…».
Сам Шахов особой тяги к иностранным языкам никогда не испытывал и поэтому решил вздремнуть. Как-никак, а завтра турнир продолжится, нужно, чтобы голова хоть немного соображала. Это пацану ночь-другую не поспать – плевое дело, а он так уже не может.
