Эмма Орци - Рыцарь любви
— Тсс! — повелительно произнес лорд Энтони, указывая на игроков в домино.
— О, не беспокойтесь, милорд, — поспешно заявил Джеллибэнд. — Мы среди друзей. Вон тот молодой джентльмен — такой же верноподданный короля Георга, как и вы. Он недавно приехал в Дувр по делам. Тут, повторяю, все наши друзья, милорд.
— Друзья так друзья, — повторил Дьюхерст, очевидно, не желая распространяться с хозяином на эту тему. — А кто у вас есть из приезжих?
— Никого, милорд, я ожидаю только сэра Перси Блейкни с супругой; но на ночь они не останутся.
— Леди Блейкни? — удивился Дьюхерст.
— Так точно, милорд, сейчас приходил шкипер с яхты сэра Перси и сообщил, что брат миледи отплывает сегодня во Францию; миледи и сэр Перси провожают его… Это не будет вам неприятно?
— Нисколько, милейший, нисколько! Надеюсь, ужин будет такой, каким умеет угощать Салли?
— О, в этом вы можете не сомневаться, милорд, — отозвалась Салли, накрывая на стол. — Сколько приборов, милорд?
— Пять, но рассчитывайте по крайней мере на десятерых: наши друзья будут, вероятно, очень голодны, да и я сам готов съесть целого быка.
— Кажется, приехали, — сказала Салли, прислушиваясь к топоту копыт и стуку колес.
В зале засуетились. Салли бросилась к зеркалу, Джеллибэнд поспешил навстречу гостям. Только незнакомцы не принимали участия в общей суете и спокойно продолжали свою игру.
— Пожалуйте, графиня, вот сюда, направо, — произнес за дверью приятный мужской голос.
— Все приехали! Все целы и невредимы! — радостно воскликнул лорд Энтони. — Ну, живо, Салли, подавай на стол!
Дверь распахнулась, и Джеллибэнд, рассыпаясь в приветствиях, ввел двух дам и двух молодых людей.
— Да здравствует старая Англия! — с воодушевлением воскликнул лорд Энтони, простирая руки навстречу вошедшим.
— Вы лорд Энтони Дьюхерст? — с сильным иностранным акцентом спросила старшая из дам.
— К вашим услугам, мадам! — ответил Энтони, целуя руки обеим дамам, а с их спутниками обменялся дружескими рукопожатиями.
Салли помогла дамам снять дорожные плащи, Джеллибэнд с низким поклоном придвинул кресла к ярко пылавшему огню, и обе гостьи подошли к камину. Все с почтительным любопытством смотрели на них.
— Я, право, не знаю, господа, как мне благодарить вас, — сказала старшая из дам, протягивая к огню свои изящные аристократические руки и с выражением горячей благодарности переводя взор с лорда Дьюхерста на сопровождавшего ее молодого англичанина.
— Как благодарить? Скажите, что вы рады очутиться в Англии и что не очень устали от тяжелого путешествия, — весело ответил лорд Энтони.
— О да, я рада, что мы в Англии! — со слезами проговорила графиня. — И мы уже забыли все тяготы путешествия.
У нее был низкий, звучный голос; красивое лицо носило печать пережитых страданий, но выражало спокойное достоинство; великолепные волосы, приподнятые по моде того времени высоко надо лбом; были белы как снег.
— Надеюсь, графиня, мой друг, сэр Эндрю Фоулкс, не давал вам скучать дорогой? — весело спросил лорд Тони.
— О, ваш друг — сама доброта и любезность! Чем я и мои дети можем отблагодарить вас?
Молоденькая дочь графини, миниатюрная девушка с детским личиком, до сих пор не произнесла ни слова, но ее большие карие глаза, светившиеся трогательной печалью, постоянно искали взгляда сэра Эндрю Фоулкса, подсевшего поближе к огню и к ней. Когда наконец ей удалось встретить его взгляд, в котором она прочла нескрываемое восхищение, щеки ее вспыхнули ярким румянцем.
— Так вот какова Англия! — сказала она, осматриваясь кругом.
— Только уголок Англии, — улыбнулся сэр Эндрю. — Но он весь к вашим услугам.
Девушка опять покраснела, но улыбнулась с явным удовольствием. Она ничего не ответила, сэр Эндрю также молчал, но они и без слов поняли друг друга, как это часто бывает с очень молодыми людьми с тех пор, как свет стоит, и будет продолжаться, вероятно, пока на земле будет оставаться хоть одна юная парочка.
Дверь из кухни отворилась, и Салли внесла огромную суповую миску.
— Ага! Вот и ужин! — воскликнул лорд Тони и, подойдя к графине, с поклоном подал ей руку.
Большинство посетителей вышли из зала, чтобы покурить свои трубки на воздухе, но два незнакомца остались на своих местах, попивая пиво и продолжая игру в домино. Гарри Уэйт тоже не покинул зал и, одиноко сидя за своим столиком, сердитым взглядом следил за суетившейся Салли, с которой не сводил глаз и молодой виконт.
На этого изысканно одетого двадцатилетнего юношу ужасы пережитого, по-видимому, не произвели особого впечатления.
— Если Англия такова, какой я вижу ее здесь, — с ударением сказал он, — то, клянусь, я ею очень доволен.
С крепко стиснутых губ Гарри Уэйта сорвалось какое-то неопределенное восклицание, но он слишком уважал знатных джентльменов, главным образом лорда Тони, и поэтому удержался от резкого возражения.
— Да, Англия действительно такова, милый мой изгнанник, — засмеялся лорд Дьюхерст. — Но, ради Бога, не вздумайте применять свои свободные взгляды в нашей высоконравственной стране. — И он занял место во главе стола, усадив возле себя графиню.
Джеллибэнд наливал в стаканы вино; Салли разносила тарелки с супом. Друзья Гарри поспешили вывести его из зала, так как восхищение юного француза хорошенькой трактирщицей все росло, а с ним росло и раздражение рыбака.
Молоденькая графиня все еще стояла у камина, почти не сознавая, где она, чувствуя лишь, что Эндрю Фоулкс не отрывает от нее глаз, а его рука как бы нечаянно касается ее руки.
— Сюзанна! — раздался повелительный голос графини.
Девушка вздрогнула и из мира грез вернулась на землю.
— Иду, мама, — покорно проговорила она и села за стол.
Глава 4
Лига Алого Первоцвета
Приезжие ужинали, а два незнакомца все продолжали играть в домино; когда они наконец кончили партию, старший из них встал с места и, повернувшись спиной к сидящим за столом, принялся расправлять свой длинный плащ, украшенный двумя пелеринами. Бросив украдкой взгляд на вновь прибывших гостей и убедившись, что никто не обращает на него внимания, он многозначительно посмотрел на своего товарища.
— Все благополучно, — беззвучно прошептал он, и в то же мгновение его спутник с необыкновенным проворством опустился на колени и бесшумно скользнул под дубовую скамейку.
— Спокойной ночи, джентльмены! — громко сказал человек в плаще и вышел из зала.
Никто не заметил странного маневра, и, когда дверь за незнакомцем закрылась, у всех вырвался вздох облегчения.
