Спросите Сталина. Честный разговор о важном сегодня - Игорь Станиславович Прокопенко

«…По нашим правилам, по нашим законам хлеб дают только за работу. Кто не работает, тот хлеба не получает. Эта часть крестьян вступила в колхозы зимой, в самое горячее время они не работали, так что хлеба они не получают, поэтому некоторая часть крестьян сейчас голодает.

[…] У нас строй такой – кто трудится, тот может жить хорошо, а кто не трудится, тот может остаться голодным»[78].

Сталин не любит крестьян, это сквозит в каждой его строке. Эта нелюбовь имеет глубокие корни. Крестьяне в России составляли подавляющее большинство. Крестьяне, по сути, – единоличные хозяева, а это никак не «билось» с планами большевиков по строительству новой России. Выход из создавшейся ситуации виделся простым: у крестьян все отобрать, заставить работать практически за еду, а хлебом, который крестьянин вырастит, оплатить индустриализацию страны. Кто не захочет играть в эту игру, то есть идти в колхозы, – того заморить голодом. Вот как эту ситуацию видел Сталин:

«Они не пахали и не сеяли, надеялись украсть, но красть нельзя, красть стало очень трудно, и они теперь страшно голодают. Так что неуважение к общественной собственности заставляет одну часть крестьян, которая хотела выехать на воровстве, страшно страдать»[79].

Надо сказать, что Сталин, конечно, хотел как лучше. Он считал, что будущее – за крупными сельскохозяйственными объединениями, справедливо рассуждая, что только крупные хозяйства могут обеспечить высокую производительность труда. И, кстати, первые колхозы были добровольными. Насильственная коллективизация началась, когда выяснилось, что индустриализация не ждет, стране нужен хлеб, чтобы оплачивать заграничные технологии. Ждать не было времени, а крестьянин насильно объединяться не хотел. Начался саботаж. Сталин в этом увидел угрозу государственной безопасности. И развязал против крестьян настоящую войну. Читаем горячие объяснения Сталина, кого он считает врагом:

«Хищения организуются главным образом кулаками, раскулаченными и другими антиобщественными элементами, старающимися расшатать наш новый строй».

Кулаки, то есть деревенский средний класс, – вот кто, по мнению Сталина, был главным тормозом индустриализации. Тут было интересное противоречие: к этому времени государство жило уже по советским законам, а кулаки – по законам свободного рынка.

В чем же эти законы заключались? Зажиточные кулаки считали нормальным не горбатиться на общем поле бесплатно, а перекупали зерно, выставляли закупочные цены по рыночному принципу, кто больше даст. А еще – придерживали зерно до поры, когда цены будут максимальными. Ничего нового, так было всегда, рынок есть рынок. А вот с этим мириться Сталин не собирался. Читаем подлинные строки Сталина, адресованные писателю М. Шолохову, который решил заступиться за крестьян-земляков:

Рис. 148. Сталин И. В. Письмо Л. М. Кагановичу, В. М. Молотову 20 июля 1932 г.

РГАСПИ. Ф. 81. Оп. 3. Д. 99. Л. 106–113.

«Смотрите, эти ваши хлеборобы, они чем занимались? Они в “итальянку” играли, они хотели уморить голодом рабочий класс и Красную Армию».

«Итальянка» – это итальянская забастовка, то есть люди на работу ходят, но ничего не делают. Но если все было именно так, каковы были масштабы саботажа и масштабы хищений? Чтобы получить ответ на этот вопрос, обратимся к прессе тех лет.

Газета «Правда», 25 августа 1932 года, читаем:

«В 12 часов ночи на 12 телегах кулаки украли из колхоза около 40 пудов зерна».

Масштабы воровства колхозного имущества порой были действительно колоссальными. Кроме того, судя по материалам тех лет, крестьяне считали, что власть можно взять измором, тогда колхозы распустят и все будет как прежде. Потому были и саботаж, и реальное вредительство, и даже настоящий террор. В ответ Сталин развязал свой террор уже против крестьян. Крестьяне начали искать заступника и нашли его в лице Михаила Шолохова. Шолохов обратился к Сталину. Сталин ответил письменно. Читаем этот отчаянный крик сталинской души по поводу крестьянского саботажа:

Сталин – Шолохову, 6 мая 1933 года. «Тот факт, что саботаж был тихий и внешне безобидный, без крови, этот факт не меняет того, что уважаемые хлеборобы, по сути дела, вели тихую войну с советской властью, войну на измор, дорогой товарищ Шолохов». (Рис. 151.)

К началу 1930-х годов масштабы саботажа и воровства колхозного зерна, о которых Сталин пишет Шолохову, оказались таковы, что напрямую угрожали экономической безопасности страны. Тут-то и выяснилось, что нет у государства никакой управы на крестьян. Она появится, но позже. А пока читаем возмущенные сталинские строки (рис. 149):

Рис. 149.

Газета «Правда», 1932, № 235.

Рис. 150.

Письмо Иосифа Сталина Михаилу Шолохову о недооценке сопротивления кулачества мероприятиям советских органов при проведении хлебозаготовок. 6 мая 1933 г.

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 3459.

Из переписки Сталин – Кагановичу, Молотову. 20 июля 1932 года. Сталин: «По закону эти господа рассматриваются как обычные воры, получают два-три года тюрьмы (формально!), а на деле через 6–8 месяцев амнистируются».

Битва с кулаками оказалась непростой. Опыта массовых репрессий пока еще не было. Пытались действовать по существующим законам, но они оказались слишком мягкими для эпохи невиданных деревенских потрясений. Загоняя крестьян в колхозы насильно, государство задело их за живое, и крестьянин, обычно тихий, кроткий и умеющий терпеть, готов был, защищаясь, идти на самые тяжкие преступления. Для Сталина неготовность государства наказывать нарушителей нового порядка по закону оказалась неожиданностью. Вот какими выводами он делится с товарищами по партии.

Строго секретно, из особой папки. Решение от 2 июля 37 года, № 94 «Об антисоветских элементах».

«Послать секретарям обкомов, крайкомов, ЦК нацкомпартий следующую телеграмму:

“Замечено, что большая часть бывших кулаков и уголовников, высланных одно время из разных областей в северные и сибирские районы, а потом, по истечении срока высылки, вернувшихся в свои области, являются главными зачинщиками всякого рода антисоветских и диверсионных преступлений…»[80].

В этом документе впервые звучит слово «диверсия», и это неспроста. Сталин решает, что пришло время жестких решений. В письме от 20 июля 1932 года (рис. 149) Сталин впервые прописал основные черты репрессивной политики по отношению к крестьянам:

«Терпеть дальше такое положение немыслимо, предлагаю издать закон об изъятии или отмене существующих законов, который бы

а) приравнивал по своему значению железнодорожные грузы, колхозное имущество и кооперативное имущество к имуществу государственному;

б) карал за расхищение, воровство имущества указанных категорий минимум 10 годами