Три побега из Коринфа (ЛП) - Маковецкий Витольд
— Нет, это правда! — сказал Веджанус. — Ты хвастался этим перед Хирамом, который собирался их купить. Тогда я поклялся отомстить и осуществить эту клятву, клянусь Зевсом!
Хореон побледнел, как выбеленный холст.
— Я дам тебе выкуп, — быстро сказал он, — очень большой выкуп. Я богат. Назови любую сумму.
— О да, я знаю, что ты богат. Я все знаю о каждом твоем поместье, Хореон.
— Я дам пятьдесят мин, я дам даже талант золотом.
— О боги! — Веджанус покачал головой. — Кровь моих друзей не оценивается никакими деньгами.
— Я дам талант и двадцать мин.., я дам полтора таланта.
— Не говори мне больше ничего, друг мой! Не разбивай мне сердце.
— Я дам вам два таланта…
— Помолчи, друг мой! Не разбивай мне сердце! — повторил свои слова Веджанус, одновременно прикрывая рот Хореон своей широкая ладонь. Он подержал ее так мгновение, как будто обнимая его. Затем внезапно сильно толкнул его и вышвырнул за борт корабля.
Раздался громкий крик и всплеск.
Огромная лысая голова на мгновение появилась над водой, но тут, же была унесена назад, после того как пятьдесят весел равномерно дернули на себя изо всех сил.
Вскоре голова исчезла в глубине.
Внезапно один из молодых пиратов, схватил Веджануса за руку.
— Что ты наделал, вожак? — сказал он.
Веджанус пристально посмотрел на него.
— Неужели ты, козопас, продал бы кровь своих братьев за два таланта?
— Да, я не об этом, — сказал пират, — но у него на шее была золотая цепь.
Веджанус рассмеялся и похлопал парня по плечу.
— Дурачок, — сказал он, — за кого ты принимаешь, меня, Веджануса?
И он вынул из кармана хитона красивую, поблескивающую золотом этрусскую цепь.
— Не волнуйся. Ничего ценного на Хореосе больше не осталось, кроме обделанной набедренной повязки.
Все пираты рассмеялись.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
А как же Диосс и Эвклея? Они почти не видели, что случилось с Хореоном, потому что от него их отделяла группа пиратов. Они были больше удивленны скорее появлением Полиникоса и Меликла и все еще не могли понять того, что происходило вокруг них.
— Кто эти люди? — спросили они, указывая на пиратов.
— Это наши друзья, пираты.
— Наши друзья? И что они сорбираются с нами делать?
Полиникос улыбнулся: — Они сделают то, что вы пожелаете.
— Как это, Полиникос, о чём ты говоришь, и что ты вообще имеешь в виду?
— Это значит, что… вы все свободны, свободны… понимаешь?
— А моя мама и брат?
— Все, и Эвклея тоже!
Глаза девушки наполнились слезами. Она все еще не хотела верить своим ушам и своим собственным глазам, она боялась, что все это было какой-то ошибкой или даже сном.
Но она посмотрела на Полиникоса и увидела его взволнованное лицо, затем она посмотрела на Меликла, который спокойно и дружелюбно улыбался ей . Невозможно было больше сомневаться.
— Полиникос, я могу рассказать об этом своей матери?
— Конечно, ты должна сказать ей это прямо сейчас!
Эвклея быстро убежала. Диосс тоже хотел подняться, но не мог, так, как был все еще слаб и очень бледным.
Полиникос заметил это, опустился рядом с ним на колени и обнял его за голову.
— Софрониск, — крикнул он, — принеси, скорее, вино!
И Диосс увидел, как Рабдоем, могущественный сидонский вельможа, стоявший неподалеку в роскошных одеждах, послушно побежал за вином. У мальчика в глазах сначала мелькнуло большое удивление, затем страх, потом он все вдруг пошло так, как он решил, что либо это ему просто снится, либо он так ослаб от болезни, что весь мир перевернулся у него в глазах. И видя как сквозь туман большое, честное лицо Ксенона Эфесского, он старался собрать свои мысли, но не мог.
В эту минуту вошли его мать, Эвклея и братик, бледные, дрожащие и всхлипывая от плача, но в этот же момент финикийскомий вельможа принес вино и с Полиникос влил несколько капель в рот своему недавнему рабу.
Глаза Диосса прояснились. Однако видения не исчезали и он начал понимать что происходила на самом деле. Он с трудом поднялся на ноги. С одной стороны его держал Полиникос а с другой Эвклея.
— Куда они нас везут, куда мы плывем? — спросил он, наконец.
Полиникос указал на восток, где ласковое осеннее солнце уже высоко поднялось и отбрасывало серебряные лучи на волнующееся воды моря.
— Туда, — сказал он, — прямо к солнцу, к свободе, к Самосу, в Милет. Ты понимаешь, мальчик?
У Диосса в глазах вдруг все окончательно прояснилось.
— Я понимаю, — сказал он, — да, теперь я все понимаю.
Это стало видно по его лицу
Затем он притянул лицо Полиникоса к себе.
— Я вижу, — прошептал он ему на ухо, — что кто-то из вас наверное, волшебник!
А произошло все так:
Битва между пиратами и финикийским кораблем у острова Наксос окончилась, как и должна была закончиться при данных обстоятельствах. Когда подошла вторая барка Веджануса, у финикийцев не осталось никакой надежды на победу или спастись. Они это поняли и поэтому отказались от борьбы и сдались.
Финикийцы уже сложили оружие, когда к ним подошел милетский корабль. Битва была окончена. Морские пираты с большой радостью привели плененный корабль свою бухту. Милетцы бросили якорь рядом с ними. Калиас смотрел на это немного с беспокойством, как до него Ксенон, он никак не мог поверить в дружбу и привязанность к их необычным друзьям и все еще немного беспокоился за свою жизнь.
Но когда Веджанус, узнал, что сиракузец друг Меликла, и именно ему он обязан за те шесть мечей в Кноссе он не только замечательно его принял, но даже предоставил ему все, что тому было нужно. Он пригласил его на большой пир и попросил еще раз пересказал весь знаменитый инцидент в Кноссе. Калиас конечно, стал за столом главным гостем, и так как он был замечательным рассказчиком, его все с удовольствием слушали. Когда он рассказывал о том, как глупо выглядели спартанцы после побега галерников во главе с Веджанусом, все сидевшие за столом схватились за животы и покатывались от смеха.
