Дети Агамемнона. Часть I. Наследие царей - Александр Герасимов
— Мы давно не оставались вот так, наедине. Каждый день происходит столько всего… Порой мне хочется умчаться с тобой на колеснице до самого побережья, а там подняться на корабль и уплыть куда-нибудь, где нет важных дел и назойливых просителей. Только ты и я!.. Больше никого.
— Тебе следовало бы чаще отдыхать, — попрекнула его жена, усевшись позади на край купальни.
— Это невозможно.
— Знаю.
Клитемнестра начала мягко массировать плечи супруга. Агамемнон заурчал от удовольствия, ощущая, как расслабляются тугие узлы под кожей. В этом состоянии он не мог заметить, что его супруга то и дело косится вправо, в дальний угол комнаты. Хотя Клитемнестра вела себя спокойно, ее тщательно скрываемая нервозность порой все же проступала через напускную ласку. Но царь ничего не подозревал: сквозь полуопущенные веки он смотрел на потолок.
— По-моему, следует перестроить эти комнаты, — заметил он.
— Что не так? Мне всегда нравилась купальня.
— Здесь слишком темно. И много красного цвета. Стены, колонны, ковры под ногами — все красное… А я бы сделал это место белым, как облака на вершинах гор.
— Ты же любил оттенки красного.
— С недавних пор — уже не особенно. Такое чувство, что меня окружает кровь! А я и так вижу ее слишком часто.
Клитемнестра вздрогнула и убрала руки. Резкое движение уже не укрылось от внимания Агамемнона:
— Что с тобой?
— Немного холодно. Это ты лежишь в нагретой воде, а не я.
— Тогда присоединяйся! — царь начал вставать, но ладони жены вновь легли на его плечи и настойчиво надавили вниз.
— Отдыхай. Я сейчас.
Клитемнестра встала и, чуть поколебавшись, сбросила гиматий. Еще раз нервно глянув в сторону, она сделала пару шагов и медленно опустилась в ароматную воду.
— Так лучше? — усмехнувшись, спросил ее муж.
— Что?.. А, ну да, конечно.
Агамемнон протянул руку и погладил грудь жены, затем опустил ее под воду и коснулся гладкого бедра.
— Я хочу тебя.
— Прямо здесь… Сейчас?!
Напряжение Клитемнестры многократно усилилось. Царь поджал губы:
— Что-то не так?
— Все хорошо. Просто утомилась за день, как и ты. Но выполнить твое желание я не против, — она старательно улыбнулась.
— Вот и хорошо, — потянувшись к ней, владыка Микен начал настойчиво поглаживать ее тело.
Клитемнестра поняла, что это отвлечет внимание Агамемнона и лишь играет ей на руку. Поэтому царица подалась навстречу и принялась старательно демонстрировать свои навыки в искусстве любви. Вскоре властелин Микен уже не помнил себя, сильными толчками овладевая возлюбленной и постанывая от наслаждения. Она старательно подыгрывала ему… пока вдруг не высвободила правую руку и не взмахнула ей.
Из тени выступила фигура мужчины. Он сжимал в ладони простой меч из тех, какими обычно пользовались солдаты.
Стремительными, но неслышными шагами чужак приблизился к царю. И нанес ему удар в спину — быстро, почти без замаха.
Лезвие вошло глубоко под ребра. Агамемнон захрипел и выгнулся дугой. Одним движением Клитемнестра выскользнула из-под него и выскочила из воды. Глазами, полными страха, она наблюдала, как убийца выдернул клинок… и сразу же ударил снова.
Царь безжизненно сполз в купальню — вода смешалась с алой кровью, поглотила тело с головой и разметала черные кудри. Теперь все в комнате было красным. Клитемнестра задрожала, не в силах отвести взгляда от тела.
Мужчина шагнул к ней. Его глаза были безумны, с меча капала кровь. Царица все поняла и замотала головой:
— Нет, нет. Ты должен бежать, Парис! Мы договаривались, что ты уйдешь!..
Убийца еще несколько мгновений смотрел на нее, а потом перевел взгляд на мертвое тело. Выражение его лица изменилось, губы расползлись в радостном, зверином оскале. Это торжество жутко контрастировало с разыгравшейся трагедией.
— Уходи скорее. Помнишь? Я должна закричать и позвать стражу. Эак выпустит тебя, но пусть охрана заметит… Ну же, Парис, умоляю!
Казалось, время застыло. Убийца колебался… Но вдруг, не сказав ни единого слова, бросил меч и выбежал из комнаты. Клитемнестра перевела дух.
Теперь ей следовало немного выждать — всего несколько ударов сердца, — и позвать на помощь стражу. Притвориться потрясенной, начать стонать и лить слезы над телом мужа. А Парис тем временем сумеет скрыться.
Неужели все получилось?..
Плеск и жуткое булькание заставили ее замереть. Агамемнон приподнялся в воде, его глаза были вытаращены, мокрые волосы висели спутанными космами. Предсмертная агония владыки Микен была ужасной. Царь медленно протянул руку к супруге, нечленораздельно мыча.
Клитемнестра закричала. Это был настоящий вопль безумия. Лихорадочно оглядываясь по сторонам, она заметила лежащий рядом с царской одеждой лабрис — маленький ритуальный топор, который Агамемнон носил на поясе для церемоний. Схватив оружие, женщина изо всех сил замахнулась.
Удар пришелся прямо в шею. Брызги темной крови окропили лицо Клитемнестры. Тело супруга с громким плеском рухнуло в воду.
На этот раз Агамемнон, без сомнения, был мертв.
Царица отшвырнула топор подальше. Краем сознания Клитемнестра еще успела отметить топот множества ног — сюда спешили стража и слуги. Затем мир потемнел и завертелся. Она потеряла сознание.
* * *
Ей удалось убедить всех в своей невиновности. К тому же несколько стражников успели заметить убегающего Париса. По словам Клитемнестры, внезапное нападение так поразило ее, что она не сразу смогла позвать на помощь. Убийца якобы дважды ударил Агамемнона, но царь успел выбить оружие и оказал сопротивление — тогда нападавший добил его топором и скрылся. Лишь тогда царице достало сил закричать.
В эту историю поверили: не было причин сомневаться в словах царицы. Все жалели несчастную женщину, оставшуюся без мужа. В Микенах был объявлен великий траур; по приказу Клитемнестры для павшего микенского героя возвели великолепную гробницу-толос. Царица не пожалела средств и усилий, чтобы обеспечить достойное захоронение праха супруга.
Вскоре после смерти Агамемнона она распрощалась с Эаком. Старый слуга был для нее живым воспоминанием о той жуткой ночи. Тот не хотел уезжать, ибо был всем сердцем привязан к своей госпоже, однако не посмел ослушаться прямого приказа.
Как выяснилось, это его не спасло.
* * *
Теперь Клитемнестра чувствовала, как запуталась в сетях собственных интриг. Кто бы мог подумать, что собственный сын расставит перед ней ловушку и будет угрожать? Казалось, призраки прошлого восстали и теперь насмехались над беспомощной Клитемнестрой, подталкивая ее к краю обрыва…
Что же делать? Как теперь отвести беду?..
Царица понимала, что отныне ей придется вести себя гораздо осторожнее, чем обычно. Никому в Микенах отныне нельзя было доверять. Даже собственным детям.
Нет, не так.
Особенно собственным детям!..
* * *
— Мама?.. Что с тобой?
