Александр Дюма - Шевалье де Сент-Эрмин. Том 2
— Не обращайте внимания, это вернулся Жюстин.
Лай собак становился все яростнее. Двое братьев кивнули друг другу.
— Он убил тигра? — спросил Рене.
— Да, — ответил Реми, — и, должно быть, принес его шкуру, что и вызвало ярость у собак.
В следующее мгновение дверь в столовую открылась, и старший из трех братьев, красивый юноша с геркулесовой статью, светло-рыжими волосами и такой же бородой, ступил на порог. По старому галльскому обычаю он был одет в рубашку до колен, перехваченную по талии поясом. Юношу увенчивала, если можно так выразиться, шапка из тигриной головы. С тигриными лапами, скрещенными на груди, он был похож на античного военачальника, подобного тем, которых изображал Лебрен в сценах сражений Александра Великого.
Его появление было столь странным, на его челе, запачканном кровью дикого зверя, было запечатлено такое дикое величие, что каждый приветствовал его стоя. Но он, поздоровавшись со всеми с порога, направился вправо, по направлению к Элен. Опустившись перед ней на одно колено, он произнес:
— Мадемуазель, соблаговолите принять под ноги этот ковер. Хотел бы я, чтобы он был более достоин вас.
LXXI
РАЙ ЗЕМНОЙ
В 1780 году, примерно за двадцать пять лет до описываемых событий, виконту де Сент-Эрмину, капитану судна «Победа», была поручена в интересах короля особая миссия в Пегу, получившему независимость от императора из Авы. Задача состояла в том, чтобы выбрать на побережье Бенгальского залива, на западном берегу нового королевства, семь или восемь лье земли между рекой Метра и морем и основать на них французскую колонию. Король Людовик XVI взамен предлагал новому королевству помощь деньгами, вооружением и даже французскими инженерами.
Нового короля звали Мендерадже-Прау. Будучи человеком умным, он согласился и, желая выказать свою преданность Франции и уважение к Сент-Эрмину, предложил ему самому по своему вкусу выбрать на бескрайних необитаемых пространствах королевства участок земли под французское торговое поселение. На борту «Победы» находился плотник, человек весьма неглупый, сын одного из преданных слуг отца виконта. Плотника звали Реми; единственной из книг, которую он прочел за всю свою жизнь, и не только прочел, но и без конца перечитывал, была книга о Робинзоне Крузо. Чтение ее настолько увлекало беднягу, что каждый раз, когда корабль приставал к какому-либо пустынному острову, приглянувшемуся Реми, он начинал молить виконта позволить ему взять свой плотничий инструмент, ружье, запастись порохом и пулями, сойти на остров и жить здесь в одиночестве, в чем, как он считал, и было его предназначение.
Сент-Эрмин был не слишком удачлив. Ему было известно о богатстве земель здешнего королевства, и он решил пуститься в путь искать подходящую землю. С другой стороны, более удачного места для воплощения в жизнь вожделений Реми трудно было и представить.
Надо думать, он проделал тот же путь, который, как мы видим, преодолели через семнадцать лет его дочери — одна из них в то время еще не успела родиться[48], и прибыл туда, где находимся мы в своем повествовании в начале 1805 года, — в местность под названием Земля бетеля.
Она была чудесной — виконт сразу оценил все ее достоинства. По реке Пегу можно было добраться до Рангуна и Сириама, а по реке Ситаун — до архипелага Мергуи, по реке Табалуайн — до Мартабана и любой точки западного побережья Сиама. Ландшафт казался укрепленным самой природой. Это был полуостров, почти полностью отрезанный притоками и рукавами Ситауна, и только какая-то сотня метров соединяла его с остальной сушей. Несомненно, эта земля когда-то была предметом агрономических опытов: бетель, издревле выращиваемый, никогда в диком состоянии в Индии не рос, а здесь его можно было встретить на каждом шагу — верный признак существования старых и давно заброшенных посадок.
Сент-Эрмин остановил выбор на этом местечке. Полуостров имел около двух лье в длину и половину, а может, всего четверть лье, в ширину. Сент-Эрмин составил с помощью своих приборов подробный и очень точный план местности и отослал его королю Пегу, добавив, что если тот действительно желает сделать для него что-нибудь доброе, как говорил, он может исполнить свое желание, подарив Сент-Эрмину клочок земли, изображенный на этой бумаге.
Этот рисунок занимал так мало места, как на бумаге, так и на карте королевства, что король не усмотрел никаких препятствий для удовлетворения просьбы Сент-Эрмина. Он тут же признал концессию, скрепил ее своей королевской печатью, и виконт де Сент-Эрмин стал владельцем трех лье земли королевства Его Могущества Мендерадже-Прау.
С тоскливой завистью Реми следил за ходом переговоров. И после того как соглашение было достигнуто, подписано и скреплено печатями, он пришел к Сент-Эрмину, встретившему его пристальным взглядом:
— Ну, Реми, — спросил он, — я надеюсь, ты теперь счастлив?
— Как всегда, когда моему господину сопутствует успех, — ответил Реми.
— Однако именно сейчас успех сопутствует не мне.
— Как так?
И Реми, начиная понимать мысль виконта, покраснел и затрепетал.
— Боже мой1 Мой господин! — закричал он. — Возможно ли такое?
— Э-э, Бог мой, разумеется! Ты станешь единоличным владельцем огромной территории в качестве моего представителя на этой земле. Я не скажу тебе, когда я вернусь и собираюсь ли вообще возвращаться. В случае если я не вернусь, а мои дети не предъявят права на землю, она отойдет тебе в вечное владение. Если я вернусь или от моего имени предъявят права на нее, мы разделим поровну все прибыли и блага, которые созданы и которые будут сотворены. Тебе я оставляю пять тысяч франков, два ружья, три бочки пороха, три сотни фунтов свинца, все инструменты, которые, впрочем, и так твои. Нужен тебе раб, двое рабов, трое — я тебе их дам.
— Мне не нужно никого, — ответил Реми, — однако знайте, что, когда вы вернетесь, если вернетесь, когда бы это ни произошло, только вы один будете владельцем, без всяких четвертей или половин, только вы, и точка!
— Отлично! — сказал виконт. — Для решения этого вопроса найдется свое место и время.
Он пожал руку Реми и уехал, оставив его под деревом, вокруг которого, по замыслу Реми, и следовало заложить основание будущего дома. Было два часа дня, когда Реми почувствовал себя наедине с Богом перед лицом этой благодатной и могучей природы. Обведя взглядом вокруг себя, Реми с гордостью произнес:
— Я здесь король всего!
Вдруг, словно в ответ на его дерзкое заявление, послышалось рычание. Это был тигр, который, казалось, отвечал ему: «Если ты и король, то хозяин всего здесь — я». Вступая во владение своей новой империей, Реми отдавал себе отчет в возможности подобных возражений — вот и сейчас едва ли он был объят ужасом. Он выбрал себе дерево, ветви которого склонились почти до земли, до наступления ночи соорудил вокруг ствола домик, который на первых порах мог его защитить от нападений диких зверей. На всякий случай наверху он оставил отверстие, подобие дымохода, позволявшее ему дотянуться до ветвей дерева, а на самых высоких ветках с помощью двух досок сбил себе сиденье, у которого решил держать четыре или пять постоянно заряженных ружей.
