Понсон дю Террайль - Подвиги Рокамболя, или Драмы Парижа

Когда госпожа Маласси оканчивала свой рассказ, то граф неожиданно почувствовал, что до него слегка в дотронулись.

Он обернулся и очень удивился, увидев сзади себя оригинального господина.

– Извините, граф, – проговорил Артур по-французски, но с заметным английским произношением. – Но я бы желал поговорить с вами.

Граф молча последовал за англичанином в угол залы.

– Граф, – начал спокойно сэр Артур, – вы, вероятно, видите меня в первый раз и, верно, находите, что я нескромен.

– Нисколько, милорд, – ответил вежливо граф.

– Я не милорд, – заметил англичанин, – а просто джентльмен, но это безразлично. Я желаю, граф, поговорить с вами об особе, которая находится здесь и которая, по всей вероятности, интересует вас.

Граф казался очень удивленным.

– Я бы желал знать ваше мнение о той даме, которая только что забавляла всех.

– Решительно никакого, – ответил граф, слегка вздрогнув.

– Вы находите, что она умна?

– Как бывшая парфюмерша.

Сэр Артур таинственно улыбнулся.

– Она красавица, – заметил он.

– Ей сорок лет.

– Тридцать шесть, – поправил его англичанин.

– Положим, что так; но что же из этого?

– То, что герцог Шато-Мальи, ваш дядя…

При этих словах молодой граф невольно вздрогнул и пристально посмотрел на своего собеседника, которого он никогда прежде не видел и который разговаривал теперь с ним именно о его дяде и его страсти.

– Ваш дядя, – продолжал между тем хладнокровно сэр Артур, – совершенно противоположного с вами мнения, граф, и в доказательство этого…

– А! – заметил граф. – У вас есть даже и доказательства?

– Да.

– Какое же, например?

– То, что через месяц госпожа Маласси – эта вдова парфюмера и женщина сомнительного поведения – сде лается герцогиней де Шато-Мальи.

Граф побледнел и прикусил губу.

– Я знаю, – продолжал сэр Артур, – что вы давно уже ожидаете этого.

– Милостивый государь! – прервал его молодой граф.

– Позвольте, граф, – продолжал англичанин совершенно спокойно, – не угодно ли вам выслушать более терпеливо меня, потому что я имею очень важные причины говорить с вами об этом горестном деле.

Англичанин сел и пригласил графа последовать его примеру.

– Герцог де Шато-Мальи, – продолжал Артур, – имеет огромное состояние, которое должно было бы перейти к вам, но которое достанется все сполна госпоже Маласси по свадебному договору. Это почти неизбежно.

– Но, милостивый государь, – прервал его снова глухим голосом граф, – для чего вы предсказываете мне то, что я, к сожалению, уже давно угадал?

– Граф, – проговорил спокойно сэр Артур, – если я позволил указать на угрожающее вам несчастье, то это потому… – Он приостановился.

– Потому… – повторил в страхе молодой граф.

– Потому, – продолжал медленно англичанин, – что на этом свете существует только один человек, могущий воспрепятствовать браку герцога де Шато-Мальи и таким образом спасти вам ваше наследство.

Граф чуть не вскрикнул.

– Кто же он?

– Этот человек – я.

Но в эту минуту возвестили о приезде господина и госпожи Роше.

Сэр Артур не обратил ни малейшего внимания на входивших и продолжал также спокойно разговаривать с молодым графом. Вы?

– Я, – повторил еще раз англичанин, – я…

– Как?! Вы можете…

– Граф, я нарочно приехал в Париж. Но только…

– А! Следовательно, есть препятствие.

– Могут быть с вашей стороны, – пояснил этот вопрос сэр Артур.

– С моей стороны? – переспросил граф, удивляясь все более и более.

– Да. Вы можете не согласиться на некоторые условия.

– А, я теперь понимаю, – заметил граф, – вы предлагаете мне известного рода сделку,

– Может быть. Но дело идет не о деньгах. Этот неожиданный ответ поразил молодого графа.

– Объяснитесь, милостивый государь, – сказал он. – Я, право, не понимаю вас.

Сэр Артур наклонился к уху своего собеседника и тихо шепнул:

– Если бы от вас потребовали миллион из герцогского наследства, отдали бы вы его?

– От всего сердца.

– Успокойтесь же. Этого не нужно. Я уже предупредил вас, что дело идет не о деньгах. Мне нужно было узнать только, как могут быть велики жертвы, которые вы были бы способны сделать для достижения обещанных мною результатов.

Граф чувствовал некоторое беспокойство и смотрел с большим удивлением и любопытством на сэра Артура.

– Любезнейший граф! – продолжал сэр Артур тоном самого добродушного человека. – Ваш дядюшка – влюбленный старик, а у него организм, вполне располагающий к апоплексическому удару.

– Что вы этим хотите сказать? – прошептал граф, побледнев.

– Я хочу сказать, что если бы его брак не удался, то это могло бы вызвать удар.

И при этих словах англичанин так улыбнулся, что граф задрожал.

– Послушайте же, – продолжал сэр Артур, – герцог влюблен, а шестидесятилетние влюбленные всегда глухи и слепы.

Госпожа Маласси, хотя и была ветрена, но вместе с тем она действовала всегда так осторожно или смело, что не оставила никаких следов прошлого времени. Из этого выходит, что что бы ни говорили про госпожу Маласси, он ничему не поверит.

– Это верно, – ответил граф тоном глубокого убеждения.

А потому и выходит, что нужны осязательные, несомненные улики, перед которыми рассеялось бы всякое сомнение, и только тогда он мог бы уступить перед ними и оставить свое намерение, но таких улик нет или, вернее сказать, покуда еще не существует.

Эти слова вызвали со стороны графа резкое движение.

– Я этого не понимаю, – сказал он. – Итак, нужны улики. Подождите, вы сейчас все узнаете. Я говорю, что я могу довести дело до того, что эти доказательства ее ветрености будут существовать.

– Вы можете это сделать? – пробормотал граф.

– Да! И эти улики поразят герцога, как громом, а та, которую он мечтает теперь сделать своей женой, будет для него хуже всякой низкой твари. Граф задумался.

– Заметьте, – продолжал англичанин, – что вашему дядюшке уже целых шестьдесят лет, что он принадлежит к роду тех устаревших волокит, изнуривших свой организм, которых каждая безделица может убить. Разве вы можете отвечать за то, что через какую-нибудь неделю после свадьбы госпожа Маласси проснется утром и найдет его мертвым в постели?

Это, конечно, может случиться. – Тогда только вы спохватитесь, что ваша излишняя деликатность была причиной того, что, допустив его до этого неравного брака, вы сократили ему жизнь. Граф молчал.

– Итак, – продолжал сэр Артур, – решайтесь же. Я не могу предполагать, чтобы вы заботились о счастье госпожи Маласси.

Граф поднял голову и пристально посмотрел на своего собеседника.