Новая история. От Великих географических открытий до «Славной революции» - Сергей Михайлович Соловьев
После смерти Валленштейна главное начальство над императорским войском принял сын императора Фердинанд. Осенью 1634 года императорские войска соединились с баварскими и разбили наголову шведов у Нёрдлингена, Горн попался в плен. Курфюрст Саксонский заключил с императором отдельный мир в Праге, его примеру последовал Бранденбург и другие немецкие князья; в шведском союзе остались только Гессен-Кассель, Баден и Вюртемберг. Ослаблением шведов после Нёрдлингенской битвы воспользовалась Франция, чтобы явно вмешаться в дела Германии, восстановить равновесие между борющимися сторонами и получить за это богатое вознаграждение. Бернгард Саксен-Веймарский после Нёрдлингенского поражения обратился к Франции с просьбою о помощи; Ришелье заключил с ним договор, по которому войско Бернгарда должно было содержаться на счет Франции; Оксенштирна отправился в Париж и получил обещание, что сильный французский корпус будет действовать заодно с шведами против императора; наконец, Ришелье заключил союз с Голландией против испанцев, союзников императора.
В 1636 году военное счастье опять перешло на сторону шведов, которыми начальствовал генерал Банер. Бернгард Саксен-Веймарский также счастливо воевал на Верхнем Рейне. Он умер в 1639 году, и его смертью воспользовались французы: они овладели Эльзасом, который прежде обещали Бернгарду, и войско его взяли себе как наемное. Французское войско явилось в Южной Германии, чтоб действовать здесь против австрийцев и баварцев. С другой стороны, французы действовали в испанских Нидерландах: молодой принц Конде начал свое блистательное поприще победою над испанцами при Рокруа. Между тем в феврале 1637 года умер император Фердинанд II, и при сыне его, Фердинанде III, в 1643 году начались мирные переговоры в Вестфалии: в Оснабрюке между императором и католиками – с одной стороны, и между шведами и протестантами – с другой; в Мюнстере – между Германиею и Франциею. Последняя тогда была могущественнее всех государств Европы, и ее притязания возбуждали справедливые опасения. Французское правительство не скрывало своих замыслов: по мысли Ришелье написаны были два сочинения (Дюпюи и Кассаном), где доказывались права королей французских на различные королевства, герцогства, графства, города и страны; выходило, что Кастилия, Арагония, Каталония, Наварра, Португалия, Неаполь, Милан, Генуя, Нидерланды, Англия должны принадлежать Франции; достоинство императорское принадлежит французским королям как наследникам Карла Великого. Сочинители дошли до смешного, но сам Ришелье, не требуя Португалии и Англии, толковал Людовику XIII об «естественных границах» Франции. «Не надобно, – говорил он, – подражать испанцам, которые всегда стараются распространять свои владения; Франция должна думать только о том, как бы укрепляться в самой себе, надобно утвердиться в Меце и дойти до Страсбурга, но при этом надобно действовать медленно и осторожно; можно думать также о Наварре и Франш-Конте». Перед смертью кардинал говорил: «Целью моего министерства было возвратить Галлии ее древние границы, назначенные ей природою, сравнять новую Галлию во всем с древнею». Неудивительно поэтому, что во время вестфальских переговоров испанские дипломаты начали заискивать у голландских, решились даже сказать последним, что голландцы вели против Испании войну справедливую, ибо защищали свою свободу; но крайне неблагоразумно было бы с их стороны помочь Франции усилиться в их соседстве. Испанские дипломаты обещали двоим голландским уполномоченным 200 000 талеров; король французский писал своим уполномоченным, нельзя ли склонить голландцев на свою сторону каким-нибудь подарком.
В октябре 1648 года переговоры кончились. Франция получила австрийскую часть Эльзаса, Зундгау, Брейзах с сохранением для имперских городов и владельцев их прежних отношений к империи. Швеция получила большую часть Померании, остров Рюген, город Висмар, епископства Бремен и Верден также с сохранением их прежних отношений к Германии. Бранденбург получил часть Померании и несколько епископств; Саксония – земли лужичей (Лаузиц); Бавария – Верхний Пфальц и удержала курфюршеское достоинство для своего герцога; Нижний Пфальц с вновь учрежденным восьмым курфюршеским достоинством отдан сыну несчастного Фридриха. Швейцария и Нидерланды были признаны самостоятельными государствами. Относительно Германии было постановлено, что власть законодательная в империи, право взимать подати, объявлять войну и заключать мир принадлежит сейму, состоящему из императора и членов империи; князья получили верховную власть в своих владениях с правом заключать союзы между собою и с другими государствами, только не против императора и империи. Имперский суд, решавший споры чинов друг с другом и с подданными их, должен был состоять из судей обоих исповеданий; на сеймах имперские города получили равное право голоса с князьями. Католикам, лютеранам и кальвинистам предоставлена полная свобода религиозная, богослужебная и равенство политических прав.
Следствия Тридцатилетней войны были важны для Германии и для целой Европы. В Германии власть императорская поникла окончательно, и единство страны осталось только по имени. Империя представляла пеструю смесь разнородных владений, имевших между собою самую слабую связь. Каждый князь управлял самостоятельно в своем владении; но так как империя все еще существовала по имени, так как существовала по имени общая власть, которая обязана была заботиться о благе империи, и между тем не было никакой силы, которая бы могла заставить содействовать этой общей власти, то князья считали себя вправе отложить всякое попечение о делах общего отечества и отучились принимать к сердцу его интересы; их взгляды, их чувства обмельчали, отдельно действовать они не могли по бессилию, ничтожности средств своих и отвыкли окончательно от всякого общего действия, не будучи к нему очень привычны и прежде, как мы видели; вследствие этого они должны были преклоняться пред всякою силою. Так как они потеряли сознание высших правительственных интересов, то единственная цель их стремлений состояла в том, чтоб кормиться на счет своих владений и кормиться как можно сытнее; для этого после Тридцатилетней войны они имели полную возможность: во время войны они привыкли собирать подати без спросу с чинами; эту привычку они не оставили и после войны, тем более что страшно опустошенная страна, требовавшая продолжительного отдыха, не могла выставить сил, с которыми бы надобно было считаться, во время войны князья устроили себе войско, оно осталось у них и после войны, усиливая их власть. Так исчезало ограничение княжеской власти чинами, существовавшее прежде, и утверждалась неограниченная власть князей с бюрократиею, что не могло приносить пользы в маленьких владениях, особенно по означенному выше характеру, принятому князьями.
Вообще же в Германии развитие материальное и духовное было остановлено на известное время страшным опустошением, произведенным шайками Тилли, Валленштейна и шведскими войсками, которые по смерти Густава-Адольфа стали также отличаться грабежами и жестокостями, каких наши казаки не придумывали в смутное время: вливание несчастным в горло самых отвратительных нечистот слыло под именем шведского напитка. Германия, особенно на юге и западе, представляла пустыню. В Аугсбурге из 80 000 жителей осталось 18
