Возвращение блудного Брехта - Андрей Готлибович Шопперт
— Анхен, как думаешь, а не женить ли его на ком из твоих фрейлин? — представляя брата императрице, сделал предложение Иван Яковлевич. — Княжну какую ему подыскать.
— Как это правильно, Ваня. Сегодня же подумаю. А что же твой младший брат?
— Густав! Ему тридцать пять. И я знаю княжну и даже герцогиню или правильнее принцессу, которую нужно ему в жёны отдать.
— Герцогиню, здесь в России? Кто же это? — захлопала глазами синими Анна Иоанновна.
— Это — Александра Александровна Меншикова. Скоро преображенцы доберутся до Берёзова и привезут её. Раз Данилыч был герцогом Козелским, то дочь — принцесса. Как, Густав, согласен на принцессе жениться?
— Сколько же лет дочери Меншикова? — свела брови Государыня.
— Восемнадцать. Самый возраст за бравого капитана замуж выйти.
— Против я, Иван Яковлевич, — махнула на него рукой их Императорское Величество.
— Ни хрена себе! Ты, мать, рамсы попутала? — чуть не брякнул Брехт.
— Почему, радость моя? — а вот это сказал.
— Потому, что она выйдет замуж за майора, командира батальона лейб-гвардии Измайловского полка. — Справишься, Густав?
— С восемнадцатилетней невестой или с батальоном? — заржал старший брат.
— Хороший вопрос.
— Справлюсь, Ваше Императорское Величество. Я хоть и не такой лошадник, как Иоганн, но эту лошадку объезжу.
— Вот и договорились, жди невесты Гус… Надо вам имена поменять. Чтобы не выделяться немецкими именами. Не очень любят немцев в России. Раз уж Ваня взял отчество Яковлевич по второму имени вашего отца, то и вам быть Яковлевичами, а не Карловичами. Старшему быть Константином Яковлевичем, а мужу будущему принцессы нашей… Густав? Георгием Яковлевичем.
Братья, как и обещали приехали не одни. Они из Речи Посполитой троих офицеров курляндцев уговорили с собой перебраться в Россию, обещая устроить в гвардейский полк, а значит и с повышением жалования, и в самой Митаве двоих ещё сыскали. Эти тоже были офицерами в армии Августа, но испросили отпуск для улаживания семейных дел, один женился, второй вступал в наследство. Служить в гвардии и при Государыне из их Курляндии они посчитали за лучшее и, написав прошение в Польшу об отставке, поехали вместе с остальным шалманом в Москву. Императрица их после братьев Биронов приняла и назначила, как им Иван Яковлевич и обещал, в Измайловский полк. Выходит, сразу семь офицер в Измайловском полку уже из Курляндии.
А на следующий день после братиков пожаловали в Измайлово три других брата. Не Бироны. Но тоже личности, оставившие след в русской истории. При этом Брехт точно помнил, что в Реальной истории первым командиром Измайловского полка стал не Карл Бирон, ему какой-то другой полк в Реале дали, а командиром станет граф Карл Густав Лёвенвольде, тот самый лифляндец, что первым сообщил Анне Иоанновне о кондициях и советовал их подписать, мол, потом всё это можно исправить, (порвать), главное — сесть на трон. Записку эту Остерман отправил в Курляндию через другого Лёвенвольде — младшего брата — Рейнгольда Густава, который, находясь в столице, отправил к нему в Лифляндию тайного курьера. Сам Рейнгольд, будучи камергером при Екатерине первой и потом при Петре втором, избежал ссылки вслед за Меньшиковым только из-за заступничества Остермана, так как и Долгорукие и сам Пётр второй его не любили. Последний из братьев Лёвенвольде пока чинов не нахватал, пережидал, чем всё кончится в Москве, вместе со старшим братом в своём имении в Лифляндии. И вот теперь все трое встретились в Москве и не медля больше ни минуты отправились в Измайлово.
А по дороге из Москвы столкнулись с ещё одним немцем, спешащим туда же — с генералом Минихом.
На час позже в Измайлово приехал следующий немец. Этого вызвал, вспомнив, что именно он будет после Кайзерлинга Президентом академии наук, Иван Яковлевич. Звали очередного немцы барон Иоганн Альбрехт фон Корф. Знакомы с Бироном они были давно, Корф был камер-юнкером при дворе герцогини Курляндской.
Анна братьев Лёвенвольде приняла милостиво и сразу должностей при дворе надавала, помня их заслугу с этими проклятыми кондициями. Карл Густав был произведён в генерал-адъютанты и получил должность обер-шталмейстера. Рейнгольд Густав Лёвенвольде тоже обделён не был, получил один из самых высоких чинов при дворе — стал Обер-гофмаршалом, то есть, ему доверили управление двором.
Приемы всех этих «понаехавших» немцев проходили в присутствии стоящего за троном Бирона и вечером он всех «земляков» собрал в той самой ротонде на «Тайную вечерю».
Когда слуги кубки стоялым мёдом наполнили и отошли, Брехт оглядел собравшихся и начал:
— Господа, я собрал вас, чтобы сообщить пренеприятное известие…
Событие шестьдесят третье
Всегда называй вещи своими именами. Страх перед именем усиливает страх перед тем, кто его носит.
Джоан Роулинг «Гарри Поттер и Философский камень»
— Что случилось Иоганн? — Первый отреагировал Рейнгольд Густав Лёвенвольде.
Бирон познакомился с ним в 1724 году, когда в свите герцогини Анны Иоанновны прибыл на коронацию Екатерины I. Лёвенвольде отрекомендовал Бирона императрице, как большого знатока лошадей.
Иван Яковлевич выдержал мхатовскую паузу. И только когда народ начал «майн готов» упоминать продолжил.
— Вчера Анна Иоанновна подписала два Указа. Вам их знать обязательно. Первый!…
— Ну, не тяни, Иоганн, — толкнул его старший братец.
— Все находящиеся при дворе обязаны привиться от оспы. Я уже привился. Теперь те из вас, кто ещё не болел, должны это сделать в самое ближайшее время. Сейчас готовится оранжерея одна для перестройки в госпиталь. Стёкла разбиты и разворованы частично, забьют дыры досками и нары поставят. Прививку будем делать послезавтра. С вами будут офицеры Преображенского полка пятой роты, сейчас расквартированной в Измайлово. От этой же коровы заразят и моих детей. Пока старших. Так что готовьтесь. Я переболел за три дня.
— А чего хромаешь? — это младший Бирон вылез, всегда был непоседой.
— Тут на днях покушение было на Анну Иоанновну и на меня. Я приказал никому не сообщать. Если один дурак решился, то могут и другие начать действовать. Понятно, что молва разойдётся, но лучше позже. Мы за это время сумеем сформировать Измайловский лейб-гвардии полк и охранять Государыню будут наши люди.
— Как же так? — вскинулся старший Бирон.
— Позже расскажу. Сейчас про второй указ скажу. Государыня подписала Указ, дозволяющий всем ходить без париков. Я сейчас готовлю новый Указ об отмене этой гадости в армии. Офицеры могут по желанию носить, но думаю мало таких найдётся. А вам, господа, я настоятельно рекомендую выбросить этот рассадник грязи и вшей и ходить, показывая подчинённым пример, с чисто вымытой и с короткоподстриженной головой, как у меня.
— А лысым? — поинтересовался барон Иоганн Альбрехт фон Корф.
— Вы все — молодые люди. Какая лысина? Как раз от ношения этой гадости лысина и заводится, отмирают под ним свои луковицы.
— Чего? — это хором. В смысле: «Вас?».
— Не важно. Завтра чтобы на вас париков не видел.
— Голова будет мёрзнуть с непривычки…
— Какая голова? Сегодня лето началось. Жара. Всё, закончили прения. Теперь о важном. Надеюсь, объяснять не надо, что немцев в России не слишком сильно любят. Потому, чтобы гусей — русское дворянство, не дразнить, что все должности при дворе немцы заняли и Государыня сама немкой стала, настоятельно рекомендую, изучить в кратчайший срок русский язык. Найдите учителей и пусть они вас русскому учат. Да, и смените имена на русские. Вот, Иоганн Альбрехт у тебя же отца Матвеем зовут? Значит, сам бог велел тебе Иван Матвеевичем стать. Остальные сами придумаете. Братьев моих Анна Иоанновна сегодня уже новыми именами облагодетельствовать успела.
— Я уже давно это сделал, — уже снявший парик Миних забросил его под скамью. Меня теперь зовут Христофор Антонович.
— Я в курсе, господин генерал. И следующие неприятности, как раз по вашей части.
