Рисорджименто - Олеся Шеллина
— Не вижу проблемы, — я пожал плечами.
— Это вызовет неудовольствие Святого Престола. Как он может отреагировать? Чего нам ждать? — отец Орестас молодец, основательно подходит к делам. Быть ему архиепископом, если шею по дороге не свернет.
— Да никак он не отреагирует, — я зло усмехнулся. — Побурчат для порядка и пришлют самого нудного кардинала, чтобы попробовать в очередной раз решить вопрос униатства. Отец Орестас, они Зою Палеолог отдали моему отцу, сами отдали, даже портрет прислали, и ни слова не сказали, когда она снова вернулась в православие, как того требовали наши обычаи. И мы сейчас говорим о последней наследнице Византии. Поверьте, на Екатерину Сфорца им плевать. А ее сына я насильно крестить в православие не собираюсь. Станет старше сам сделает свой выбор.
— Но, как же само венчание…
— Напомните мне, пожалуйста, — перебил я его, — потому что я сам слегка запамятовал, разве же невесте обязательно переходить в веру мужа при условии, что она добрая христианка, хоть и крещена в католическом соборе?
— Эм… — отец Орестас задумался, а затем медленно покачал головой. — Нет, ваше величество, не обязательно принадлежать к единой конфессии, вы правы. — Ну конечно, я прав. Ведь столь ничтожное количество наших княжон уехало на чужбину, отданных в жены разным правителям, заключалось как раз в том, что самое суровое условие, которое выставлялось — это несменяемость православной веры в какую-либо другую. Потом, уже королева или герцогиня может хоть на голове стоять, но в самые первые годы за подобным положением дел весьма строго отслеживался. Так что Катька могла, конечно, в пику Риму принять православие, но это было необязательно, и настаивать я не буду, потому что лишние неприятности мне ни к чему. У меня небольшая война с Венецией намечается, а прежде нужно Геную к рукам прибрать, да с Медичи разобраться, что там за недопонимание между ним и Катькой возникли? — Но все же, я бы хотел лично поговорить с сеньорой о таком деликатном деле, как вера, — черт, я покосился на священника. А я-то думал, что разговор исчерпан. Как бы ни так. А, впрочем, пускай болтает. В конце концов, Катька в итоге, если у меня все получится, станет королевой Кипра, а уж тут заигрывания с католиками могут только навредить.
— Хорошо, отец Орестас, вы можете говорить с сеньорой сколько пожелаете, но начиная с завтрашнего дня. Утром я уезжаю из города с небольшим отрядом сопровождающих навстречу армии. Так что у вас будет время убедить сеньору в том, что отречение от Рима пойдет ей на пользу. Уж в этом случае, папа точно не сумеет на нее давить.
— Я вас понял, ваше величество, надеюсь, что сеньора найдет в своем сердце желание хотя бы меня выслушать, — он наклонил голову в неглубоком поклоне и дальше мы пошли уже в тишине.
Дождь уже хлестал вовсю, превратившись в самый настоящий ливень. Я только зло сплюнул на землю, чувствуя, как вода находит себе дорогу к телу, несмотря на броню и кучу тряпок, надетых на меня. Сивка разделял мое настроение, злобно клацая зубами и стремясь перейти в галоп. Я с трудом его сдерживал, подозревая, что за пеленой дождя не смогу разглядеть праздношатающегося миланца, а ославиться в первый же день узурпации тем, что давлю жителей города конем, как-то не хотелось. Я понимаю, что после Сфорца с их завертонами в башке и как латентной, так и самой что ни на есть развернутой жестокостью, любой правитель покажется местным образцом выдержки и добропорядочности, но все же, для меня существовали определенные запреты, через которые я переступить не мог, как бы средневековье не пыталось их из меня вырвать. Милосердие здесь не в моде, а человеческая жизнь стоит ровно столько, сколько за нее готовы заплатить и никак иначе. Ну а что еще брать от времени, в котором пытки возведены в культ? И сдается мне, что придется в скором времени познакомиться с Томасом, мать его, Торквемадой, который точно делла Ровери в покое не оставит, настаивая на создании Трибунала. За этими раздумьями я подъехал к палаццо, соскочил с коня и бросил поводья подскочившему ко мне Федьке, которого Аристотель отправил со мной, сокрушаясь, что я никак не соответствую всему тому вороху титулов, которыми владею. Рядом со мной спешился Волков. Васька, похоже, застрял в ратуше вместе с Березиным до зимы. Ничего, пускай вникает во все и пытается разобраться. Ему полезно, мозги нужно тренировать, чтобы не заросли и не размякли.
Стремительно войдя в дом, я остановился в огромном холе, с неудовольствием отмечая, как с меня на пол льет вода. Ко мне подскочила миловидная девушка и присела в глубоком поклоне, склонив голову и выставив напоказ прелести в глубоком вырезе простого серого платья. Я не отказал себе в удовольствии полюбоваться красивой грудью, которую мне так старательно демонстрировали.
— Встань, — наконец, мне надоело созерцать девушку, потому что это созерцание никак не делало мою экипировку менее мокрой. — Покажи мне мои покои и распорядись о ванне.
— Да, ваше величество, — пролепетала она и бросилась по лестнице. Я едва успевал за ней, благо идти было недалеко. Комнаты были роскошны. Не дожидаясь, пока она уйдет, я принялся раздеваться, снимая с себя доспех и сваливая его на пол.
— Сергей, найди кого-нибудь, кто приведет все это в порядок, пока ржа не начала грызть, — стянув через голову рубаху, я также швырнул ее на пол. Служанка продолжала стоять рядом, не рискнув уйти, потому что я ее не отпускал, и время от времени бросала на меня весьма одобрительные взгляды. В это самое время слуги начали таскать ведра с водой, наполняя ванну в соседней комнате. Девчонка, похоже, уходить не собиралась и я, плюнув на нее, стянул нижнюю рубаху и штаны, прежде чем залезть в ванну. Вода была даже для меня горячая, но зато я быстро согрелся и расслабленно закрыл глаза. Как же я устал, кто бы мог подумать.
В себя меня привели неуверенные прикосновение к плечам. Резко распахнув глаза, я посмотрел вверх, на стоящую надо мной ту самую служанку, которая какого-то хрена поперлась за мной в мыльную комнату, или как она тут называлась?
