Сергей Бортников - Брусиловская казна (сборник)
– А я утверждаю, что она чёрная. Понял?
– Понял! – послушно согласился я.
Так и закончилась моя вооружённая борьба…
Бывшие соратники частенько наведывались в Мырин. Помогал им чем был богат. А вот уйти в леса, безногий, уже не мог. Со слезами на глазах наблюдал за тем, как красные добивали боевых побратимов. Мало кто из них давался живым… Последним пустил себе пулю в висок окруженный «ястребками» Володя Щур. Случилось это в лесу, на территории которого сейчас находится фермерское хозяйство моего младшего сына. Похоронить бы вояка по христианскому обычаю, но до сих пор не могу найти его могилу…
В послевоенные годы КГБ меня не трогало. Статус инвалида Великой Отечественной войны служил оберегом от многих неприятностей… Социалистическая держава обеспечила «Запорожцем» с ручным управлением, он служил односельчанам за «скорую помощь». Кого в роддом, кого в поликлинику – всегда пожалуйста… Не отказывал никому и никогда… Бензин-то копейки стоил! А сейчас? Не дай бог, схватит сердце, кто согласится бесплатно везти меня в Ковель?
Сегодня многие вдруг стали участниками «национально-вызвольных змагань». Кричат о своих подвигах по радио и телевидению. Однажды я тоже, грешным делом, попытался оформить статус ветерана УПА. Оказывается, для этого нужно собрать целый ворох документов и явиться с ними в Ковельское отделение СБУ. Если всё подтвердится – к моей пенсии добавят аж 4 гривны! Как по мне, то борцам за свободу Украины просто унизительно бегать в КГБ за такой прибавкой…
Мы, ветераны, не можем смотреть спокойно на то, что творится сейчас на Украине. Национальная культура – в загоне. «Ридна мова» забыта, все общаются на каком-то страшном суржике, крестьяне по-прежнему без земли, фермеров душат непомерными налогами. А тем временем польские суды завалены исками бывших землевладельцев, которые требуют вернуть им восточные провинции, небывалую по масштабам деятельность на территории Волыни развернула польская контрразведка…
Неужели наши правители не замечают этого?
32
Я спокойно выслушал откровения ветерана. Ибо многое из того, о чем он говорил, уже знал. Моё сердце ёкнуло один-единственный раз – когда речь зашла о замке королевы Боны. А вот мой авторитетный кореш проявил интерес совсем к другому эпизоду – гибели Щура. Кстати, эту фамилию мы уже встречали в списке Жуковского. «Если был вояк – значит, был и схрон!» – наверняка подумал Клёва.
Как только Чабан закончил свою исповедь, Вова предложил немедленно выехать в Шкурат и приступить к поискам останков.
– Что же вы ещё вчера не приступили? – рассмеялся Василий Тимофеевич.
– Не успели засветло, – таким же шутливым тоном ответил Князь. – А как вы догадались, что это были мы?
– Меня давно предупредили…
– Кто?
– Ребята из «мицубиси»… Они повсюду сопровождают одну пару…
– Опять шведы?!
– Да.
– И что они наговорили?
– Оказывается, вы – страшные люди. Ездите по сёлам и разводите людей, отбирая у них антиквариат и драгоценности. Один представляется писателем, второй – наместником короля. А на самом деле оба – заурядные бандиты.
– И после этого вы согласны иметь с нами дело?
– Они немного переусердствовали. И назвали фамилии. А я вашу книжечку читал… Про Волынь криминальную. Не будет такой человек водиться с преступниками, правильно?
– Спасибо, Василий Тимофеевич, за доброе слово, за доверие… Ну, так как? Едем на фазенду или нет?
– Давайте, лучше в воскресенье. Сегодня там уйма народу. Зачем нам лишний ажиотаж?
– Согласен.
– Только если вы серьёзно верите в существование сокровищ, якобы хранящихся в схронах, то спешу вас разочаровать, как уже разочаровал шведов… Знаю, ходят слухи, что я копнул где-то золотишка… Только чепуха всё это! Нам крепко бывший представитель президента в Ковельском районе помог. Тот, что погиб несколько лет тому назад в аварии на железнодорожном переезде возле поселка Голобы.
– Было такое дело, – подтвердил Кливанский.
На его лице читалось разочарование и усталость. Я знаю эту породу людей. Пока есть надежда – они работают без устали, как заведённые. Отличаясь завидным упорством и оптимизмом. Но стоит им осознать тщетность своих усилий – как оптимизм сменяется чёрным пессимизмом. Энтузиазм мгновенно улетучивается; опускаются руки, и, кажется, что вся жизнь была напрасной…
– А где стоял замок королевы Боны – покажете? – несмело спросил я.
– Почему бы нет? – добродушно согласился старик.
Лицо Владимира при этом продолжало оставаться совершенно безучастным. Оно словно говорило: «Делайте, что угодно. Мне теперь всё равно!»
33
Чабан подтвердил версию Жуковского, указав на земляную насыпь, возвышающуюся над изрезанной мелиоративными каналами равниной между деревнями Мельница и Кривлин… Я попросил его составить подробный список односельчан, вместе с ним ходивших на экскурсии к месту, где якобы стоял замок королевы Боны, после чего Славик с Яшей повезли Василия Тимофеевича домой. А мы с Клёвой остались в чистом поле одни.
– Ну, что, ты наконец доволен? – мрачно поинтересовался Владимир.
– Да. Очень. А ты?
– Сам знаешь… (Он тяжело вздохнул.)
– Не переживай… Мы найдём ещё много-много золота! – с плохо скрываемым сарказмом заметил я.
– Эх, Серёга, Серёга… Так ты ничего и не понял. Мне не ценности, мне сам процесс важен. Я давно решил, что все найденное «рыжье» отдам детям-сиротам. Но не через какой-то там фонд, а напрямую… Построю для них дом, куплю в него все необходимое…
– Да не огорчайся ты так, Володя! Щур погиб в начале пятидесятых. Где-то же он прятался? Где-то отсиживался в холодные зимы…
– Вот и я об этом подумал!
– Был схрон. Точно. Вот увидишь! В воскресенье приедем – и найдём его.
– Ты думаешь?
– Стопроцентно! С чего бы это Чабан там строился? Разве вокруг свободной земли мало?
– И то правда! – Клёва начал постепенно «оживать». – Вот ты бы поставил дом на месте, где погиб твой друг?
– Нет, конечно.
– Значит, не хотел он по каким-то причинам, чтобы эта земля попала в чужие руки? Значит, что-то скрывает, старый лис?
– Может, и так…
– Мужик он классный. Найдём схрон, выделим ему долю. На развитие.
– Я – за.
– Значит так. Возвращаемся домой. Завтра отдыхаем. – (К нему явно вернулось былое расположение духа!) – А в воскресенье, в шесть утра, снова валим к Чабанам… Идет?
– О’кей. Кого берём с собой?
– Только Славика и Яшу!
– Договорились.
В этот момент подъехал «мерс», и мы рванули в Луцк. Всю дорогу Клёва был весел и смешлив.
34
Высадили меня прямо у родного дома. Ну, где мои доблестные старички? Ага, отец рвёт вишни в саду, мама копошится на кухне – это прекрасно видно через распахнутую настежь дверь.
