Опер Екатерины Великой. «Дело государственной важности» - Корчевский Юрий Григорьевич
Селиван испуганно смотрел то на управляющего, то на Андрея.
Лицо управляющего побледнело.
– Яд в пузырьке был, он отравитель, Павел! – завопил управляющий.
– Ну-ка тихо! И ни звука больше! Ни один человек о том знать не должен. Чего кричать? Хочешь, чтобы вся челядь узнала, успела предупредить садовника и он сбежал?!
Управляющий пристыженно замолчал.
– Простите великодушно, не подумал. Даже предположить не мог, что среди нас такой змей обретается. В кандалы его надо и на дыбу.
– Ну, то не нам решать, а суду. А допреж надо князю рассказать. Пусть сам решит – отдать его в руки закона или… – Андрей проверил, насколько плотно закрыт пузырёк, и аккуратно опустил его в карман куртки.
– Поручиться могу, что до суда дело не дойдёт, князь сам с ним разберётся, – уверенно заявил управляющий.
Андрей безразлично махнул рукой.
– Я своё дело сделал, негодяя нашёл – проводи к князю.
Управляющий засуетился.
– К Константину Васильевичу или к сыну его, Игорю Константиновичу?
– Давай к сыну. Жену-то у него убили. Вот пусть первым новость и узнает.
– Ох, боюсь – не до новостей ему. Сегодня забот много – завтра похороны.
– Ничего, эту новость он выслушает.
Андрей повернулся к Селивану. Тот стоял с раскрытым ртом и оторопело смотрел на бездыханное тело рыжей собачонки.
– Ты ничего не видел и ни о чём не слышал. Понял ли? – строго сказал розыскник сторожу. Тот испуганно закивал головой.
Управляющий повёл Андрея через двор в дом.
Поднялись на второй этаж – к кабинету младшего Засекина. Управляющий кашлянул и осторожно постучал в дверь. Услышав «Войдите!», открыл дверь и пропустил Андрея в кабинет.
– Я уж здесь подожду, коли моё свидетельство потребуется – позовёте.
Войдя, Андрей поздоровался.
Молодого князя было не узнать. За сутки, что они не виделись, князь спал с лица, под глаза легли тёмные круги. Складывалось впечатление, что он постарел лет на пять.
– А, это вы, Андрей? Садитесь. Какие-то новости есть?
– Есть, ваша светлость! Убийцу я сыскал.
– Да ну! – князь привстал в кресле. Дотоле потухшие глаза его оживились. – И кто же это?
– Садовник ваш, Павел.
– Не может быть! Ему-то чем Мария Владимировна мешала?
– Не могу знать. Можно арестовать и пытать злодея, чтобы мотивы убийства вызнать.
– Не верю! В голове не укладывается. А доказательства вины есть?
Андрей подошёл к двери и распахнул её, кивком головы пригласив управляющего войти. Тот прошёл в кабинет и склонил голову в присутствии князя. Розыскник попросил:
– Расскажите подробно всё с того момента, как я к вам сегодня обратился за содействием.
– Ну, значит, пришёл ко мне этот господин из полиции…
– Из юстиц-коллегии, – поправил его Андрей.
И управляющий подробно рассказал о найденном флаконе, о проверке его содержимого на собаке и о том, чем это закончилось.
– Более чем любопытно. И где же этот флакон?
Андрей поставил наполовину опорожнённый флакон на письменный стол. Князь взял его в руки, вытащил пробку.
– Осторожно! – воскликнул Андрей. – Эта штука очень опасна!
Князь быстро закупорил пузырёк.
– Что же там за яд? Мышьяк?
– Нет, ваша светлость. Я вначале тоже так думал, однако же анализы в Медицинской канцелярии наличие мышьяка отвергают. Здесь яд, но другой.
– Как же вы догадались, что убийца – именно садовник?
– Лично видел, как он от знахаря, которого люд Поганкой называет, выходил, и потому возникло подозрение. Знахарь тот зельем занимается, потом с тем зельем недобрые люди тёмные дела свершают. Вот и решил садовника проверить, учинил обыск в его комнате.
– Логично! Что же не арестуют этого Поганку, коли он злодеяниям способствует?
– Доказательств вины прямых нет. А скорее всего – руки не доходили. Я, собственно, вот зачем пришёл. Мне как с убийцей поступить? По закону его положено арестовать и – в тюрьму. Коли сам сознается – в суд. Будет отрицать всё – на то свидетель есть… – Андрей, кивнув на управляющего, продолжил: —…да и попытать можно.
Князь встал, прошёлся по кабинету.
– Нет, я сам покарать мерзавца хочу. Завтра, после похорон, по русскому обычаю поминки будут. Вот пусть и отпробует того зелья, каким мою жену отравил.
– Так мне его что – не арестовывать?
– Я разве непонятно выразился?
– Более чем. Только тогда пусть управляющий молчит, чтобы челядь не знала.
– Будет молчать, – князь строго посмотрел на управляющего. – Просьба у меня.
– Всё, что смогу, ваша светлость.
– Михаил, ступай – у тебя сегодня ещё много забот, – отпустил управляющего младший Засекин.
Дождавшись, когда управляющий выйдет, князь продолжил:
– Я бы хотел, чтобы Поганка – знахарь этот – и садовник на поминках встретились.
Андрей запротестовал.
– Я не имею права хватать человека без доказательств и везти его сюда.
– Что вы, Андрей! Вы меня не дослушали. Ваше дело – показать моему человеку, где эта крыса живёт, и всё.
– И что с ним будет?
– Вас сильно заботит его судьба?
– Честно говоря, нет.
– Если одним мерзавцем на свете станет меньше, вашему ведомству легче работать будет.
– Последний вопрос, ваша светлость. Я сделал всё, что мог, – нашёл убийцу…
– Вы сделали это быстро и с блеском! – перебил его князь.
– Но я должен ещё доложить о результатах своему начальству.
– Действительно, – задумался князь. – Вот что – я сейчас напишу письмо вашему начальнику. – Он вернулся за рабочий стол и пододвинул к себе стопку бумаги и чернильницу. – Поскольку мышьяк в крови усопшей в Медицинской канцелярии не нашли, то и виновного нет. Пусть сочтут внезапную смерть Марии Владимировны результатом какого-либо заболевания.
– Ой, не положено так, ваша светлость, вряд ли Лязгин поверит.
– Вы дворянин, Андрей?
– Да, ваша светлость.
– Вы же понимаете, речь – о чести рода! Как дворянин дворянину разрешаю рассказать вашему Лязгину всё как есть. Думаю, он меня поймёт и не осудит. А для дела – моё письмо. Вы ведь завели дело, или как там у вас это называется?
– Завели.
– Ну вот, можно его закрыть.
– Как-то это всё странно. Хотя я вас прекрасно понимаю.
Князь подошёл к Андрею, протянул для рукопожатия руку и отдал письмо.
– Позвольте поблагодарить вас, Андрей, за быструю работу. Никогда раньше со службой вашей я не сталкивался и рад, что там есть такие толковые люди. И вот ещё что. На похороны не зову – там будут только родственники и близкие люди, а на поминки приходите обязательно. Надо же вам увидеть финал, торжество справедливости. Придёте?
– Приду – даю слово.
Андрей слегка поклонился на прощание и вышел. По дороге в розыскную экспедицию размышлял, правильно ли он сделал, взяв на себя такую ответственность? А вдруг Лязгин осерчает, узнав о согласии Андрея скрыть действительную причину смерти княгини? Кто он такой? Рядовой служитель юстиц-коллегии – даже не столоначальник.
В общем, в розыскную экспедицию Андрей пришёл в полном смятении чувств. Если Лязгин встанет в позу, самое незначительное, что может произойти, – Андрея сошлют на периферию, исправником в какой-нибудь уезд, а то и вовсе выгонят из экспедиции.
Он ввалился в кабинет Лязгина, забыв даже постучаться. Лязгин озабоченно взглянул на хмурое лицо Андрея:
– Что случилось – на тебе лица нет.
Андрей молча протянул начальнику письмо Игоря Константиновича. Лязгин прочёл его, потом ещё раз и перевёл строгий взгляд на Андрея. У розыскника похолодело в груди.
– А что в Медицинской канцелярии говорят?
– Мышьяка не нашли.
– Акт у них взял?
– Нет ещё.
– Возьми и закрывай дело. А теперь расскажи правду.
И Андрей как на духу рассказал всё. О том, как обошёл аптеки, как увидел садовника, о Поганке, о завтрашних похоронах, не забыв упомянуть об «эксперименте» с собакой.
– Занятная история. А хмурый такой чего?
