Вольф Серно - Тайна затворника Камподиоса
Подросток показал ему ладонь, на которой лежало много серебряных монет. Черт его знает, как они ему достались. Мартинес поймал себя на том, что ему страсть как хочется заполучить эти монеты.
– И что я должен сделать?
– Попасть в старый котел с закрытыми глазами! – ответ последовал незамедлительно. – Но и это еще не все. Я подниму котел, так что плевок должен попасть в него сверху. Только тогда вы выиграете пари. Если вы считаете, что вы этого не сможете, так и скажите.
– Это я сделаю трижды подряд, если нужно будет! Ты только не хитри и во время плевка не относи котел в сторону.
– Нет, я этого не сделаю, клянусь! – уверил долговязый.
«Хм, а почему это мальчишки ничего не требуют от него на тот случай, если он проиграет?» – Внутренний голос подсказывал Мартинесу, что эти деньги ему ни к чему и что не стоит впутываться в эту историю. Но он не хотел терять лицо перед сорванцами. И, кроме того, был уверен, что в котел попадет.
– Давайте сюда вашу паршивую вишневую косточку.
– А вот в этом и вся сложность, – сказал долговязый. – В этот раз никакой косточки не будет, в котел должен попасть сам плевок. И каждая капелька слюны вообще!
Мартинес снова хмыкнул. Вот это действительно потруднее будет... Но терять ему нечего, так что можно и за дело приниматься. Он положил на землю свой узелок.
– Начнем.
– Хорошо, сеньор. Видите, я держу котел на уровне своих глаз. И стою здесь, прямо на углу улицы. Я с места не тронусь и котел не опущу, и в сторону не отставлю, обещаю.
– Ладно уж. Чем мне прикрыть глаза?
– Вот этим, сеньор, – меньший из двоих малышей полез за пазуху, достал что-то и протянул ему.
Это была маска черта. Она и впрямь внушала страх. Все «лицо» в шрамах и набухших шишках, над головой возвышались острые, как у козла, рога. Глазницы были заклеены, так что черт был еще и безглазым. Открыта была только дырка для дыхания – через нее Мартинес и должен был плюнуть.
– Я не удивлюсь, если вы передумаете, сеньор, – с невинным видом проговорил долговязый.
– И не подумаю! – Мартинес обрел былую уверенность в себе.
– Тем лучше, сеньор. Как только я крикну «сейчас!», вы сразу и плюйте. Все понятно?
– Я не дурак, мне дважды повторять не надо! – Мартинес глубоко вдохнул воздух и послал плевок в путь... Шлеп! Он попал. Послышался оглушительный смех. Это хохотал долговязый. А потом раздались такие звуки... как будто кто-то быстро убегал. Мартинес сорвал с себя маску.
Мальчишек и след простыл.
А там, где только что был долговязый подросток с котлом в руках, как громом пораженный, стоял мужчина. Он, скорее всего, только-только появился из-за угла. Мартинес догадался, что его «подловили». И заметил, что плевок попал-таки в цель: прямо в лоб мужчине, и теперь свисал на левый глаз и щеку. У Мартинеса даже дыхание перехватило: он узнал этого человека. Это был не кто иной, как сам инквизитор, которого он видел на Пласа д'Иглесиа во время сожжения еретиков.
Его преосвященство Игнасио вытер большим платком плевок с лица, не сводя взгляда с Мартинеса и что-то при этом обдумывая.
Наконец он понял! Лицо его исказилось от ярости и ненависти.
– За это ты сгниешь у меня в подземелье! – прошипел он.
ИНКВИЗИТОР ИГНАСИО
Скажите просто: «Да, я клянусь, что нечистый вселился в меня и овладел мною, и да поможет мне Бог!»
Магистр – это прозвище так и закрепилось за Рамиро Гарсия, став вторым именем, – легонько толкнул Витуса в бок:
– Слышишь? Ну, эти шаркающие шаги? Столь уважаемый нами смотритель тюремных камер снова являет нам свой лик.
Он снова прислушался.
– Только на этот раз он не один. Вот сейчас мы и узнаем, добровольно тот его сопровождает или по принуждению.
Ключ заскрежетал в дверном замке. Дверь открыли. Заключенные увидели перед собой человека с перекошенным от ужаса лицом. Он был почти одного роста с Нуну, только, конечно, не такой раскормленный. При хорошем к нему отношении лицо незнакомца можно было назвать даже приятным, не будь у него безжизненно застывшего глаза. Витус предположил, что когда-то ему этот глаз повредили в стычке. Яблоко мертвого глаза поражало своей отталкивающей белизной.
Незнакомец вдруг вздрогнул. Нуну дал ему порядочного тумака.
– Не спи стоя, – проворчал колосс. – Вот здесь, рядом с отхожим местом, для тебя подстелили солому, – он криво ухмыльнулся.
Новичок подозрительно оглядел указанное ему место.
– Не бойся, солома довольно чистая, – доброжелательно проговорил Магистр. – Совсем недавно там лежали два... э-э... приятеля. Когда их увели, потому что... ну, это к делу не относится... Значит, после того как их увели, мы разбросали солому по полу, чтобы она проветрилась. Но эти двое были очень чистоплотными...
– Жопочниками они были, вот что, – объяснил Нуну новому узнику. – Так что для тебя это самое подходящее место, – мерзко расхохотавшись, он собрался уходить.
– Тупая скотина! – проворчал одноглазый.
Все узники в камере и вздохнуть боялись.
Никто и никогда еще не осмеливался оскорбить Нуну. Магистр прошептал на ухо Витусу:
– За что бы этого парня ни посадили, в мужестве ему не откажешь.
– А ну, повтори!
Тот посмотрел Нуну прямо в глаза. Губы его скривились в презрительной улыбке. Подчеркнуто медленно он проговорил:
– Тупая скоти...
Но договорить до конца ему не удалось. С резкостью, которой от него никто не ожидал, Нуну ударил его локтем под дых. Тот отлетел в сторону и так сильно шмякнулся о стену камеры, что воздух со свистом вырвался из его легких. Одноглазый обмяк и шлепнулся на задницу – как раз между Витусом и Магистром.
– Повтори еще раз, – сказал Нуну.
Тот только головой покачал.
– Запомни раз и навсегда: с Нуну лучше не ссориться! – и колосс, хромая, вышел из камеры.
– Добро пожаловать в наш круг, – сказал Магистр, когда новый узник отдышался. Он, видать, калач тертый.
Ничего не ответив, тот застонал, но поднялся на ноги. Магистр, Витус и евреи молча наблюдали за тем, как новичок разглядывает узкие, забранные решетками окна, напоминающие крепостные бойницы, под которыми лежали Витус и Магистр. С тех пор как Аманда и Феликса увели из камеры, все ее узники сдвинулись по часовой стрелке, так что место рядом с нужником освободилось.
Незнакомец встал на цыпочки, чтобы выглянуть, но при всем своем завидном росте так ничего и не увидел. Он ощупал ладонями подоконник и раму с решеткой.
– Узкая, сволочь, в такую и кошка не проскользнет.
Одноглазый сделал шаг назад, наступив при этом на руку Магистру. Маленький ученый так и взвыл.
– Ой-ей-ей!
– Не притворяйся, – новый узник повернулся к Витусу. – Тебя заковали в цепи – выходит, ты особенно опасный преступник?
