Тим Северин - Пират Его Величества
— А может, тут и защищать-то нечего, — сказал Гектор. Он уже заметил разочарованные лица буканьеров, успевших осмотреть поселок и вернуться. С собой они привели перепуганного испанца, судя по одежде, секретаря или писаря из канцелярии.
— Ну и трущобы! — воскликнул один буканьер. — Ничего стоящего! Одни лишь жалкие халупы и нищие людишки.
— Золото нашли? — с надеждой спросил Жак.
Тот горько рассмеялся.
— Ну да, это же город сокровищ! Дверь мы вышибли, но внутри все пусто. Этот вот прятался неподалеку. Он тут был кем-то вроде счетовода.
— Давайте я его расспрошу, — предложил Гектор.
— Валяй. Он до смерти перетрусил, аж обделался. Думает, отдадим его индейцам.
Испанец с готовностью согласился ответить на все вопросы Гектора. Обыватели Санта-Марии уже несколько дней знали о приближении буканьеров, поэтому губернатор приготовил флотилию лодок, чтобы вывезти на них женщин и детей, кого смогут. Сокровищницу опустошили, и триста мер золота погрузили на маленький шлюп и отправили по реке в Панаму. В конце концов отбыли также губернатор, вице-губернатор, местные сановники и священники. В Санта-Марии остались только те горожане, которым нечего терять; куда бежать беднякам или обездоленным?
— Вот как, значит?! — воскликнул Жак. — Мы проделали весь этот путь, ноги сбивали, через реки шлепали, спали на голой земле, жрали всякую дрянь, и ради чего! Чтобы найти выпотрошенный шкаф! — Он с отвращением фыркнул.
В этот момент к ним подошел капитан Соукинс. Его желтый шарф испещряли черные крапинки пороха, и на плече куртки из буйволовой кожи виднелся разрез от удара клинком.
— Что удалось узнать от этого испанца? — спросил он.
Гектор рассказал ему о бегстве испанцев из города, и Соукинс немедленно загорелся желанием отправиться в погоню.
— Если поторопимся, то нагоним судно с золотым песком. Можно взять пирогу, которую бросили испанцы.
Он наставил палец на Гектора.
— Пойдешь со мной и испанца бери с собой. Он покажет нам ту посудину с золотом.
— Я — ассистент хирурга Смитона. Он ждет меня в лагере, — напомнил капитану Гектор. — Мне нужно сообщить ему, куда я отправляюсь.
— Тогда извести его, а раз все равно туда-сюда бегаешь, прихвати с собой лекарств. Наверняка нам повоевать придется. — Соукинс глянул на Изрееля и Жака. — Вы двое пока еще в авангарде. Также пойдете со мной. Готовьтесь — выступим вниз по реке в течение часа.
* * *Гектор побежал туда, где оставил свой ранец, по пути подобрав брошенное копье и надев рубашку. Когда он добрался до лагеря, то увидел там лысого боцмана из команды Харриса. Тот сидел, опустив голову, на бревне, а над ним склонился Смитон, пришивая лоскут кожи обратно к черепу боцмана.
— Вот ты где, Гектор, — промолвил хирург обычным тоном, словно бы находился в своем врачебном кабинете в Порт-Ройяле. — Незначительная рана на голове, и посмотри, в чем преимущество, если нет волос. Не нужно их сбривать перед тем, как пустить в ход иголку и нитку.
Закончил накладывать швы, он наложил повязку на рану, и боцман встал и зашагал прочь.
— Капитан Соукинс попросил меня отправиться с ним вниз по реке, в погоню за испанскими сокровищами, — сказал Гектор.
— Тогда, конечно же, иди, — ответил Смитон. — Здесь для тебя очень мало работы с точки зрения медицины. В бою мы потеряли двоих убитыми и с полдюжины ранеными, так что вряд ли тебе тут будет чем заняться. В других отрядах, по меньшей мере, по двое врачей в каждом. В действительности в этот поход, по-видимому, столько врачей записалось, что я подумываю, не вернуться ли мне к кораблям, вместе с ходячими ранеными. Теперь, когда мы пересекли перешеек, я вряд ли сумею добавить что-то существенное к своей фармакопее.
— А будет ли правильным, если я возьму с собой немного лекарств? — спросил Гектор. — Капитан Соукинс просил меня об этом.
Смитон снисходительно улыбнулся.
— Ну разумеется. Будет шанс воспользоваться теми записями, что ты составил, пока сортировал препараты в аптечном сундуке.
Гектор открыл сундучок с лекарствами и заглянул внутрь. Место мазей и притираний, использованных при переходе через перешеек, заняла разношерстная коллекция, которую собрал Смитон и которая, как он полагал, обладала целебными свойствами: мертвые змеи, странного вида корешки, высушенные листья, кусочки коры, семена, по-разному окрашенные образчики земли, обезьяньи фекалии. Нашелся уголок даже для черепа животного, которое смахивало на карликового слона. Оно паслось возле реки, где его и обнаружил Дан вместе с другими гарпунерами из племени мискито. Они убили его, и более трех десятков голодных буканьеров полакомились свежим мясом. Корабельному же доктору достался череп.
Затем взгляд Гектора упал на пакет, подаренный ему знахарем-куна. Это была мазь, которую дети луны использовали как припарку для своих кожных болячек. Он достал сверток из сундучка, сверился со своими записями и отыскал баночку с ярлычком «Cantharides».[6] Повернувшись спиной к Смитону, чтобы тот не видел, что он делает, юноша осторожно развязал лист, в который было завернуто снадобье куна. Внутри оказался комок белой восковой мази размером с кулак человека. Разложив лист на земле, Гектор аккуратно вывалил несколько столовых ложек желтовато-коричневого порошка из склянки Смитона и, воспользовавшись сучком, смешал порошок с мазью куна. Затем он вновь свернул пакет и уложил и пакет, и баночку обратно в сундучок.
Загрузил в свой ранец лекарства, Гектор попрощался со Смитоном, а потом, повернувшись, как бы мимоходом промолвил:
— У вас не было еще случая опробовать индейскую мазь для кожи?
— Нет, — ответил корабельный врач. — Было бы небезынтересно.
— Капитан Коксон спрашивал, нет ли у вас чего-то от высыпаний на коже. В последние несколько дней в джунглях его все сильнее донимает зуд.
Гектор направился туда, где его поджидали Изреель и Жак, и мысленно улыбался. Именно лысая голова боцмана напомнила ему о том, что у Смитона есть в запасе порошок из шпанской мушки. Смитон приводил его в качестве еще одного примера — наряду со змеиным ядом — отравы, которая может обладать целительными свойствами. Порошок из шпанской мушки готовился из истолченных крылышек этого жучка и пользовался у буканьеров большой популярностью как афродизиак. Но Смитон отметил и более прозаичное применение этого порошка: использование в крайне скупых дозах способствует росту волос. Однако большое количество порошка, попав на кожу, вызывает страшный зуд и болезненную сыпь и оставляет массу волдырей.
