Нелли Шульман - Вельяминовы. Начало пути. Книга 3
Он увидел, как Уильям осторожно надевает на палец жены играющее алмазами кольцо, и тихо рассмеялся: «Вот, теперь можно и плакать. Бегите, милые, — он подтолкнул дочерей, — вам еще молодых до усадьбы провожать».
Уильям все не выпускал руки жены и Анушка, подняв глаза, улыбнувшись, сказала: «Ну вот.
Теперь ведь навсегда, да?»
— Пока не разлучит нас смерть, — едва слышно ответил ей муж, и, вдохнув запах роз, добавил:
«Я люблю тебя, Анушка».
— Я тоже, — она шла, подняв голову, по проходу, и адмирал, провожая пару глазами, наклонился к жене: «А вот теперь я у тебя попрошу платок, Марта».
В голубом, полуденном небе заливался бесконечной песней жаворонок. Янушка оглянулся на двор усадьбы, где был разбит большой, шелковый шатер, и тихо сказал мальчикам:
«Пойдемте, покажу что-то?».
— Я знаю, что это, — шепнул Майкл остальным. «Я видел, из окна детской, как он там ее строил».
— Кого — ее? — спросил Колин, держа за руку младшего брата. Они прошли по тропинке в густой, зеленой траве, что вела к ручью и Янушка гордо сказал: «Вот».
Дети ахнула. Маленькая, деревянная водяная мельница бойко вертелась, на ручье была устроена аккуратная запруда, и Янушка улыбнулся: «Я пробовал, она зерно мелет, как положено».
Томас Смолл дернул старшего брата за руку и грустно заметил: «Вот бы и нам это построить!»
— Построим, — уверил его Грегори, и, присев, стал внимательно рассматривать мельницу.
— Ты молодец, — в один голос сказали темноволосые, синеглазые близнецы Кроу. «И все сам!»
— Мне бабушка рассказывала, — Янушка стал рвать цветы, — что мой отец, когда был маленький, такую же мельницу тут построил, с дядей Майклом, который умер, и дядей Николасом, который капитан.
— А кому ты цветы рвешь? — заинтересовался Майкл Кроу. «У Анны их много, полный шатер».
— Бабушке, — тихо ответил Янушка. «Пусть поставит себе в комнату». Он улыбнулся, и, тряхнув рыжей, кудрявой головой, позвал: «Пошли, я с утра видел, будет ванильный крем, пирожные и пироги с ягодами!»
Дети побежали к высокому, серого камня, под черепичной крышей, дому, и Янушка вдруг подумал: «Хорошо, что батюшка мне и здесь разрешил помогать. А осенью они с мистером Джонсом уже дворец для королевы начинают строить».
Мальчики заглянули в шатер, и Янушка, подбежав к столу, протянул Марфе цветы: «Это вам, бабушка!»
— Спасибо! — Марфа поцеловала его в лоб. «Иди, потанцуй, а то девочки уже заждались».
— Танцевать, — темноволосая девочка со светло-голубыми глазами потянула его за руку.
Вторая, подбежав, тоже уцепилась за его ладонь.
— Хорошо, — примирительно сказал Янушка, — с обеими вместе.
Марфа вдохнула запах полевых цветов, и, потянувшись к уху Виллема, сказала: «Пойду тоже — потанцую, только что-то не с кем, ни Джона, ни Питера не видно, они же у нас лучшие».
— Миссис Марта, — раздался обиженный голос Кеннета, — я тоже хорош, сами знаете.
Шотландец подал ей руку и женщина рассмеялась: «Ты уже со всеми по очереди перетанцевал, даже с мистрис Доусон и миссис Стэнли!».
Музыканты заиграли что-то веселое, и Марфа, подхватив одной рукой подол платья бронзового шелка, поклонившись Кеннету — встала напротив него.
Джон осторожно нажал на медную ручку двери и сказал: «Я тебе пирожных принес и вина бутылку, чуть-чуть, пригубить. Очень хорошее бордо, белое».
Белла приподнялась на локте и тихо рассмеялась: «Смотри, что наследный герцог Экзетер делает».
Джон наклонился над сыном и, сказал: «Да, старина, это руки! Очень они у тебя пухлые, да ты и сам у нас, — он пощекотал мальчика, — толстяк!»
Наследный герцог блаженно, широко улыбнулся и, повертел у себя перед носом ручками.
— Он сытый, — лукаво усмехнувшись, сказала Белла. «И я его переодела».
— Раз так, — Джон осторожно переложил сына в колыбель, — ты уж уступи мне место рядом с мамой, старина.
Он разлил вино и, устроившись рядом с женой, выпив, сказал: «За девочками там присмотрят, так что…
— Что? — Белла откусила от пирожного и пробормотала: «А, это наше с Рэйчел, миндальное, по монастырскому рецепту, как в Новом Свете делают».
— Монахиня, — Джон погладил ее пониже спины, и, поцеловав белую шею под кружевным воротником, жалобно попросил: «Можно? Я так скучал, так скучал, весь день тебя не видел».
Белла прижалась к нему, и, поерзав, ответила: «Я чувствую, дорогой герцог Экзетер, что вам требуется помощь».
— Немедленная помощь, — Джон рассмеялся и стал нежно поднимать ее юбки. В распахнутые ставни была слышна музыка, и Белла томно сказала: «Следующим годом, как наследного герцога отлучу, как следует, потанцую. А ты с кем, — она на мгновение прервалась, и подставила ему губы, — танцевал?
— Да со всеми, — рассмеялся Джон, целуя ее. «С миссис Мартой, с Полли, с Лизой, с Рэйчел, с Анушкой, с миссис Смолл, с девчонками нашими…., А сейчас, — он прижал жену поближе, — я устал и хочу отдохнуть.
— Вот и отдохнешь, — Белла уложила его на подушки, и, встав на колени, встряхнув темными локонами, посмотрела в сторону колыбели. «Спит уже, — шепнула она, и, наклонившись над мужем, услышала его шепот: «Я так тебя люблю, так люблю!»
Мальчик и вправду засыпал, — улыбаясь, слушая далекие звуки музыки, знакомые, ласковые голоса родителей, вдыхая свежий, вечерний ветер с реки.
Питер велел Цезарю: «А ты лежи тут, старина, и никого не пускай!»
Он открыл дверь своего кабинета, и, прижав Рэйчел к стене, велел: «Прямо тут!»
— Могли бы, — задыхаясь, целуя его, ответила жена, — подняться наверх…
— Не могли бы, — он оглянулся, и, подняв ее на руки, — уложил посреди персидского ковра. «Что это? — Рэйчел скосила глаза на пол.
— С детьми, — Питер наклонился и вынул шпильки из рыжих волос, — утром, географией занимался. Он стал целовать жену и Рэйчел озабоченно сказала: «Надо убрать…карту».
— Не надо, — Питер опустился на нее, и, услышав нежный стон, рассмеялся: «Ты очень правильно устроилась, на Африке, любовь моя».
Ее руки были раскинуты по сторонам света, правая — Питер посмотрел, — накрывала Джеймстаун, левая — лежала на Индии.
— Вот, верно, — он потянул ее к себе и усмехнулся: «Как раз то, что мне надо!»
— Фактория на юге Африки? — Рэйчел поцеловала его, — глубоко, долго. «Это потом, — он почувствовал горячий, обжигающий жар ее тела, и добавил: «А пока мне нужна ты, и прямо сейчас. Хочу еще двоих».
— Шестеро детей, — ее голова была закинута назад, карта шуршала, и она, комкая бумагу нежными пальцами, шепнула: «Ты знаешь, чего хочешь, Питер Кроу».
Питер закрыл ей рот поцелуем, и, услышав сдавленный крик, не останавливаясь, ответил:
