Рюрик. Сын Годолюба (СИ) - Калинин Даниил Сергеевич
Рюрик успел кое-как расшатать и вырвать из щита вражеский гафлак – после чего он слепо швырнул дротик во врага, тотчас заметив опасность, нависшую над дядей. Хальвдан нацелил свой хирд исключительно на драккар конунга, покуда не пытаясь даже атаковать прочие суда – и княжич взволнованно закричал:
- На помощь конунгу! Быстрее!!!
Между тем павших и покалеченных свеев, атакующих хольдов Харальда, сменили свежие, остервенело прущие вперед воины. И вместо того, чтобы перебраться через планширь корабля и ряд щитов, развешенных по всей его длине, вороги вцепились в борт драккара – и принялись раскачивать его, рывками рвать на себя, буквально стаскивая судно вниз с холма! Отчаянно отбивающиеся гридмары конунга просто не могли сразить всех прорвавшихся к кораблю, обмениваясь копейными уколами с хольдами Хальвдана... И прежде, чем ободриты и прочие хирдманы успели бы прийти конунгу на помощь, драккар Харальда вдруг неудержимо пополз с высоты, набирая скорость на подъеме! Защищавшие его даны невольно попадали на дно корабля – и свеи с легкостью перебили бы их, успей они перебраться через борт...
Вот только и драккар не перевернулся, подгребая под себя хольдов "Ворона" – а заскользил вниз, развернувшись носом к началу подъема! Заодно сминая по пути и калеча тех нерасторопных свеев, кто не догадался или не успел отскочить в сторону... Но одновременно с тем без защиты остался "Восточный ветер" с горсткой престарелых хирдманов на борту! А также монахами и семьей Харальда... Первым, кто успел прийти им на помощь, стал Рюрик – его ободриты преградили чуть замешкавшемуся ворогу жиденьким хирдом из четырех десятков молодых воев...
- Скьялборг!
Молодой ярл не успевал думать, что и как ему делать, он мог лишь инстинктивно реагировать на ситуацию – в основном опираясь на чужой опыт, почерпнутый из рассказов бывалых воинов и самого дяди... Он едва успел сцепить края своего щита с щитами соратников, подтянув его к голове – как на защиту обрушился один, а потом и второй, очень тяжелый удар секиры! А третий, еще более тяжелый и яростный, очень быстрый удар, пришедшийся точно на оставленную гафлаком брешь, расколол обтянутые кожей доски – оставив в руках Рюрика лишь обломок примерно в половину щита, оголив его грудь и живот... И княжич, уверенно побеждавший в сотнях учебных схваток, но впервые оказавшийся в настоящем бою, княжич, едва успевавший подставить защиту под стремительные и такие сильные удары, но не решавшийся атаковать в ответ... Он вдруг очень четко понял, что сейчас умрет.
Если не ударит первым!
И Рюрик от души рубанул собственным топором, целя в голову свея, спеша опередить удар врага! Но опытный хирдман заученно закрылся щитом, вовремя потянув его вверх – и боек секиры княжича встретило лишь прочное дерево защиты... Но Рюрик ударил вновь – теперь уже левой рукой, мертво вцепившись в перекладину искалеченного щита! Впрочем, у него скорее вышел отчаянный и слепой тычок накоротке... Но молодому воину повезло задеть умбоном пальцы противника, сжимающего рукоять секиры – и осушить их... Отчего враг зашипел от боли, выпустив из руки топорище!
Но ведь свей и не хочет умирать! И теперь он уже сам ударил щитом навстречу, перехватив его второй рукой – стараясь потеснить Рюрика, сбить его с ног... Особенно сильного толчка, впрочем, не получилось – но от топора княжича враг надежно закрылся, лишив того всякой возможности замахнуться!
Неизвестно, чем бы кончилось это противостояние – ведь построившиеся тонкой цепочки славянские гридмары приняли натиск врага на свои щиты, медленно пятясь назад и судорожно отбиваясь; никто из них не успел бы прийти на помощь своему ярлу. А последний, в одиночном поединке просто отскочивший бы назад, дав себе простор для рубящего удара верной секиры, сейчас сам уперся в щит противника, изо всех сил сдерживая вражий натиск... Но в спину свея давят прущие следом хирдманы! И стоит княжичу отступить, открыть брешь в стене славянских щитов, как в нее тут же хлынут вороги, принявшись рубить ободритов со спины...
Вдруг позади Рюрика послышались тяжелые шаги – а следом и знакомое сопение тучного "дядьки"! Ольв Старый поравнялся с воспитанником, замерев за его спиной – и даже не ударил, а просто ткнул мечом вперед, едва не зацепив лезвием правую ногу ярла... Но нет, многоопытный херсир все рассчитал – его клинок, направленный промеж двух ободритов, прошел ниже кромки щитов, так и не задев княжича. Зато он прижался к бедру свея – и как только херсир почуял сопротивление человеческой плоти, он тотчас рванул меч на себя!
Глубоко рассекая ногу вражеского хирдмана...
Последний отчаянно вскрикнул, осев на колено – но Рюрик даже не успел добить врага, чье место тотчас занял новый свей! И последний стремительно и размашисто рубанул, надеясь достать голову княжича наточенным лезвием бойка – прямо через скрючившегося от боли соратника, только что припавшего на раненую ногу... Но секиру свея остановил щит Ольва, вовремя вскинувшего защиту над Рюриком – и херсир тотчас жарко прохрипел на ухо княжичу:
- Ноги! Бей по ногам!
Сын Годолюба все понял – и с яростью рубанул наискосок, сверху вниз! Развалив плоть над коленом дико завопившего свея... Еще один, тяжелый удар секиры – на голову первого противника! Последний как раз достал нож из поясных ножен, надеясь полоснуть им по ноге Рюрика... Княжич мстил за пережитый страх, щедро вложившись в этот удар – и боек топора хоть и не сумел прорубить железной пластины шлема, но оставил в ней очень глубокую вмятину.
А оглушенный ворог мгновенно закатил глаза, безжизненно рухнув на спину...
Напор хирда свеев на скьялборг ободритов ослабел сам собой – по мере того, как воины с других драккаров вступили в бой, окружая клин ворога и тесня его уже с обеих сторон! Замешкался и сам Хальвдан, обернувшись назад, на подножие холма – где Харальд Клак успел построить опомнившихся от стремительно спуска хольдов, заходя свеям в тыл! Хёвдинг зло сплюнул на землю – кажется, "Ворон" вновь ускользает из его рук... Но ведь остался же еще его щенок и подстилка!
Напрочь забыв, что конунг Хорик вроде как обещал ярлу Магнусу пощадить принцессу Гислу (да и ее сына!), Хальвдан рванулся вперед, яростно закричав:
- Бейтесь, трусы, бейтесь! Захватим потаскуху трусливой вороны и его выродка! Их головы на наших копьях поубавят его спесь!
- Да-а-а!!!
Ударив из-за спин порядком выдохшихся хирдманов, клин дюжины избранных хольдов "Кровавой секиры" наконец-то разорвал тонкую цепочку венедов! Лучшим, самым опытным воинам Хальвдана противостояли лишь уставшие юнцы да десяток седых стариков – коим только и осталось, что умереть с оружием в руках, дабы не опозорить себя мирной смертью в кровати... И ведь один из них упрямо бросился на ярла! На что Хальвдан ответил точным броском последнего гафлака – и тот ударил точно в лицо старого хольда, не успевшего вскинуть щит к голове...
- Ольв!!!
Увидев смерть "дядьки", опережавшего его лишь на пару шагов, Рюрик сам рванул к немолодому уже, кряжистому ярлу. Рванул, не слыша собственного крика! Взгляд княжича словно затуманился – а в груди ободрита все будто заполыхало...
Хальвдан с издевкой оскалился, наблюдая за стремительно набегающим на него молодым воином. Широко расставив ноги, он приготовился принять удар вражеского топора на свой щит – чтобы тотчас рубануть в ответ собственной секирой! Той самой секирой, принадлежавшей повешенному им конунгу венедов – с бойком белого отлива, рубящего даже франкские мечи... Тем более, что щит приближающегося щенка расколот едва ли не пополам!
Вот только Рюрик и не надеялся защититься жалким обломком – а захлестнувшая его ярость вовсе не лишила княжича рассудка... И когда до свея осталось всего пара шагов, сын Годолюба с силой метнул остатки своего щита, целя в голову ярла! Конечно, тот и не мог особо-то навредить ворогу – и все же Хальвдан вскинул собственный щит, рефлекторно закрывшись от летящего прямо в лицо "снаряда"... В то время как поравнявшийся со свеем Рюрик буквально прыгнул на колени – практически в прыжке рубанув топором по голени ярла! А проскользив по земле, княжич пружинисто выпрямился – и ударил уже сзади... С дикой силой обрушив секиру на шею припавшего на раненую ногу Хальвдана! Кольчужная бармица не смогла остановить боек из харалуга (еще один дар дяди!) – и лезвие секиры развалило позвоночный столб хёвдинга, мгновенно оборвав его жизнь...
