История Византийской империи. От основания Константинополя до крушения государства - Джон Джулиус Норвич
Все было бы хорошо, если бы Юстиниан II, который не пригласил на синод ни одного представителя из Рима, не отправил папе Сергию I 102 утвержденных синодом канона с безапелляционным приказом их одобрить. Поскольку некоторые из этих канонов напрямую противоречили римским традициям, папа, разумеется, отказался, после чего Юстиниан приказал Захарию, экзарху Равенны, арестовать его и привезти в Константинополь на суд. К несчастью для него, папа Сергий был гораздо популярнее и обладал большей властью, чем его предшественники Вигилий и Мартин. Императорское ополчение и в Равенне, и в Риме наотрез отказалось повиноваться приказу. Вскоре после того, как Захарий прибыл в Латеранский дворец, здание окружили, и экзарх оказался пленником жителей Рима. Рассказывают, что лишь после личного вмешательства папы он вылез из-под папского ложа и сбежал.
Когда эта новость достигла Константинополя, у Юстиниана II случился очередной припадок гнева, однако подданные не проявили сочувствия. К своим 23 годам он уже был настолько непопулярен, что мог сравниться только с Фокой. Юстиниан II настроил против себя и старую аристократию, и новое крестьянство; он потерял Армению; его сборщики налогов (прежде всего его главный логофет – лишенный сана священник Феодот и его сакелларий[32] Стефан Персидский – евнух огромного роста и ужасного вида, который всегда носил хлыст) не останавливались перед пытками, если считали, что таким образом могут вытрясти из людей несколько лишних золотых монет для своего повелителя (самой распространенной пыткой было подвесить жертву над медленным огнем и держать так, пока человек не потеряет сознание). Понятно, что сильнее всего пострадали богатые аристократы. Они терпели эти вымогательства, сколько могли, а потом подняли мятеж.
Их предводителем стал профессиональный солдат по имени Леонтий, который впал в немилость и был брошен в тюрьму. Пока он сидел там, некий монах сказал ему, что однажды он наденет на голову императорскую диадему, и это пророчество настолько поглотило все его мысли, что после освобождения в 695 году Леонтий пошел маршем на тюрьму и освободил всех заключенных, многие из которых были его старыми товарищами по оружию. Они сразу поддержали его и вместе двинулись к храму Святой Софии, призывая всех встречных к ним присоединиться. Когда они пришли к собору, патриарх, который недавно чем-то обидел императора и опасался самого худшего, не колеблясь поддержал мятежников. К утру при поддержке венетов Леонтия провозгласили василевсом, и переворот закончился. Юстиниана арестовали, заковали в цепи и провели по Ипподрому. Благодаря его долгой дружбе с отцом Леонтия ему сохранили жизнь; вместо казни ему пришлось претерпеть ставшие уже обычными увечья – отрезание носа и языка, после чего его сослали в Херсон. Алчным министрам Юстиниана повезло меньше: их привязали за ноги к тяжелым повозкам и протащили от Августеона до Воловьего форума, где сожгли заживо.
Абсолютно ничем не примечательное правление Леонтия ознаменовалось лишь одним событием – захватом Карфагена мусульманами в 698 году, после чего экзархат в Африке прекратил свое существование. Новоиспеченный император послал довольно большой флот для освобождения города; по иронии судьбы именно это и привело к его свержению. Вместо того чтобы вернуться и сообщить, что они потерпели поражение, моряки решили поднять мятеж, провозгласив василевсом человека из своих рядов – Апсимара, чье германское имя торопливо сменили на Тиберия. Когда флот прибыл в Константинополь, прасины поддержали мятежников, и их поддержка оказалась решающей. Леонтий совершенно предсказуемо лишился носа, а также некоторого количества волос, необходимого для появления на голове тонзуры, и был сослан в монастырь.
Тиберий II оказался гораздо более успешным правителем. В 700 году он даже вторгся в находящуюся под властью мусульман Сирию, планируя вернуть часть Армении (к несчастью, ему это удалось лишь на короткое время). Однако в 705 году его тоже низложили. Юстиниан II после десяти лет в ссылке вернулся в столицу, страстно желая мщения. Он бежал из Херсона в 693 году и обратился за защитой к хазарскому кагану Ибузиру, который принял его и отдал ему в жены свою сестру, немедленно получившую имя Феодора. Затем пара поселилась в Фанагории, у входа в Азовское море, в ожидании того, как станут разворачиваться события. В 704 году они получили известие, что к хазарскому двору прибыл посланник императора, предложивший большую награду за Юстиниана – живого или мертвого. Это сообщение подтвердилось через несколько дней: к Юстиниану прибыл отряд солдат. Он быстро определил двоих из них как своих потенциальных убийц и пригласил в дом отдельно от остальных. Когда они вошли, он набросился на них и задушил голыми руками. Отправив беременную Феодору к ее брату, он на рыбацкой лодке поплыл обратно в Херсон, где каким-то образом сумел собрать своих сторонников, и все вместе они отправились через Черное море в те земли в дельте Дуная, которые находились под властью булгар. Булгарский хан Тервель с готовностью согласился обеспечить военную помощь в обмен на титул кесаря, и весной 705 года ссыльный император во главе армии славян и булгар появился у стен Константинополя. Он стоял там три дня; за это время его разведчики обнаружили старый, давно не использовавшийся акведук, ведущий под стеной прямо в город. На третью ночь Юстиниан и еще несколько выбранных им человек проползли по этому акведуку и выбрались из него у северного края стены, рядом с Влахернским дворцом. Спящую стражу застали врасплох, и здание было захвачено за несколько минут. Тиберий Апсимар бежал в Вифинию, а жители Константинополя, которым оставалось либо сдаться, либо подвергнуться грабежу, мудро выбрали первое. Тиберия вскоре поймали; его предшественника Леонтия вытащили из монастыря, и обоих повели закованными в цепи в Ипподром, а жители бросали в них нечистотами. Наконец их бросили на землю перед императором, который символическим жестом поставил на шею каждого из них ногу в багряном сапоге, после чего их увели к месту казни.
Булгарская армия тем временем ждала. Тервель не без труда сдерживал своих людей; он не желал вести их домой, не получив обещанную награду. На следующий день, во время впечатляющей церемонии, устроенной при большом стечении зрителей, Юстиниан набросил багряную мантию на плечи булгарского хана и провозгласил его кесарем. А после этого начался настоящий кошмар – разгул кровопролития, который был даже хуже тех, что устраивал Фока веком ранее. Брата Тиберия, лучшего полководца империи, вместе со всеми его офицерами повесили
