Мэри Хоффман - Город Цветов
Скай лег на нескошеную траву под соснами, вдыхая острый мускусный запах. Сандро и Фрателло плюхнулись в траву рядом с ним, довольные, что спрятались в тень от яркого полуденного солнца.
— Вчера я видел, как фехтовал молодой князь, — начал Сандро, которому хотелось поговорить.
— Какой? — спросил Скай, хотя ему показалось, что он знает это.
— Уродливый, — ответил Сандро.
— Гаэтано?
— Да. По-моему, он самый лучший из них. Да и малыш был неплох — тот, который умер.
— Ты был знаком с князем Фалко?
— Я бы не сказал, что был знаком. Такие мальчики, как я, не дружат с князьями. Но он был просто душка. Любил животных, особенно своих лошадей, пока с ним не произошел тот несчастный случай. После этого, конечно, он стал совсем развалиной.
Скаю стало любопытно, что бы подумал Сандро, если бы увидел Николаса сейчас.
— Во всяком случае, его брат Гаэтано, тот, который был ближе всех к Фалко, учил молодого дворянина фехтовать. Не знаю, что это был за дворянин, но, обрати внимание, он из семьи, где его никто не научил фехтованию — наверное, иностранец,— все же у него хорошо получалось.
— Думаю, это был Лучано из Беллеццы, — осторожно произнес Скай. — Я познакомился с ним, когда мы с Сульеном ходили к герцогу.
— О, Беллецца! — воскликнул Сандро, как будто этим все объяснялось. — Я слышал, что у них там даже нет лошадей. Немудрено, что их дворянам нужна помощь джилийских. Наверняка они совершенно нецивилизованные.
Скай перевернулся на живот, чтобы спрятать улыбку от мальчика с чумазым лицом и в рваной одежде.
— И все-таки, какой стыд! — продолжал Сандро, — Он куда красивее, чем наш князь, правда, я не думаю, что за него вышла бы какая-нибудь беллеццкая девушка — ему не хватает лоска. Хотя их девушки такие же неотесанные.
— А вот герцог думает иначе, — сказал Скай. — Он собирается предложить руку и сердце беллеццкой Duсhesse, и, по-моему, неотесанной ее не назовешь. Но мне кажется, что она предпочла бы Лучано.
— Ты так думаешь — Сандро сел от неожиданности. — Это очень интересно.
И Скай испугался, не сказал ли он слишком много лишнего.
Глава 13
Талисманы
У Лючии ди Кимичи были рыжие волосы и бледная кожа, как у ее отца, князя Джакопо, и поэтому она не хотела выходить замуж в белоснежном платье.
— Рядом с тобой я буду похожа не труп,— сказала она своей сестре Бьянке, которая была смуглой, как мать.— Я надену золото.
Это было смелой идеей для талийки, потому что в их мире золото ценилось меньше, чем серебро, и Лючия рисковала выглядеть бедно одетой. Но в свадебном наряде Лючии не было ничего дешевого. Золотая тафта будет расшита изумрудами, половину своих темно-рыжих волос она распустит, а другую половинку заплетет в косички и украсит золотистыми и зелеными ленточками.
Она будет иметь более впечатляющий вид, чем Бьянка, которая выбрала простой сатин. Бриллианты и жемчуг добавляли ее наряду великолепия. Их отец вздрогнул, когда услышал, сколько стоят платья, но он так гордился красотой своих девочек, что его жене не пришлось долго его уговаривать.
— Они будут самыми красивыми невестами,— убеждала мужа Каролина.— К тому же честь Фортеццы поставлена на карту.
Во время многочисленных примерок у сестер было много времени для бесед о своих предстоящих браках. Сначала их воображение было настолько поражено великолепием церемонии, со всеми сопутствующими ей празднествами и возможностями надеть красивые платья, что они не могли думать ни о чем другом, кроме дня свадьбы. Но со временем девушки начали понимать серьезность изменений в своей жизни. Ни одна из них никогда не жила за пределами Фортеццы, а теперь они обе должны покинуть дом. Бьянка будет жить е Альфонсо в Волане, а Лючия с Карло в Джилии — где, как ей рассказали, они поселятся во дворце ди Кимичи на Виа Ларга вместе со своими кузенами Гаэтано и Франческой.
Лючия имела то преимущество перед Бьянкой, что они с Карло всегда любили друг друга, еще в те времена, когда все кузены и кузины были маленькими и играли вместе в летнем дворце в Санта Фина. Двадцатитрехлетний Карло был только на год старше Лючии, и они прекрасно подходили друг другу. По правде говоря, она не была в него влюблена, но он был красивым, умным и вполне соответствовал ее понятиям о хорошем муже.
Двадцатилетняя Бьянка была на семь лет моложе своего будущего мужа. В те годы, когда лето казалось долгим, а Альфонсо и его тощий братец Ринальдо были самыми старшими, эта разница в возрасте казалась значительной, и она до сих пор испытывала перед ним благоговейный трепет.
Но он тоже был красив и проявил горячее желание жениться на ней, а это говорило о нем как нельзя лучше. И Бьянка была довольна тем, что, когда герцог Никколо сватал ей мужа, его выбор остановился на Альфонсо, а не на Ринальдо — ведь какое решение он ни принял бы, ей пришлось бы послушаться.
В течение всей этой весны две княжны разговаривали о своем будущем в династии ди Кимичи, представляя себе детей, которые у них будут, и города-государства, которыми они будут править.
— После смерти герцога Никколо Фортецца должна достаться Гаэтано, — сказала Лючия. — Я уверена, что именно поэтому он выбрал нам мужей с такими высокими титулами. Чтобы они не предъявляли своих прав на Фортеццу.
— Нашему отцу грустно об этом думать, — добавила Бьянка. — Его род прерывается в его же собственном городе. Надеюсь, у нас родятся мальчики. Как ты думаешь?
— Не понимаю, почему девочки не могут наследовать титул, — пожала плечами Лючия. — Возьмем Беллеццу. Там всегда были Duchesse.
— Но их избирают, — возразила Бьянка. — Титул там не наследуется, как в нашей семье.
— Но все же их теперешняя Duchessa — дочь предыдущей, не так ли? — не сдавалась Лючия. — Значит, в данном случае это одно и то же.
На протяжении всего пути от Ислингтона до Девона не было такой дороги, по которой Розалинд могла бы нормально вести машину, хотя ей и было намного лучше. К тому же их автомобиль вряд ли справился бы с такой задачей. Побитая «фиеста» принадлежала ее отцу. Когда он умер четыре года назад, мать Розалинд отдала ей автомобиль, но жизнь в Лондоне оказалась для «фиесты» труднее, чем в девонской деревне, и теперь машина совсем износилась.
Лора предложила отвезти их обоих на своем новом «роувере»: это было ей удобно, так как она тоже собиралась навестить свою семью.
— Если я сойду с ума, скажи мне, что я могу прийти к тебе и остаться, дорогая, — сказала она Розалинд, ведя машину на высокой скорости по автостраде М4. Стекла были опущены, и Лора курила, не переставая.
