Альберто Васкес-Фигероа - Гароэ
Его старый друг в свою очередь тоже слез с лошади, чтобы устроиться рядом, и, подмигнув, протянул ему бурдюк:
– Я вовсе не собираюсь тебя осуждать, поскольку тоже предпочитаю быть отставным генералом, нежели лейтенантом на действительной службе… Хочешь глоток?
Прелат не заставил себя упрашивать, от души напился, вытер подбородок тыльной стороной ладони, вернул бурдюк и проследил за тем, как генерал поднял его над головой, чтобы вино потекло в рот струей, и только тогда возразил:
– Я чувствовал себя счастливее, будучи приходским священником, а не придворным прелатом. Полагаю, что точно так же влюбленный лейтенантик был счастливее вдового генерала.
– И кто только тянет тебя за язык? – парировал собеседник. – Как так получается: чтобы человек, привыкший столько врать, вдруг взял и сказал правду?
– Должно быть, по оплошности… – тут же нашелся прелат, подстраиваясь под его тон. – Сожалею, что задел твои чувства, но ведь наша дружба сохранилась благодаря искренности. Какой смысл подрывать ее основы? Когда-то любовь к Богу была во мне столь же сильной, как в тебе – любовь к Гарсе, однако разница между нами состоит в том, что ты хранишь ей верность, даже зная, что она умерла, тогда как я изменяю ему, даже осознавая, что он существует.
– И это тебя огорчает.
– Раздражение, охватывающее ум, обычно бывает намного более едким, чем желчь, поэтому отставим в сторону мои личные проблемы. Расскажи-ка мне, добрались вы до места встречи или нет.
– Добрались просто чудом, потому что, когда оставалось пройти еще приличное расстояние, нас окружил, как это часто бывает на вершинах архипелага, такой густой туман, что мы и в пяти шагах едва различали друг друга.
– Туман на вершинах и засуха на берегу!.. – не выдержав, воскликнул прелат; он протянул руку, взял бурдюк и вновь к нему приложился. – Поразительно!
– Не то слово! – согласился собеседник. – За какие-то несколько минут мы перестали обливаться потом, и нас начала пробирать дрожь. К этому привыкаешь, живя здесь, потому что, сам видишь, если бы легконогий козопас спустился бы со снежных вершин Тейде, где он рискует умереть от холода, на берег моря, где существует опасность умереть от жажды, дорога заняла бы у него всего пару часов.
– Но ведь Иерро намного меньше Тенерифе.
– По площади составляет пятую его часть, но по высоте – третью, то есть эффект примерно тот же самый, поскольку облака, приходящие с северо-запада, наталкиваются на вершины и сползают к берегам, образуя что-то вроде белоснежного водопада, прилипшего к склонам скал. Когда такое случается, появляется надежда, что они разгрузятся, выпустив из себя воду. Но нет, мало-помалу они начинают редеть, пока не исчезают, убивая всякую надежду на дождь, и тут вновь проглядывает солнце, горя желанием тебя испепелить. Тем не менее в тот день не произошло ни того, ни другого: туча не опорожнилась, солнце не выглянуло, – поэтому мы оказались окутаны ледяным ватным одеялом, из-за чего у нас зуб на зуб не попадал. Кончилось все тем, что проворный Ящерица выпил два обещанных ему глотка воды и скрылся из виду, устремившись вниз, где было теплее. – Генерал Гонсало Баэса взял бурдюк с вином, в результате чего тот убавил в весе еще больше, и, утолив жажду, пожал плечами, словно соглашаясь с тем, что решение дезертира было абсолютно верным. – И правильно сделал, потому что бедняга настолько обессилел и был так истощен, что, если бы он остался на вершине еще на какое-то время, я бы мог его вычеркнуть из числа живых.
– Он посмел бросить вас одних?
– Уж лучше быть одним, чем в компании мертвеца. Мы и без него могли добраться до Большого Можжевельника, и можешь мне поверить, появление этого необычного дерева в густом тумане было одним из самых поразительных зрелищ в моей жизни. Его искривленный ствол вымахал на двухметровую высоту и, начиная оттуда, наклонялся почти под прямым углом, ветви вытянулись параллельно земле, и удивительнее всего было видеть огромного козла, который упирался передними ногами в самые нижние ветки и, удерживаясь в равновесии, общипывал верхние. Это смахивало на дьявольское наваждение, и, если бы не холод, я бы поклялся, что мы попали в ад.
– Либо у тебя разыгралась фантазия, либо сей остров – шкатулка с множеством сюрпризов… – пробормотал арагонец и бросил на спутника косой взгляд, желая тем самым показать, как сильно он сомневается. – Твоей абсурдной истории недоставало только дьявола в козлином обличье!
– История вовсе не абсурдна, и я не думаю, что это был дьявол, потому что собственноручно перерезал ему горло ударом шпаги. Мы развели замечательный костер из ветвей можжевельника и, так как с наступлением сумерек туман рассеялся, провели незабываемый вечер, до отвала наевшись козлятины, наблюдая за звездами и выбирая нашему будущему ребенку имя, которое было бы приятно для слуха как туземцев, так и христиан. А это, клянусь Богом, было непросто!
Антекерец прислонился к стволу сосны и устремил взгляд в небо. Не требовалось особого ума, чтобы догадаться, что мыслями он где-то далеко, в воспоминаниях об одном из самых счастливых моментов своей жизни. Наконец едва слышным шепотом он произнес:
– Если бы мой сын родился, его бы звали Гароэ.
14
– Но это имя мальчика или девочки?
– Годится для обоих.
– А что оно значит?
– Узнаешь, когда придет время.
* * *– Так нечестно! – запротестовал Гонсало Баэса, протянув руку и погладив округлившийся живот своей возлюбленной. – Я предложил Абель, как звали моего деда, или Леонор, как мою мать, но ты настаиваешь, чтобы это был Гароэ, тогда как в твоей семье ни у кого – ни среди мужчин, ни среди женщин – нет такого имени.
– Гароэ – это не человеческое имя, и малыш, который уже начинает шевелиться, станет первым, кто будет его носить.
– Если это не человеческое имя, тогда откуда оно взялось?
– Так называется самое большое чудо, существующее на земле… – Гарса положила ладонь на руку своего супруга и с бесконечной нежностью провела ею по своему телу. – В тот день, когда ты его увидишь, ты со мной согласишься.
– А если не соглашусь?
– Назовем его Абель, как твоего деда… – уступила она, целуя его в мочку уха. – Или Леонор, как твою мать.
– Я начинаю думать, что Ящерица был прав – и ты плутовка, которая очарует кого угодно…
– Мне неизвестно, что значит это слово.
– А тебе и не нужно этого знать… – тут же прозвучало в ответ. – «Ты» и есть это слово. Ты очаровала меня в момент нашего знакомства и продолжаешь очаровывать каждым словом, каждым жестом, даже когда спишь.
