Ким Малаховский - В поисках Южной Земли
В 1592 г. Кросс и Бороу в районе Азорских островов захватили огромную португальскую караку водоизмещением 1500 т, шедшую из Ост-Индии с ценнейшим грузом: драгоценными камнями, золотом, шелками и специями. Такой «приз» никому еще не доставался на протяжении столетия.
Усилившаяся британская активность на морях заставила испанское правительство поторопиться с захватом Тихоокеанских островов и разрешить наконец Менданье столь долго ожидаемое им плавание.
Свое второе плавание к Соломоновым островам Менданья начинал уже немолодым человеком. Ему было 53 года.
В плавании его сопровождали жена — донна Исабель Баррето и три ее брата. Донна Исабель, молодая женщина 20 лет, имела характер деспотический и тщеславный, она была горда сознанием, что она жена аделантадо, т. е. губернатора. Одного из ее братьев, дона Лоренсо Баррето, Менданья назначил капитаном флагманского корабля экспедиции «Сан-Хиронимо». Клан Баррето занял сильные позиции в экспедиции, особенно если учесть мягкий, податливый характер Менданьи.
9 апреля 1595 г. экспедиция отправилась в плавание, покинув Кальяо, порт Лимы, столицы Перу, называвшейся в те времена Городом Королей. Плавание совершалось на четырех судах, в состав экспедиции входило 378 матросов и солдат с женами и детьми. Католическую церковь представляли три священника-францисканца. Командиром отряда солдат был полковник Педро Мерино Манрике, храбрый, опытный солдат, но человек грубый и вздорный.
Главным штурманом экспедиции был Педро Фернандес де Кирос. Он родился в Португалии в 1565 г., за год до первой экспедиции Менданьи. В 1580 г., когда Филипп II объединил под одним скипетром Испанию и Португалию, пятнадцатилетний Кирос стал подданным испанского монарха. В 1589 г. он женился. К этому времени он уже несколько лет провел на море. На следующий год, когда Кирос и его жена находились в Перу, у них родился сын Франсиско, дочь же Херонима родилась в 1595 г., через несколько месяцев после начала второй экспедиции Менданьи.
Уже в первые дни плавания Кирос понял, что попал в тяжелое положение. Нелады между полковником Манрике и донной Исабель возникли сразу же после отплытия из Кальяо. Каждый из них претендовал на руководящую роль в экспедиции и требовал выполнения своих распоряжений. Кирос хотел даже отказаться от участия в плавании. Единственное, что заставило его остаться, было глубокое уважение к Менданье. Подробности о второй экспедиции Менданьи мы узнаем из отчета Кироса, продиктованного им своему секретарю 12 лет спустя.
Выйдя из Кальяо, Менданья еще некоторое время вел корабли на север вдоль южноамериканского побережья к порту Пайта, стараясь пополнить запасы воды и продовольствия. В порту Черрепе произошло событие, оставившее неприятный осадок у экипажей всех судов. В порту стояло судно, груженное мукой, сахаром и другими товарами. Корабль этот очень понравился командиру одного из судов экспедиции, Лопе де Вега, и его офицерам. Лопе де Вега только что, в Черрепе, стал родственником Менданьи, женившись на сестре его жены Марианне. Менданья дал ему чин адмирала. Надо сказать, что женитьба Лопе де Веги была не единственным матримониальным актом в экспедиции. Свадьбы совершались часто. Ведь среди участников экспедиции были не только матросы и солдаты, но и будущие колонисты, люди, искавшие счастья во вновь открываемых землях. В экспедицию отправились и целые семьи с многочисленными детьми, и вдовы, и незамужние женщины. За время плавания было отпраздновано полтора десятка свадеб.
Зная, что Менданья не согласится на обмен, считая корабль Лопе де Вега вполне пригодным для плавания, тот решил вынудить Менданью сделать это. Лопе де Вега приказал сделать шесть пробоин в днище своего судна и сообщил Менданье, что его корабль не может продолжать плавание вследствие сильной течи. Прибывший на судно Менданья убедился в его непригодности и согласился на его обмен. Стоимость забираемого судна на 6,6 тыс. песо превышала стоимость корабля Лопе де Веги. Полковник Манрике с группой солдат был послан на корабль и начал его разгрузку. Половина груза на судне принадлежала священнику, который находился на его борту. Он требовал прекратить «беззаконие и разбой», но его никто не слушал. Более того, один солдат ударил его и пригрозил сбросить за борт. Тогда священник очень громко и торжественно заявил, что он молит бога, чтобы этому кораблю никогда не было удачи, если он будет все-таки разгружен. Как ни были жестоки и грубы люди Менданьи, но проклятье священнослужителя запало им в душу.
Общая атмосфера на судах экспедиции все ухудшалась из-за усиливавшейся распри между Манрике и Менданьей. Очень напряженными были отношения Манрике с Киросом, хотя последний всячески старался избегать ссор. Когда корабли экспедиции сделали свою последнюю остановку у южноамериканского побережья в порту Пайта, Кирос заявил, что отказывается от дальнейшего участия в плавании. Но Менданье удалось уговорить его остаться. С тяжелым сердцем Кирос согласился. Он видел, что измотанный многолетними мучительными хлопотами по организации экспедиции, подорвавшими его здоровье, окруженный алчной родней, Менданья не сумел установить на судах твердую дисциплину, заставить экипажи повиноваться своей воле. Экспедиция была плохо подготовлена к предстоящему нелегкому плаванию. Не было запасено даже необходимого количества воды и продовольствия. Когда Кирос обратил на это внимание Менданьи, тот ответил, что все обойдется. Он был глубоко уверен, что легко и быстро приведет свои корабли к Соломоновым островам.
16 июня 1595 г. корабли покинули порт Найта, взяв курс на юго-запад. Менданья с женой, ее сестрой и братьями находился на борту «Сан-Хиронимо»; обмененным кораблем, названным как и прежний — «Санта-Исабель», командовал Лопе де Вега; галиотом «Сан-Фелипе» — Фелипе Корсо; фрегатом «Санта-Каталина» — Алонсо де Лейва. Кирос находился на одном корабле с Менданьей.
Более месяца шли корабли не встречая земли. Но вот наконец 21 июля в 5 часов пополудни в 10 лигах от кораблей мореплаватели увидели остров. Менданья назвал его Санта-Магдалина, поскольку следующий день был праздником в честь именно этой святой.
Менданья, уверенный, что достиг Соломоновых островов, распорядился собрать экипаж на молитву. Викарий и капеллан запели «Те Deum laudamus»[2], подхваченную всеми с большим воодушевлением. На следующий день корабли подошли к самому острову. Он казался необитаемым, но неожиданно появилось семьдесят небольших каноэ, почти одного размера. В каноэ находилось от 3 до 10 человек — всего около 400. Это были хорошо сложенные, длинноволосые, красивые люди с почти светлой кожей, покрытой татуировкой, совершенно голые. Среди аборигенов было много детей, поразивших испанцев своей красотой. В своих записках Кирос с восторгом замечал: «Среди них был мальчик лет десяти... с внешностью ангела...»
