Ольга Крючкова - Нибелунги. Кровь дракона
– Пожалуй, ты прав, – согласился Мердок.
…Хаген и Зигфрид сошлись в яростной схватке. Утта молила Логоса, дабы тот ниспослал победу молодому фризу и покарал заносчивого Хагена. Он никогда не нравился королеве-матери.
Кримхильда с волнением взирала на поединок. Поначалу ей казалось, что Зигфрид одерживает победу, вот он уже теснит Хагена. Однако, это была лишь видимость. Хаген намного превосходил Зигфрида как по силе, так и по опыту, на его счету было немало побед, поверженных врагов и соперников.
И вот Хаген сделал выпад и нанёс решительный удар сопернику. Фриз вскрикнул от боли, из его правого предплечья сочилась кровь. Он едва сдерживал меч в руке…
– Останови их, Гунтар! – снова взмолилась Утта. – Это уже похоже на убийство! Что ты задумал?
– Ничего… Не беспокойтесь матушка… Просто я хочу показать фризу его место… – ответил король, поглощённый поединком.
– О чём ты говоришь, сын мой?! – возмутилась Утта. – Зигфрид – принц и наследник трона Фризии!
– Если этот фриз хочет жениться на Кримхильде, то принесёт мне вассальную клятву. – Холодно отчеканил Гунтар.
– Но… но… – хотела возразить Утта. – Можно было бы поступить иначе… – всё же высказалась она.
– Иначе?.. Возможно… – рассеянно ответил король.
В это время Зигфрид перехватил меч левой рукой и из последних сил пытался противостоять Хагену. Однако, преимущество было явно на стороне бургунда…
– Можно пригласить придворного курия[68] и составить брачный договор, – гнула свою линию Утта, стараясь не смотреть на «арену». – И в нём указать, что неотъемлемым условием брачного союза является принесением Зигфридом вассальной клятвы Бургундскому трону…
Гунтар с удивлением воззрился на матушку.
– Вы всегда поражали меня своим умом, матушка… Думаю, самое время остановить поединок. Я не премину воспользоваться вашим советом.
Гунтар поднялся из-за стола и приказал прекратить поединок. Хаген гордо взирал на собравшихся в зале придворных и гостей, ибо победа была явно на его стороне. Но всё же последнее слово оставалось за королём.
– Итак, всё мы наблюдали за поединком… – Гунтар сделал широкий жест рукой, указав на собравшихся в зале людей. – По-моему победил Хаген. Если у кого-то есть возражения, я их не премину выслушать.
Однако, возражений не нашлось, даже фризы выказали согласие своим дружным молчанием, потому как Хаген проявил явное преимущество и ранил Зигфрида.
Зигфрид был расстроен, кровь сочилась из его предплечья, но он старался держаться с достоинством.
– Я признаю своё поражение… – произнёс он.
Мердок и Константин вздохнули с явным облегчением: слава Логосу, принц остался жив. А уж поражение в поединке можно пережить.
Хаген убрал окровавленный меч в ножны, нарочито низко поклонился сопернику, затем резко выпрямился и произнёс:
– Если мой меч покидает ножны, то только для того, чтобы испить крови.
Его слова криками одобрения поддержали бургунды. Петроний, сдержанно улыбаясь, наблюдал за происходившими событиями. Ибо затея стравить Хагена с Зигфридом целиком и полностью принадлежала ему. Советник всё рассчитал: вино вдарит в голову Хагену, он не потерпит бахвальства фризов, которых и так недолюбливал. Зигфриду же придётся принять вызов букелария, иначе он падёт в глазах принцессы, а этого он допустить не мог. К тому же Петроний не сомневался: Утта непременно проникнется симпатией к Зигфриду и умолит Гунтара прервать поединок. Однако, советник и помыслить не мог, что королева-мать опередит его, предложив сделать непременным условием брачного союза принесение фризом вассальной клятвы. Для него это стало полной неожиданностью, и он ещё раз убедился: Утта умная и прозорливая женщина.
Зигфрида и его свиту препроводили в покои, в которых ещё не так давно останавливались лангобарды. Затем придворный лекарь обработал рану принца, она оказалась не серьёзной.
Фриз не обращал на пульсирующую боль, его беспокоила отнюдь не рана, а то, как отреагировала Кримхильда на его поражение. Друзья всячески пытались успокоить его, но напрасно. Наконец, Константин, склонный к изящному стихосложению, предложил:
– Я сочиню послание для прекрасной Кримхильды и передам его от твоего имени.
Не успел Константин завершить своё сочинительство (на самом деле это произведение он уже посвящал одной из юных фризок), как в покои принца вошла Сибилла.
– Госпожа Кримхильда просила справиться о вашем здоровье, – проворковала она и одарила принца, а затем Константина, который ей уже успел приглянуться, очаровательной улыбкой.
Зигфрид протянул Сибилле свиток, исписанный изящным почерком Константина.
– Передайте принцессе вот это… И скажите, что рана пустяковая и не стоит беспокойства. И что я сгораю от нетерпения вновь увидеть её…
Компаньонка взяла свиток и удалилась.
…Кримхильда, на пиру казавшаяся такой спокойной, с нескрываемым волнением развернула послание, присланное Зигфридом, и прочитала следующие строки:
Приветствую песней мою возлюбленную, —которую я не могу и не хочу бросать, —поскольку своими устами я не могу приветствовать еевот уже долгое время, к сожалению.Кто споет это песню перед ней,по которой я тоскую с такой грустью,пусть тот передаст ей мой привет, мужчина тот или женщина.Я владею богатствами и землями,когда я рядом с моею возлюбленной;но когда я ухожу от нее,исчезает вся моя власть и богатствои я могу считать своею собственностью лишь боль.Вот так взлетает и падает моя радостьи думаю, что из-за ее любви, я попаду в гроб.И потому как я люблю ее всем сердцем,и ношу ее, несомненно, все времяв сердце и также в уме,я иногда спрашиваю себя с болью,что мне дает моя любовь в вознагражденье.Она дает мне очень хорошую награду,так что, чем оставить ее, я скорее брошу корону.Сильно ошибается тот, кто не верит,что я смог бы проводить очень приятные дни,даже если б корона никогда не пришла на мою голову:если б у меня не было дамы, я бы этого не сказал.А если бы я ее потерял, то что осталось бы мне потом?Никто не развеселил бы меня, ни женщина ни мужчина,и лучшее решение было бы уйти, убежать[69].
Эти строки всколыхнули в душе девушки доселе неизвестное ей чувство. И это была любовь…
