Ксавье Монтепен - Рауль, или Искатель приключений. Книга 2
О мадемуазель Артемизе, которую мы знаем еще лучше, мы не скажем решительно ничего, кроме того, что она была ослепительной красоты и беспрестанно обмахивалась веером с самым томным видом.
Прием двух знатных дам был таков, что наполнил Дюрана живейшей радостью и безграничной признательностью. Вдовствующая графиня сделала ему рукой знак фамильярно покровительственный. Артемиза улыбнулась как в день своего приезда. Дюран запутался в комплиментах, но графиня поспешила к нему на помощь.
— Любезный Дюран, — перебила она его, — я очень рада вас видеть… Мы поговорим…
Дюран, боясь запутаться во второй раз, только поклонился до земли. Графиня продолжала:
— Прежде всего сядьте.
— Сесть при вас и при вашей дочери?! — вскричал Дюран.
— Садитесь, — повторила графиня,
— Я боюсь изменить уважению…
— Я так хочу!
В то же время Рива подвинул кресло к Дюрану и, схватив его за плечо, принудил сесть. Купец должен был покориться; но он вознаградил себя насколько возможно, держась, так сказать, в равновесии на кончике кресла.
— Любезный Дюран, — сказала графиня, глядя прямо в лицо купцу, — почему вы еще не стали префектом?
При этом неожиданном вопросе Дюран задрожал и чуть было не свалился с кресла.
— Итак, скажите, почему?
Дюран мог только прошептать:
— Ах! Графиня… Я не заслуживаю…
— Полноте скромничать, — перебила знатная дама.
— Но… Графиня…
— Да, да! Вы очень этого заслуживаете, месье Дюран, очень заслуживаете!..
— Уверяю вас… Смею вас заверить…
— Я знаю вас лучше, нежели вы думаете, любезный Дюран.
— Возможно ли?
— Да, возможно; с тех пор, как я живу у вас, я велела собрать о вас сведения, и они оказались весьма лестными для вас.
— Ах! Графиня…
— Вы ведете огромную торговлю…
— Да… Так…
— Вы занимаете бесчисленное множество работников на ваших фабриках и в ваших мастерских…
— Это совершенно справедливо…
— У вас состояние… Значительное… Доходит до миллиона, не так ли?
— Немножко поболее, графиня.
— Как велико?
— Положим, полтора миллиона, графиня.
— Вы церковный староста в церкви.
— Как, графиня, вы знаете?
— Я вам сказала, что знаю все… Ваше положение очень важно и прочно, и я нахожу, что доставить вам чин — значит только вознаградить вас за заслуги.
Дюран тоже так думал, только не смел выразить вслух своего мнения. Графиня продолжала:
— Что вы скажете, например, о звании префекта?
— Ах, графиня! — вскричал Дюран, самая чудная мечта которого готова была осуществиться.
И он не мог прибавить ни слова более.
— Это принесет пользу вашему семейству, не так ли?
— Ах! Конечно!.. Но я боюсь зависти…
— Какая вам нужда?
— Обо мне скажут…
— Ничего; успех оправдывает все, а вы, любезный Дюран, можете иметь притязания на всевозможные успехи…
Добрый мещанин задыхался от тщеславия. Высокое мнение, которое составила о нем такая знатная дама, возвысило до крайней степени его личное мнение о собственной особе. Он уселся спокойнее на кресле и машинально погладил кружева своего жабо. Графиня продолжала:
— Я принимаю участие только в тех людях, которые этого заслуживают. Они редки. Но если уже раз я приняла в ком-нибудь участие, я не оставляю дела своего неконченным… Я до того могу возвысить вас, любезный Дюран, что вы будете стоять гораздо выше пустых нападков и мещанской клеветы!.. И я не ограничусь вами, а займусь всей вашей семьей.
Дюран не был уверен, что не видит всего этого во сне.
— Ваш тесть еще жив? — продолжала графиня.
— Жив… И еще свеж и крепок, как в пятьдесят лет…
— Чем он был, прежде чем удалился от дел?
— Он был доктором, графиня…
— Искусным?
— Ах! Да еще каким!.. Через его руки прошло более десяти тысяч человек… Он изобрел мазь для ран и эликсир от ломоты.
— Прекрасно! Почетная профессия! Мы сделаем что-нибудь и для вашего тестя… Мы дадим ему орден Св. Михаила.
— Орден Св. Михаила!.. — вскричал Дюран.
— Да! Это доставляет хорошее положение в свете…
— Но, графиня, он умрет от радости…
— Ну, в таком случае вы раньше получите наследство… Что же касается звания префекта для вас, то я считаю это дело решенным; но смотрите, храните все в тайне!.. Тайна — душа дел… Те дела, о которых разглашают некстати, редко удаются… Итак, ни слова кому бы то ни было, любезный Дюран.
— Ах! Графиня! Я лучше отрежу себе язык, нежели произнесу хоть одно нескромное слово…
— В таком случае все пойдет хорошо, будьте уверены. Я непременно хочу оказать услугу вам и вашим родным и преуспею в моем желании… Даю вам свое графское слово!
VII. Звание префекта и орден
— После разговора, о котором мы рассказали в прошлой главе, графиня с дочерью занялись покупкой тканей, что и было истинной целью, для которой звали Дюрана. Они начали снова рассматривать образчики. Но на этот раз мадемуазель Артемиза, до сих пор добровольно остававшаяся на заднем плане, взяла на себя главенствующую роль. Вдовствующая графиня в свою очередь уступила ей место, и невеста испанского гранда рассуждала о тканях и выбирала их, выказывая весьма глубокие познания в этом деле. Мы говорим «выбирала», но употребляем слово не совсем точное, потому что графиня решила взять все ткани. Когда эта важная операция была кончена, графиня де Сент-Анилль сказала купцу:
— Любезный Дюран, мы не будем удерживать вас долее… Ваши минуты драгоценны… Не будем употреблять их во зло… Пожалуйста, прикажите принести нам сегодня же все эти безделицы, а что касается платы, то договоритесь с моим управителем… Это его дело.
— Графиня! — вскричал Дюран. — Говорить о плате за такую безделицу, как вы изволили выразиться, значит унижать меня…
— Поэтому я и не говорю ничего… Это касается Рива… Я подумаю о вашем тесте и о вас, любезный Дюран… Будьте же спокойны, орден и звание префекта ваши. Рива, проводите любезного Дюрана…
В эту минуту, как они уходили, управитель вдруг остановился.
— Графиня, — сказал он, — я нашел отель…
— Для того, чтобы купить или нанять?
— Купить.
— Вы нашли его удобным?
— Совершенно.
— В каком квартале?
— В Марэ.
— За какую цену?
— Ничтожную, сравнительно с его размерами: четыреста тысяч ливров. Хозяин торопится продать, только хочет наличных денег.
— Так отдайте; это не трудно, мне кажется?
— Итак, ваше сиятельство, вы приказываете мне купить?
— Да, велите написать купчую; пусть мне принесут ее подписать… Потом заплатите…
— Не угодно ли вашему сиятельству прежде осмотреть отель?
