Понсон дю Террайль - Подвиги Рокамболя, или Драмы Парижа
Шесть членов этого общества, не видавшиеся никогда между собой, посмотрели с большим любопытством друг на друга.
– Каждый из вас, – продолжал председатель, мог познакомиться раньше с законами нашего клуба, прежде чем войти в число его членов, главным условием для которого должно быть безусловное повиновение нашему таинственному начальнику, которого знаю только я один.
Все шесть членов клуба молча поклонились.
– Итак, – продолжал председатель, сегодня вас соединило здесь приказание нашего начальника, чтоб вы могли познакомиться, так как вам предстоит работать почти всем сообща. Мы находимся у конца одной операции, которая может принести нам баснословное богатство. – При этих словах обществом овладело особенное внимание. – В чем заключаются планы нашего начальника, я не знаю хорошенько. А мои обязанности заключаются только в том, чтобы дать вам известного рода инструкции.
– Вы, господин майор, бываете в свете?
– Да.
– И вы знакомы с маркизой Ван-Гоп?
– Да, – ответил опять майор Гарден, махнув утвердительно головой.
– У нее в среду бал, – продолжал Рокамболь.
– Слышал.
– И вас пригласят, вероятно, на него?
– Конечно.
– Ну-с, так потрудитесь представить вот этого молодого человека маркизе, – проговорил председатель, указывая на того из членов клуба, который назывался Шерубен.
Майор молча взглянул на него и поклонился. Затем Рокамболь обратился к лакею в ливрее. – Вы жили у герцога Шато-Мальи?
– Да, – ответил тот.
– И, вероятно, хорошо изучили его привычки?
– Да, я всегда старался изучать характеры своих хозяев.
– Отлично. Это нам пригодится. Итак, вам отказал герцог?
– Я сам сделал это по вашему требованию.
– Ну, да, я и говорю это.
– Вы отправитесь на улицу Сент-Луи к слесарю и, зайдя в его лавочку, скажете ему: «Я видел Николо» – и вслед за этим закажете ему сделать два ключа по образцу, который должен быть у вас, если вы исполните мои инструкции.
Ливрейный лакей молча вынул из кармана ключ.
– Теперь, господа, я закрываю заседание, – проговорил Рокамболь.
Все последовали его примеру и, одевшись, молча вышли из погреба.
Проводив их, Рокамболь запер дверь и вошел за перегородку комнаты, где находился уже известный нам сэр Вильямс в смиренном костюме Андреа.
– Так ли? – спросил его Рокамболь. Сэр Вильямс молча кивнул головой.
– Пойдем к тебе, – заметил он тихо.
Председатель клуба червонных валетов задул лампу и сделал несколько шагов вперед. Сэр Вильямс пошел вслед за ним.
Рокамболь подошел к двери и отворил ее.
– Идемте, – сказал он, беря сэра Вильямса за руку и увлекая его.
Он вывел его в коридор и, вместо того, чтобы идти по нему, повернул несколько вправо и поднялся по лестнице в первый этаж.
Капитан поднялся за ним наверх, который казался тоже необитаем.
Выходя из погреба, Рокамболь задул лампу, так что они шли в глубокой темноте.
Поднявшись на первый этаж, председатель клуба червонных валетов отворил дверь и ввел Андреа в роскошно меблированный кабинет, наполненный громадным количеством платья и вообще разных вещей, которые могут быть необходимы всякому молодому человеку при разных обстоятельствах.
Рокамболь вошел. Капитан последовал за ним, и когда таинственная дверь заперлась за ними, то он сейчас же убедился, что она так хорошо скрыта под большим дорожным сундуком, что никому и в голову никогда не может прийти, что за этим сундуком скрывается проход.
– Вы видите, дядя, что теперь господин виконт де Камбольх не имеет ничего общего с этим негодяем, который председательствует в клубе червонных валетов и сходит в погреб по потайной лестнице.
Говоря таким образом, Рокамболь засмеялся и отворил вторую дверь.
Тогда сэр Вильямс очутился на пороге маленькой спальни, убранной с таким кокетством, что она могла бы составить собой идеал какой-нибудь аристократки или артистки.
В камине горел заманчивый огонек.
– Капитан, – проговорил Рокамболь, подвигая сэру Вильямсу удобное и большое кресло. – Нам будет здесь, у огня, гораздо лучше, чем в гостиной. Я стараюсь удалиться от своего человека. Эта каналья из честнейших людей, а потому я и постараюсь при первой возможности отделаться от него.
– Это от тебя вполне зависит, сын мой, – ответил баронет с чисто отеческой нежностью.
Рокамболь прошел через свою гостиную и, выйдя в переднюю, где дремал его лакей, разбудил его и сказал:
– Жак, перенеси этот стол в мою спальню, я буду ужинать с дядей около камина.
Дядей Рокамболь называл сэра Вильямса.
Лакей поторопился немедленно исполнить приказание своего господина.
Когда все было готово, Рокамболь отпустил лакея, сказав ему:
– Ты можешь идти спать. Лакей поклонился и вышел.
Рокамболь запер за ним дверь, опустил гардины и сел на свое место.
– Мы теперь, дядя, одни, – сказал он, – и можем поговорить.
– И мы поговорим, мой сынок, так как мне нужно дать тебе много инструкций. Но раньше всего – где помещены твои финансы?
– Мои или клуба?
– Черт побери! Конечно, твои.
– Увы! – заметил печально Рокамболь, – они находятся в самом грустном виде. Я проиграл вчера сто луидоров. Вы мне посоветовали.
– Отлично, очень хорошо. Необходимо уметь проигрывать. Это, выходит, сеять немного, а собирать обильно.
– У меня на конюшне три лошади, – продолжал Рокамболь, – лакей, грум. Титина тоже чего-нибудь да стоит.
– Ты бросишь ее. Титина чересчур вульгарная женщина. Я тебе найду получше ее.
– Все это, – продолжает Рокамболь, – при разумном ведении дела составляет бюджет в сорок тысяч ливров годового дохода.
– Как!? – вскрикнул баронет. – Ты тратишь такую сумму!?
– Пока нет еще, но вы бы могли, дядя, прибавить и еще кое-что.
– Хорошо, если ты будешь дельно работать.
– Черт побери! Мне кажется, что я недурно веду дела.
– Гм! Относительно…
И сэр Вильямс улыбнулся самым добродушным образом.
– И если бы вы давали одним тысячным билетом более…
– В год или в месяц?
– В месяц, дядюшка.
– Мой сын, – заметил серьезно баронет, – бог свидетель, что я не имею привычки жалеть для дела каких-нибудь пустяков вроде свечных огарков.
– О, я это хорошо знаю, – ответил Рокамболь.
– Но, однако, я ожидаю того, что у нас называется коммерцией.
– Это верно, дядя.
– Это мое правило. Впрочем, если ты желаешь тысячной прибавки, то я не вижу причины отказать тебе в ней.
– Вы знаете, дядя, что я не сплю за работой.
– Дело в том, – проговорил сэр Вильямс, – что теперешнее дело стоит того, чтобы о нем подумать.
– Я вполне уверен в этом, дядя, так как вы мне сказали, что дело стоит кой-чего.
